Стивен Келман - Пиджин-инглиш

Лидия:

— Перестань!

Она чуть-чуть улыбнулась, я видел. Только не сдаваться. Еще одна попытка.

Я:

— Мяу-мур-му, горевать ни к чему. За что я тебя так люблю, не пойму.

Лидия:

— Прекрати!

Я:

— Попалась! Я выиграл!

Лидия расхохоталась, не в силах больше сдерживаться. Мне все-таки удалось спасти сегодняшний день. Лишние очки мне теперь даже и не нужны. Пусть Лидия запишет их на свой счет.

Я:

— А от меня подарочек хочешь? Тогда следуй за мной, он не дома.

Лидия:

— Иди ты знаешь куда? Нашел девочку для приколов.

Я:

— Это не прикол, клянусь.

Мама:

— Не смотри так на меня. Я тут ни при чем.

Я:

— Идем же, котишка-трусишка.

В конце концов Лидия сдалась, любопытство победило. Я шагал впереди, она за мной. Проходя по лестнице, мы оба старались не дышать.

Лидия:

— Мы куда?

Я:

— Увидишь. Доверься мне.

Мы обошли нашу башню и остановились. Лидия вертелась волчком, высматривая свой подарок, и ветки деревьев осмотрела, и окна домов, и под машины заглянула, и даже под мусорный контейнер. Места себе не находила. Никак не могла сообразить, что ей искать. Круто.

Лидия:

— Давай гони свой подарок и идем уже! Где он?

Я:

— Прямо перед тобой.

Сзади к нашему дому пристроили пандус для инвалидных колясок, чтобы спокойно съезжали-въезжали. Утром из муниципалитета прибыл строитель со своей бетономешалкой. Дин все подбивал меня забраться в бетономешалку, но я не подписался. Вляпаешься в бетон, а он как схватится, не обрадуешься! Зато я с самого начала знал, что сделаю. Правда, хранить тайну и целый день никому ни словечка — это чокнуться можно!

Цемент еще не застыл. Строитель ушел обедать. Если уж проводить задумку в жизнь, так прямо сейчас. Лучшего момента не выберешь.

Лидия:

— Зачем ты меня сюда притащил?

— Прыгни сюда. Будет зверски круто. Отпечатки твоих ног затвердеют и останутся здесь навсегда. Тогда пандус будет принадлежать нам, и все вокруг об этом узнают. Да не один только пандус, вся башня. Только топни со всей силы, чтобы четкий след остался.

Лидия:

— Вот дурость-то! Не стану я никуда прыгать.

Я:

— Ну же, давай! Это займет одну секунду! Оставишь отпечатки ног, а я напишу рядом твое имя, чтобы все знали. Постараемся на пару. Чур, я первый.

Я собрался с духом, встал в стойку и скакнул на пандус, стараясь обе свои ноги вдавить поглубже в цемент.

Лидия:

— Со стороны может показаться, что ты типа обгадился.

Я:

— Зато классно получилось. Учись.

Я досчитал до десяти, покачался с носка на пятку, чтобы отпечатки вышли поглубже, и, резко оттолкнувшись, отпрыгнул в сторону. Ничего не смазал. Отлично получилось, ровно и четко. Даже надпись «Диадора» с подошвы кроссовок пропечаталась, не говоря уже об узоре. Супер!

Я:

— Выскочить обратно трудно. Бетон липнет. Надо напрячься как следует. Твоя очередь.

Лидия:

— Вот дурак.

Я:

— Давай, лень ходячая! От подарков не отказываются! Не оскорбляй дарителя!

Лидия:

— Ладно уж, ладно!

Она попробовала сделать злое лицо, но получилось плохо. Согнула ноги в коленках, сгруппировалась и прыгнула. Ее ноги впечатались во влажный бетон как раз около моих. Она и до десяти досчитала, шевелила губами, я видел.

Я:

— А теперь покачайся с носка на пятку.

Лидия:

— Качаюсь, качаюсь!

