Леонард Ташнет - Клознеры

Рано или поздно с ними сталкиваются все. Я имею в виду Клознеров. Только писать их надо со строчной «к», ну, например, как слово «роботы» со строчной «р». Нет, клознеры не роботы, вовсе даже нет. Они независимы, очень независимы, и уж никак не покорны. На то они и клознеры. Они категоричны и агрессивны и умеют оскорбить так вежливо, что ранят в самое сердце, а стоящий ответ приходит вам в голову только на лестнице. Они не желают вам зла, упаси бог, они желают вам добра. Они указывают вам на ваши ошибки и пытаются помочь исправить их. Они лезут из кожи вон, чтобы сделать вам добро, неважно, хотите вы того или нет. Они без конца оказывают вам любезности, а вы при этом чувствуете себя дураком.

Я не понимал, сколь пагубны клознеры, пока мы не переехали в Грейт Нэк и моя семья не попала под их влияние. В городе тоже водятся клознеры, но мы их инстинктивно избегали, это не так уж трудно, когда живешь в отдельной квартире. В пригороде совсем иное дело. Соседи тут общаются гораздо теснее, да и само общение неизбежнее. Например: у вас кончился бензин для травокосилки — сосед одалживает вам галлон из своего запаса. Вы благодарите, а когда бензин кончается у него, сами приходите ему на выручку. Если только он не клознер. У клознеров бензин никогда не кончается. Их врасплох не застигнешь. Случись неполадки с электричеством, у них в доме есть толстые, отнюдь не декоративные свечи. И увидев ваши неосвещенные окна, клознеры обязательно пришлют вам дюжину свечей, хотя вы их об этом не просили. А вместе со свечами непременно совет: «Всегда держите про запас свечи. Они могут понадобиться в любую минуту. И потом они дешевые. Расход невелик».

Наши клознеры попали в мое поле зрения не сразу. Я целыми днями был занят в городе и поначалу только за обедом слышал о Клознерах. Жена упоминала миссис Клознер. Мой старший сын рассказывал о Джеральде Клознере. Моя дочь (ей четырнадцать) говорила об Эмили, а Майкл (ему семь) — о Гарви Клознере. Они рассказывали о Клознерах всякие истории, подшучивали над ними, и я не сразу догадался, что за юмором скрывается неприязнь и страх, вызванные растущим в них чувством собственной неполноценности. Майкл говорил: «Гарви у нас первый по чтению». Береника говорила: «У Эмили самая модная мини-юбка». Джозеф говорил: «Джеральда приняли в футбольную команду». Моя жена Эстелль говорила: «У миссис Клознер есть автоматическое приспособление для вырезания сердцевины ананаса».

Это последнее замечание, брошенное в то время, как мы обсуждали посудомоечную машину, которую собирались купить, было так некстати, что я рассмеялся. «Ну при чем тут это? У тебя у самой полно всяких таких приспособлений. Вроде чеснокодавилки или яйцерезки, ты же ими никогда не пользуешься!»

Тут и Эстелль рассмеялась. «Я как раз подумала: у женщин столько всяких приспособлений, а сами они ничего выдумать не могут. Между прочим, через две недели мы приглашены к ним в гости. Будут только соседи. Уиглеры, Силвермены. Ты их знаешь». Жена проглотила спаржу и добавила: «Надень тот модный свитер, хорошо?»

Я взглянул на нее в изумлении: «Зачем? А чистая белая рубашка не подойдет? Кто они, в конце концов, эти Клознеры?»

— Они живут в большом красном кирпичном доме в конце квартала, — ответила жена. — У них еще дорожка к дому в виде дуги. Я познакомилась с миссис Клознер в супермаркете. Она очень любезна.

Жена помолчала.

— Тебе нравится жаркое? Это она мне посоветовала сделать его по-новому. Завтра я приготовлю итальянский обед. Она повела меня в одно местечко на Северном бульваре, где продают чудесные импортные деликатесы, и притом недорогие.

Мне уже не терпелось увидеть этих Клознеров. Шли дни, а толков о них становилось все больше и больше. Меня забавляло, с каким интересом относились к ним мои домочадцы. Клознеры знали все: в каком магазине продаются трикотажные изделия со скидкой, как: уломать учителя по рисованию оформить объявление о выборах в старших классах, знали даже, отчего вымерли динозавры.

До вечеринки я успел познакомиться только с Гарви Клознером, который стал лучшим другом Майкла, по крайней мере они были неразлучны. Гарви, крупный мальчик, был, пожалуй, немного полноват, и эта некоторая тучность делала его походку неуклюжей. Но он был на голову выше Майкла, розовощекий, с вьющимися каштановыми волосами и ярко-голубыми глазами; точь-в-точь мальчик с рекламы в воскресном журнале. Вежливый и ненавязчивый, он уходил от нас задолго до обеда, а в субботу никогда не появлялся слишком рано. Единственное, что нас тревожило, — это поведение нашего сына. Часто, играя с младшим Клознером, Майкл выходил из себя и начинал швыряться чем попало в Гарви, и каждый раз после его ухода плохо вел себя, и нам приходилось его наказывать. Майкл любил кататься на велосипеде, но на двухколесном научился совсем недавно. А Гарви катался на двухколесном уже больше года и все время показывал Майклу, как делать резкие повороты, как, держа в одной руке сверток, другой управлять рулем, как свернуть на обочину и не свалиться. В дождливые дни мальчики играли в шашки или в казино[Казино — карточная игра.], причем верх всегда одерживал Гарви. С тех пор как Майкл подружился с Гарви, у него часто бывало плохое настроение. В конце кондов мне пришлось поставить ему условие: «Или ты возьмешь себя в руки, или я запрещу Гарви бывать у нас». Майкл разревелся. Гарви действовал на него гипнотически, как удав на кролика. Сын не мог отказаться от мучительного удовольствия видеть Гарви. Мой ультиматум оказался для него невыполнимым.

Собираясь в гости на вечеринку, Эстелль надела платье строгого фасона, которого я никогда прежде не видел, а сверху жакет с вышивкой. Выглядела она в нем чудесно. Коричневые и золотистые тона подчеркивали ее карие глаза и темно-каштановые волосы; а жакет в персидском стиле — ее рост. (Эстелль довольно высокая для женщины, она с меня ростом.)

— Тебе очень к лицу, — сказал я, целуя ее. — Когда ты его купила?

Эстелль покраснела.

— На этой неделе. Я никогда раньше не покупала такие дорогие платья. Это редкая модель из «Ла Луис».

Я присвистнул. «Ла Луис» — модный магазинчик в Манхаттане, один из самых дорогих и шикарных.

— Хочешь произвести впечатление? — Я почувствовал, что ревную. — Неужели Клознер так красив?

Эстелль прыснула.

— Не дури. Я его в глаза не видела. Просто мне нужно было выходное платье, а это мне понравилось. Вечеринка, по-моему, будет очень шикарной. Вчера я встретила Миру Клознер, когда она выходила из магазина деликатесов с двумя хозяйственными сумками, а сегодня утром Гарви спросил Майкла, что мы им подарим.

Принятый в пригороде обычай при: носить маленький objet d'art[Оbjеt d'аrt — небольшой сувенир ( франц. ).] (моя мать называла это безделушкой) или бутылку вина был для меня нов, но я его не осуждал. «Вечеринка, наверно, будет, шикарной», — решил я и взял бутылку вина, которую купил в последней поездке в Данию.