Новый Мир Новый Мир - Новый Мир ( № 7 2006)

Андрей Архангельский. Десять тысяч за двадцать лет. — “НГ Ex libris”, 2006, № 9, 23 марта .

“Представляю, как выглядела бы статья Быкова в журнале „Цветоводство”: „…Недавно мне позвонил редактор журнала ‘Цветоводство‘ и попросил написать острый материал о цветах. Как их трудно выращивать, привозить в столицу, продавать… Только не пиши про либерализм и консерватизм, попросил он. Я обещал. Поэтому давайте с вами уговоримся: это текст про цветы. Итак, цветы. Либерализм в России мне чем-то напоминает нераспустившийся цветок…””

Игорь Архипов. “В министрах мученик-работник”. Штрихи к портрету Александра Керенского и российской политической культуры 1917 года. — “Нева”, Санкт-Петербург, 2006, № 2 .

“Керенский вписался в „стиль эпохи” — в карнавал „свободной России”. <���…> Можно сказать, что Керенский, с его интуицией популиста, был сам себе имиджмейкер. Отличавшийся при „старом порядке” некоторой „франтоватостью”, теперь он непременно надевал рабочую куртку со стоячим воротничком или полувоенный френч защитного цвета и фуражку-кепи. Стрижка — короткий ежик — подчеркивает непритязательность, аскетичность „вождя свободной России”. Эффектные, эпатажные приемы выступлений на публике — с обмороками, разрыванием одежды, клятвами и заверениями в готовности „умереть”, произнесение речей, стоя на столах или сиденьях автомобилей, — все это тоже психологически соответствовало беспрецедентности „текущего момента” и делало Керенского кумиром толпы”.

Андрей Ашкеров. О культе XX съезда и его последствиях. — “Русский Журнал”, 2006, 26 февраля .

“Вопрос о значении XX съезда вот уже на протяжении десятилетий задается „детям оттепели”, которые заведомо воспринимают его как поворотное событие в своей жизни. <���…> Универсальность, которую просто по факту их исторической принадлежности приобрел для них съезд, они восприняли как мерку универсального на всю жизнь. И никогда не мыслили ничего другого. В этом отношении более антиисторического поколения, чем шестидесятники, просто не существует. Хотя и по сей день мы глядим на советскую (да и постсоветскую) историю их глазами . <���…> Универсальный смысл XX съезд имеет только для этого поколения (и его наследников). Именно для них (и только для них!) он в полной мере выступает Событием”.

Андрей Ашкеров. Министерство правды. — “Русский Журнал”, 2006, 9 марта .

“Седьмого февраля 2006 года произошло событие, которое не должно было стать примечательным с точки зрения истории и философии. Заместитель руководителя администрации президента Владислав Сурков выступил перед слушателями Центра партийной учебы и подготовки кадров ВПП „Единая Россия”. <���…> В речи Суркова путинская Россия если и не достигла самосознания, то, по крайней мере, восприняла необходимость его достижения как проблему . <���…> Понимание того, что цивилизоваться „Эрефия” может только в том случае, если она осуществит символическую приватизацию советского наследства, составляет главное открытие Суркова”.

Дмитрий Бавильский. Злоба дня. Знаки препинания — 60. Современные СМИ. Персоналии. Симптомы. — “Топос”, 2006, 13 марта .

“Остранение работает в современной культуре из-за предельной концентрированности символического. Любое, даже самое простое слово (понятие) обрастает таким количеством коннотаций, автоматически вытягивающихся при употреблении слов (понятий), что слова в простоте сказать уже невозможно. Любое высказывание автоматически является метафорическим — в разрыв между означаемым и означающим набивается масса информационного мусора. В такой ситуации любая литература, литературность кажутся избыточными. Дополнительная символизация не нужна — язык сам, механически вырабатывает ощущение тотальной суггестии, заговора подтекстов и вторых-третьих планов. Символизм сегодня оборачивается дурновкусием, тарковщиной-сокуровщиной. Лет десять назад я сформулировал наблюдение-правило — для того, чтобы сегодня произведение искусства (роман, балет, картина) являлись действенным явлением искусства (романом, балетом, картиной), они не должны быть произведением искусства (романом, балетом, картиной). В этом смысле газетные обозреватели (Колесников, Ревзин, Манцов, Топоров, Кашин, Пищикова) являются сегодня самыми актуальными и сильными писателями земли русской. А отнюдь, скажем, не романисты, не романтики-рассказчики, поэты-рифмачи etc.”.

Антония С. Байетт. Два эссе. Перевод с английского Ольги Новицкой, О. Исаевой. — “Иностранная литература”, 2006, № 1.

“Сказки Шехерезады, словно зародышевые клетки, присутствуют в литературе разных стран”.

Павел Басинский. А мячик все не тонет, а бычок все идет. — “Литературная газета”, 2006, № 9, 1 — 7 марта .

“Строгий взгляд ребенка пронизывает всю поэзию Барто. Он зовет к ответственности за этот мир. А-а! — машут руками взрослые. Мячик резиновый, он не утонет. Не плачь, Танечка! Тише, тише! А Танечка плачет и плачет. „Титаник”, между прочим, тоже был хотя не резиновый, но такой надежный-разнадежный. А ведь утонул”.

Александр Беззубцев-Кондаков. Когда крокодилы были левиафанами… Крокодил в русской литературе: от Федора Достоевского до Эдуарда Успенского. — “Топос”, 2006, 20, 21 и 22 марта .

“Как известно, осенью 1916 года первый издатель отклонил сказку Чуковского „Крокодил”, мотивируя отказ тем, что это „книжка для уличных мальчишек””.

Владимир Березин. Первый ученик. — “Книжное обозрение”, 2006, № 10-11 .

“Был такой литературный чиновник Кирпотин. <���…> Сейчас мы имеем возможность читать его книгу — мемуары, черновики и дневниковые записи. Непонятно, как его родственники дали согласие на публикацию — может, они не понимали, что делают, а может, это был особый род гражданского мужества, что выталкивает на всеобщее обозрение горькие истины личных архивов. Не знаю”. Это о книге — В. Кирпотин, “Ровесник железного века” (М., “Захаров”, 2006).

См. также: Михаил Золотоносов, “Чугунные люди. Литература глазами извлеченного из небытия ровесника железного века” — “Московские новости”, 2006, № 9, 17 марта .

Александр Бокшицкий. Неизвестное Евангелие по Матфею. — “Нева”, Санкт-Петербург, 2006, № 2.

“Название статьи не претендует на сенсационность, напротив, оно выражает достаточно тривиальную мысль: слова, произнесенные две тысячи лет назад на арамейском языке и около пятидесяти лет передававшиеся в устной традиции, потом записанные по-гречески и переведенные спустя тысячелетие на церковнославянский, затем на русский, — это разные слова. Иногда просто потому, что это слова разных языков”.