Выпрыгнуть обратно у нее никак не получалось, бетон прихватил здорово. Она чуть не свалилась и завопила как маленькая.

Лидия:

— На помощь!

Я:

— Без паники, сейчас я тебя вытащу.

Я потянул ее изо всех сил, и Лидия выпрыгнула. Теперь наши отпечатки были рядом, четкие и красивые. Все контуры вышли отлично. Лидии понравилось. Она даже притвориться не успела.

Лидия:

— Питии быстрей наши имена, пока не застыло совсем.

Я присел у пандуса и написал наши имена под отпечатками. Пришлось давить на палец изо всех сил, чтобы буквы можно было прочитать. Чесслово, шикарно вышло.

Лидия улыбалась от уха до уха.

Я:

— С днем рождения. Я же говорил, тебе понравится!

Цемент, прилипший к моему пальцу, смахивал на тесто, правда, воняло от него блевотиной. Если его не отодрать вовремя, палец окаменеет. Мы вымыли кроссовки в луже, я палочкой выковырял бетон из каждой щели. Теперь все вокруг про нас узнают. Я дождаться не мог, пока следы высохнут. Постереги их за меня, пока не затвердеют, хорошо?

Постерегу. Всем охота испортить праздник, урвать побольше, я нагажу на всякого, кто сунется чересчур близко. Хочешь знать, что я думаю? Я тут торчу достаточно давно, чтобы составить свое мнение по ряду вопросов. Ваша беда в том, что ты, как и все вы, хочешь быть морем. А ты не море, ты всего лишь капля дождя. Одна капелька из нескончаемого числа. Если ты это примешь, жить станет намного легче. Повторяй за мной: я — капля в океане. Я — сосед своего соседа, я — нация, я — север, я — все и ничто. Я — один из многих, и все мы падаем вместе.

Или же я просто крылатая крыса и сам не понимаю, что несу.

Я люблю приятные сюрпризы. Вот вроде бетона, который, казалось, только и ждал, чтобы мы отметились. Или если типа уверен, что человек — бестолочь в каком-то деле, а оказывается, он мастер. Так получилось с Маником, никто и думать не думал, что он хороший вратарь (ну как же, толстый такой), а Маник — просто находка. Кипер он классный, его не прошибешь. Ловит все, что летит в его сторону. Я как-то случайно со всей силы шарахнул мячом ему по голове, так он и не поморщился, играл, будто ничего не случилось. Только глаза сделались какие-то не такие. После этого мы прозвали его Суперруки. Прозвище ему нравится, как услышит, улыбается во весь рот.

Все вокруг:

— Очередной сэйв Суперрук! Парень зажигает!

Никогда бы не подумал, что Дин так хорошо лазает по крышам, он ведь рыжий. А Дин просто скалолаз-профи. Карабкается не хуже Патрика Кюффура (Патрик забирался на крышу управы за три секунды. Мы прозвали его Обезьянья Кровь).

Дин:

— Не волнуйся, я его живо достану. Вмиг заберусь.

Мы пинали мячик между мусорными баками, и он улетел по дуге на крышу гаража. Сам не понимаю, как мне удалось запулить новый мяч так далеко. Есть чем гордиться. Дин вспрыгнул на контейнер на колесиках, подтянулся на руках и — раз! — оказался на крыше гаража и скинул мне мяч. Будто нет ничего проще. Я на него только посмотрел, и у меня голова закружилась. Правда, солнце в глаза светило. Шум крыльев-то я слышал, но не видел, с какой стороны.

Дин:

— Забирайся, не дрейфь. Я тебя втащу.

Я:

— Кто-нибудь мяч стырит.

Дин:

— Не стремайся!

Я:

— Я не стремаюсь. Слезай. Счет девять-девять. Кто забьет следующий гол, выигрывает.

Но Дин не хотел спускаться. Ему и наверху было неплохо. Он прохаживался взад-вперед, будто король. Он насмехался над опасностью.