Дмитрий Цветков - Anno domini

Недавно Вадиму пришлось вспомнить этот эпизод из своего детства, когда он подвозил в такси парня лет двадцати пяти, на вид очень хрупкого физически и слабого духом. Видимо, комплексы взяли верх над его чувством собственного достоинства и издевались над ранимой душой молодого человека, в том числе и нервным тиком, не дававшим отдыха его лицу. Вадим обратил на это внимание с самого первого взгляда, но всю недолгую дорогу врожденное чувство воспитанности, заставляющее не замечать физических изъянов, боролось с потребностью помочь несчастному человеку, тем более, имея свой собственный опыт излечения от этого расстройства. Когда пассажир рассчитался и собирался выйти из машины, Вадим все же решился с ним заговорить. Он специально сделал тембр голоса сильнее, самоувереннее обычного, чтобы не только дать совет, а лишить пациента возможности возражения, чтобы подчинить его слабую волю своему наставлению, ведь иногда путь к добру лежит через грубую силу.

— Не можешь от этого избавиться? — произнес Вадим с такой интонацией, словно они уже полчаса обсуждали тему нервного расстройства паренька.

Тот вопросительно поднял брови, от неожиданности не успев сделать вид, что не понимает, о чем речь, смущенно опустил глаза и отрицательно покачал головой. Он с одной этой фразы сразу же полностью подчинился воле и силе таксиста. Вадим понял, что исключительно точно выбрал слова и понял, что не ошибся в диагнозе — это слабость характера, хлипкость духа. Но дальше давить было нельзя. Страх и протест подчинения чужаку могли испортить лечение, а ведь цель была — именно выздоровление, а не сам процесс.

— У меня когда-то было что-то подобное, — продолжил Вадим, переводя внимание на свою проблему, но тоном не отпуская его из-под психического доминирования. — Что родители только ни пробовали делать. Ни врачи, ни бабки, ни святая вода, ничто не помогало. Ты у бабок был?

Паренек утвердительно и обреченно качнул головой.

— И не поможет! Потому что проблема сидит в твоем сознании, в твоем мозгу. Пока ты сам не захочешь от этого избавиться, никто тебе не поможет. Я тогда сказал себе, что я сильнее своих слабостей, я сильнее болезни, которая искажает мое лицо, и не собираюсь поддаваться. Я никогда больше не дерну носом! И не дернул! Хотя мне было всего десять лет. Я тогда уже понял, что силой воли можно справиться с нервным тиком, а ты сегодня гораздо старше и умнее меня тогдашнего. И ты сильнее тех бабок, как правило — шарлатанок, которые не могут тебе помочь. Поэтому твоя судьба в твоих руках. И если ты действительно пожелаешь выздоровления, ты обязательно победишь.

Паренек внимательно вслушивался в каждое слово и будто освещался надеждой. Когда Вадим закончил, он не смог удержать всплеска благодарности:

— Спасибо Вам большое! Я обязательно попробую! Спасибо!

— Для этого не нужно искать подходящий момент, ты можешь это сделать, как только захлопнешь дверь моей машины. Удачи тебе!

Дверь захлопнулась, и Вадим, взглянув на уходящего пассажира, обратил внимание, как у того расправились сутулые узкие плечи, а в походке показалась уверенность. Все-таки не зря он начал этот разговор — а вдруг поможет!

В полдесятого утра Саши еще не было, и Вадим решился выйти из кабинета и залить себе кофе. Как бы ни был он угнетен, но нужно было начинать вливание в коллектив, а точнее — возвращение, ведь теперь он снова здесь работает. Тем более, он знал, что хандра его временна, и очень скоро, несколько раз повстречавшись взглядом с каждым из сотрудников, возможно, выслушав пару шуток по поводу своего продолжительного отпуска, он привыкнет и притрется к коллективу, который, как скоро выяснится, так и не приобрел оранжевый оттенок, несмотря на шумную победу недавней революции.

Саша появился, когда Вадим допивал в кабинете кофе. Он поздравил друга с возвращением на прежнее место, но на вопрос Вадима, в чем же теперь будут заключены его обязанности, ответить не смог. Корнеев распорядился выделить ему зарплату и сказал, чтобы пока Вадим был вместе с Сашей, а что значит это «пока» и за что именно он будет получать зарплату, это оставалось непонятным. Зато Саша смог его успокоить, заметив, что Корнеев знает, где Вадим сидит, и когда он понадобится, то его найдут. Так неопределенно начался первый рабочий день, но конец этого дня запомнился Вадиму надолго.

Часа в три из дому позвонила Анна и сказала, чтобы Вадим записал телефон и имя женщины, которая только что звонила из областной администрации и разыскивала его. Кто в администрации мог знать его домашний телефон, ведь они живут в нанятом доме? И, вообще, кому он там мог понадобиться? Саша слышал разговор Вадима с женой и в недоумении смотрел на друга.

— Я думаю, это по поводу писем, которые я писал президенту, — предположил вслух Вадим.

— А что ты ему писал?

— Предлагал себя на пост губернатора.

— Ничего себе! А мне ничего не говорил.

— А смысл? Я ведь не стал губернатором, да и не ответил мне оттуда никто. А что просто так рассказывать о наших с президентом интимностях?

— Так звони в администрацию! Может, они Денисова уже сняли и теперь тебя хотят поставить.

— Конечно! Ведь так тяжело найти подходящую кандидатуру! Никто ведь не хочет быть губернатором, приходится среди таксистов искать, — улыбнулся Вадим и набрал записанный на листке номер телефона. — Здравствуйте, моя фамилия Александров. Меня разыскивали и оставили этот номер.

— Добрый день! Когда Вы сможете ко мне подойти? — спросил на другом конце провода немолодой, утомленный, но привыкший отдавать распоряжения женский голос.

— А с кем я разговариваю и по какому поводу Вы меня приглашаете?

— Я заместитель начальника организационного отдела, — представился голос в трубке. — Вы писали президенту, что хотите стать губернатором?

— Писал.

— По этому поводу я Вас и приглашаю. Когда Вы можете подойти?

— В течение часа.

— Хорошо. Позвоните снизу, и я выйду Вас встретить.

Женщина повесила трубку, а Вадим продолжал сидеть за столом с трубкой в руке, нажав другой рукой клавишу на телефоне. Теперь он вспомнил, откуда стал известен его домашний номер — он написал его в единственном письме, где предлагал губернаторскую программу, для того, чтобы не создалось впечатления у читающего, что он скрывает свой адрес, пытаясь ограничиться номером мобильного.

— Что ж ты сидишь? — спросил Саша, когда понял, что телефонный разговор закончился. — Иди, поговори. Узнай, что они от тебя хотят. Хотя тут только два варианта: либо пригласят работать, либо арестуют по политическим мотивам. Ты что там в письме написал?

— Да я уже толком и не помню. Ну — программу предложил, писал, что готов и смогу справиться с обязанностями губернатора. Много чего писал, но подробно не вспомню. И домой некогда съездить, чтобы перечитать.