Валид Арфуш - Sex. Убийство. Миллион

В течение года мы с Майей встречались. Правда, никто из нас ничего не говорил. Мы смотрели друг на друга, а потом разбегались в разные стороны. Получалась немного глухонемая любовь. Порою я стал задумываться об этом, может, у Майи, как и у ее подруг, все-таки был недостаток, и она, к примеру, не умела говорить…

Однажды моя мама принесла домой очень вкусные конфеты. Очень редкие, которые трудно достать. На следующий день, не спросив на то разрешения мамы, я взял их в школу и на одной из перемен подошел к Майе, кивнул головой в сторону коридора. Девушка улыбнулась и последовала за мной. Мы выбрали самый укромный уголок в нашей школе. В тот день Майя пришла в своей новой школьной форме, и длина ее юбки значительно отличалась от прежней. Она была очень короткая! «Как жаль, что нет сквозняка», — пронеслось в моей голове, и я приступил к решительным действиям.

Не то чтобы Майя не любила сладкое, наверное, она ждала больших сладостей, чем те, что лежали в коробке.

— Ты решил угостить меня только конфетами? — Голос Майи казался мне самым сексуальным на свете.

— Нет, я хотел кое-что еще, — не очень уверенно, конечно, но хоть что-то…

— Что же? Что же? — «Смотри, какая настойчивая!» — подумал я.

— Я хотел спросить, э-э-э… Почему ты в юбке? — «Ох, ну какой умный парень стал бы говорить такое девушке, которую на самом деле хочет поцеловать!»

— Я могу тебе ответить на этот вопрос, но только на ушко. — «Вот шустрая какая, сразу в ухо!»

Я наклонился к Майе, и она поцеловала меня сначала в ухо, потом в щеку, а затем в губы! Наверное, именно для этого девочки носят юбки. Да, именно для этого, теперь я это знал точно. У меня как-то быстро поднялась температура, я хотел было что-то сказать Майе, но мысли о юбке меня отвлекли. Она быстро отошла на пару шагов, посмотрела по сторонам и убежала. В моих руках осталась коробка очень вкусных вафельных конфет.

Первая серьезная дружба с моим братом началась, пожалуй, лет в двенадцать. Думаю, единственным недостатком Давида было то, что он ничего не умел прятать. Так, зайдя после обеда в нашу комнату, я увидел на его кровати журнал «Playboy». Он был неаккуратно накрыт белой майкой Давида.

Я стал его смотреть, и, к слову, впервые в жизни испытал массу противоречивых эмоций. Во-первых, я сразу осознал все недостатки Майи. Да, она была несовершенна… Во-вторых, я думал, где теперь можно познакомиться хотя бы с одной из девушек, изображенных в журнале. Они были разные: худые и пышные, все с большой грудью и блондинки…

В тот момент, когда я гладил руками журнал именно в том месте, где, по идее, в повседневной жизни девушки носят юбки (сдались они мне, что ли?!), в комнату зашел мой брат. Я стал очень несвязно оправдываться, как-то уж совсем было неудобно перед братом, но Давид спокойно подвел меня к шкафу, где хранилось наше белье, и показал, что на полке, где лежат трусы и майки, хранится еще очень много таких блондинок. Волноваться было не о чем, брат разрешил мне брать журналы при условии, что я ничего не скажу родителям. Вечером в тот день мне скучать не пришлось. В такой-то компании красоток! Пусть и глянцевых…

С того самого дня я вошел во взрослый мир своего старшего брата. Этот мир мне очень нравился. Во-первых, были регулярные поступления свежих номеров «Playboy», это не могло не радовать мои детские фантазии. Во-вторых, брат стал брать меня с собой на вечерние прогулки со своей компанией. У него были творческие друзья, они были стильно одеты, говорили, как мне казалось, очень умные вещи. Они вообще, как мне казалось, решали все жизненно важные проблемы. Легко говорили о политике, музыке, искусстве. Давид в этой компании был, как бы это сказать, вожаком. Точно! Его мнение всегда было решающим, к нему прислушивались, у него спрашивали совет. Я гордился, что у меня такой брат. Правда, иногда я тоже старался блеснуть своими знаниями и острым словцом, но отчего-то свет моих речей был очень тусклым. Мне всегда казалось, что я говорю что-то невпопад, не к месту, не то, что надо. Меня никто не принимал всерьез. Но меня это не очень сильно волновало.

Однажды вечером, когда мы сидели в кафе на берегу моря в гулкой компании, сдвинув два столика, чтобы быть друг к другу ближе, к нам пришла наша соседка Натали. Она рассказала, что тот парень из соседнего двора, в которого она была влюблена, очень сильно обидел и оскорбил ее. Незамедлительно было принято решение наказать негодяя. Вершителями его судьбы выбрали меня с Давидом.

Парня звали Абель. Ну, такой себе обычный парень, что в нем нашла красавица Натали, оставалось загадкой. Волосы прилизаны, в очках с толстыми стеклами, рубашка всегда на все пуговицы застегнута, с виду парень был неприглядный, обыкновенный заучка… Но особым морализмом он не отличался и, как оказалось, был жутким негодяем…

Позвали мы, значит, это чудо к нам домой, предусмотрительно попросив его снять обувь, чтобы не наследил. Помню, от него воняло рыбой, и меня это особо раздражало. Посмотрев на Абеля с полминуты, мы решили его побить. Чтобы без следов, но со смыслом. Сначала мы начали тягать его за волосы. Абель, конечно, пытался сопротивляться, но, по-видимому, его очень смущал вид папиного ружья в моих руках. Начали бить его руками и ногами, о синяках как-то позабыли, нужно ведь было мстить за Натали.

Когда Абель стал мычать и трястись, немного подумав, мы решили, что вряд ли это приступ гриппа, наверное, все-таки пора остановиться. Решили его отпустить, при условии, что, первое, он никогда больше не будет приближаться к Натали и, второе, никому не расскажет, как он весело и с интересом провел время у нас дома. Абель начал было мычать, но после еще одного толчка в бок он согласился. До того, как он вышел из нашей квартиры, мы успели поправить ему очки и расчесать волосы, словно ничего и не произошло.

— Маргарита, какое-то зверье вчера до смерти избило Абеля! — кричала вечером через балкон толстушка Магдалена. — Я своими глазами видела. Как мне удалось узнать, это были торговцы с базара! Присматривай за своими мальчиками, ведь они у тебя такие беззащитные!

Знала бы «генеральша», кто были те злые торговцы, вряд ли бы хоть раз пришла к нам домой одолжить сахара. Магдалена сидела на балконе, развалившись на два стула. Кстати, у нее были очень толстые ноги, и для того, чтобы было легче ходить, женщина предусмотрительно мазала их оливковым маслом. Говорила, что порхает как на крыльях, да и ноги блестят красиво.

В тот вечер мы пошли гулять с друзьями брата по набережной, вечером солнце не так сильно палило и немного прохладный ветерок приятно полоскал волосы. Мы разулись и шли по песку босиком, время от времени забегали в море и плескались водой. Нам с Давидом нравился наш город, нравилось вечно палящее солнце, неимоверная жара, ласковое море и синее небо. Пейзажи, которые открывались нашему взору, могли только сравниться с описанием рая из книжек. Все вокруг дышало солнцем, морем и благополучием.