Ирина Лобановская - После третьего звонка

И Гера получил желанные ключи, смутно подозревая нехорошее, но все же не догадываясь, что стал с этой минуты близким Крохиным человеком и претендентом на руку их дочери. И его новый, неведомый ему самому статус мог грозить самыми непредвиденными осложнениями.

На следующий день Тата с Герой вручили ключи онемевшему, красному и взмокшему от неожиданности и избытка чувств Виктору.

— Спасибо, ребята! — наконец еле выговорил он. — У меня просто нет слов…

— Благодари Татку! — сдержанно отозвался Гера.

Татка молчала, внимательно рассматривая свои туфли.

Ключи поставили вконец зарвавшегося и изолгавшегося Виктора в тяжелое и крайне двусмысленное положение. Ведь Таня даже не предполагала о его далеко идущих и уже почти осуществленных планах. И как теперь ей сказать об этом? Не брякнешь ведь сразу, что вот, дескать, у Татки, как известно, пустует дача, а ключи от нее лежат у Виктора в кармане… Даже золотой ключик Буратино и тот отпирал только определенную дверь, а тут дверь к Таньке… Как и чем ее открыть?

Но Виктор не любил и не умел откладывать выполнение намеченного. Пробормотав свою излюбленную фразочку "уж если я чего решил, то выпью обязательно", Виктор, не дрогнув, позвонил Тане и бесстрастно предложил прогуляться за город.

— Погода чудная, — поделился он. — Золотая осень. Пушкинско-левитановская. Поэтому есть прямой смысл прошвырнуться.

— А куда намыливаешься? — спросила практичная Таня.

Отважный Виктор на мгновение замялся.

— А в незабвенный Муми-дол твоего детства! — дерзновенно выпалил он. — Ты мне его и покажешь! Идет?

— Идет, — удивленно протянула Таня. — Но почему именно туда?

— Хочу устроить для тебя не просто приятную прогулку, но и воскресить приятные воспоминания, — заявил Виктор. — Пройтись дорогами твоих детских впечатлений!

— Какой альтруизм! — пропела Таня. — Забота необыкновенная! Даже подозрительно.

Но, несмотря на подозрения, Таня поехала с Виктором за город.

Замызганная субботняя электричка тащилась по рельсам полупустая — осень не располагала к загородным экскурсиям, и почти все дачи стояли притихшие и наглухо заколоченные на зиму. Таня приютилась у окна, сосредоточенно вглядываясь сквозь грязное, заплеванное осенними дождями стекло в желто-красные леса, медленно и плавно проплывающие за окном. Осень — смутное желтое время…

Виктор часто убегал в тамбур покурить, чтобы оттуда без помех разглядывать уставившуюся в окно Татьяну. Он очень нервничал, абсолютно не готовый к дальнейшим действиям.

— Ты авантюрист по натуре, Витька, — нередко повторяла Тата.

Она была совершено права.

Сегодняшняя авантюра готовилась провалиться. Едва ступив на знакомый перрон, Таня радостно засмеялась и шлепнулась на влажную, темную от сырости скамейку, собиравшуюся вот-вот развалиться.

— Как здесь хорошо! — сказала она, закинув назад голову.

Вязаная шапочка забавно съехала набок.

Серое низкое небо нависло над землей, будто собираясь слиться с ней в любовном, но холодном объятии. Проносился леденящий недобрый ветер, на ходу обрывая листья и терзая одежду на редких смельчаках, по той или иной причине отважно устремившихся на природу. Виктор рисковал сегодня ничуть не меньше их.

— "Какое небо голубое", — задумчиво констатировал он, с отчаянием глянув вверх. — Боюсь, что я переоценил наши возможности и чересчур доверился утверждению, что "у природы нет плохой погоды".

Он зябко поежился и сунул руки в карманы. Добраться бы поскорее до Таткиной дачи, включить отопление, слопать что-нибудь, выпить… Припасы хранились у Виктора в объемистой сумке. Но Таня, как оказалось, не смущалась непогодой, поэтому счастье было невозможным. Она неторопливо прогулялась по пристанционному лесочку, а затем двинулась в густой, мокрый, глухо и угрожающе шумящий лес.

По данным, полученным Виктором, Таткина дача находилась в прямо противоположной стороне. Виктор стиснул зубы и, проклиная самого себя, вяло поплелся вслед за Таней.

— Эй, осенняя девушка! — окликнул он ее. — Куда движемся?

— А куда глаза глядят! — беззаботно отозвалась Таня. — Они у тебя куда глядят?

— Как раз не туда, куда ты идешь! — решительно заявил Виктор. — Там холодно и грязно.

Таня остановилась и посмотрела с недоумением.

— Но ты сам звал меня в лес, — удивленно сказала она. — Кстати, под деревьями совсем нет ветра. А грязно… Ты же в резиновых сапогах! Или ты предполагал, что здесь с опережением графика наступила весна?

Виктор понял, что окончательно зашел в тупик, влип, как последний дурак, олух, попросту зарвался. На что он рассчитывал, выклянчивая ключи от этой паршивой дачи? Обвести вокруг пальца сразу и Татку, и Геру, и Таню?.. Не многовато ли? Кажется, он наколол только себя. Да, он глуп. И нахален. Самоуверен. Валенок сибирский… Мрак!

Виктор снова нервно закурил, обжег пальцы о спичку и выругался сквозь зубы. Таня спокойно шагала вперед по скользкой, грязной дорожке, и под ее ногами послушно втаптывались в сырую раскисшую землю размокшие листья. Теперь уже Крашенинников начинал злиться на Татьяну. Он ее ненавидел. Что за странная, взбалмошная девица: в лес предложил прогуляться — пожалуйста! С превеликим удовольствием! Чумовая какая-то! Лезет в грязь. Прет, как трактор, по бездорожью! Куда, зачем? Ни о чем не спрашивает, ничем не интересуется… Кажется, готова здесь и поселиться в чистом поле, уж заночевать во всяком случае…

— Таня! — в отчаянии крикнул Виктор. — Ну, остановись хоть на минуту! Послушай меня!

Таня остановилась. Она безмятежно повернула к Виктору разрумянившееся от ветра, очень довольное лицо и улыбнулась. Глаза с рыжими крапинками…

— Я слушаю тебя, Витя, — весело сказала она.

Что он мог ей сказать? О чем поведать? Виктор злобно осмотрел ее — сама не своя от счастья! Девка с прибабахом! И чего она нашла в этой промозглой сырости и слякоти?

— Ты еще не придумал, что хочешь мне сказать? — усмехнулась догадливая Таня. — Тогда напиши пейзажик. Видишь, я вполне овладела твоими терминами. Смотри, как красиво!

И она повела вокруг рукой. Виктор глянул мельком: и впрямь ничего. Только вот задача у него на сегодня поставлена несколько иная.

— Я обманул тебя, — мужественно бухнул Виктор.

Врать дальше не имело ни малейшего смысла.

— Это как? — не поняла Таня. — Заманил в лес, чтобы съесть, как Красную шапочку?

— Почти, — с трудом признался Виктор. — Я хотел не в лес…

— А куда же? — Таня в недоумении наморщила маленький нос. — Ничего не понимаю… Ты бы лучше выкладывал все сразу, Витя. Иначе нам не разобраться. Мне давно уже кажется, что ты как-то странно себя ведешь. И слишком много куришь.