Энн Ветемаа - Лист Мёбиуса

Пент также заметил, что директор время от времени с опаской косился на его укрытие. Кажется, вблизи ящика он старался говорить громче. Уже не боялся ли, что Пент вдруг чихнет?

Когда потешная процессия покинула цех, Пенту удалось незаметно выбраться из ящика. Он отнес в лабораторию свой магнитофон с наушниками, а также журнал «Бумажная промышленность», который всегда брал с собой в ящик, хотя никогда его не раскрывал, сходил в душ, ополоснул лицо, причесался, открыл окно и выкурил подряд две сигареты. Когда он затем посетил известное местечко, предназначенное исключительно для джентльменов, то очень удивился, поскольку там царила буквально стерильная чистота, а на подоконнике стояла ваза с цветами и пепельница! Удивительный сегодня день!

Пент не знал, смеяться или плакать. Уж не походит ли он на Остапа Бендера или на Феликса Круля! Да нет, все-таки они были гораздо самоувереннее. Кажется, его ложь во спасение каким-то образом сошла. И вроде бы неожиданно получила право на существование… Но так ли? Какое с его стороны ребячество! Едва ли он теперь выкрутится. И тогда получит волчий билет! Ну и что ж — отсюда так или иначе надо улепетывать, потому что он и сам чувствует, что пришелся не ко двору.

И все равно его разбирал смех — в худшем случае директор сочтет его — как бы сказать помягче? — самодеятельным разведчиком. А разве это так уж предосудительно? За что же его, мнимо бдительного человека, осуждать? В нашей литературе для детей сплошь и рядом встречаются пионеры, разоблачающие диверсантов, и утверждается, что они молодцы. И среди героев Агаты Кристи есть шустрая старая дева мисс Марпл, которой автор явно восхищается. Нет, стыдиться тут нечего. И никаких объяснений по поводу своих промышленно-шпионских подозрений он давать не собирается. Пусть старик думает что угодно!

И вообще — если уходить, то не склонив рабски головы, во всяком случае ругать себя он не позволит! Он сядет на стул даже в том случае, если директор забудет ему предложить, положит ногу на ногу, сплетет пальцы — так советовали в одном старом журнале «Факир», ибо таким образом якобы замыкается наш внутренний «психический ток» и астральные флюиды собеседника не могут в нас проникнуть, не могут нам повредить…

Пент сунул сигарету в пепельницу и зашагал к директорскому кабинету.

Едва он вошел в предбанник, молоденькая секретарь-машинистка предупредительно вскочила из-за своего стола и сказала, что директор ждет его.

— А комедианты еще здесь? — спросил Пент.

Секретарша кивнула и распахнула перед ним дверь. С полным уважением. Несколько неожиданным.

Директор встал, улыбнулся и проговорил нечто совершенно непредвиденное а-ля «наш доблестный молодой инженер, выдающийся химик, будущее нашей фабрики» — да, такие вот слова, запинаясь, произнес директор, представляя Пента, и переводчица тут же перевела их на язык Великобритании.

Внезапно Пент ощутил какое-то особенное веселье, под ложечку пробрался холодок, будто его закрутил вихрь. Явное озарение! И он почувствовал себя хозяином положения.

— Ladies and gentlemen! I know, my pronunciation is bad, I must brush up my English, but now, it goes without saying, I do my best. I'm looking forward to entering into conversation. Let's make the most of it… [18] Леди и джентльмены! Я знаю, что у меня плохое произношение, я должен подшлифовать мой английский, но сейчас, само собой, я делаю все от меня зависящее. Я очень хочу вступить в разговор. Давайте сделаем все для этого… (искаж. англ.) — выуживал из себя Пент. Нет, не выуживал. Он говорил свободно, спокойно, изящно, с уважением к себе и другим. Он даже директору сказал (правда, сам при этом слегка испугавшись): — Make yourself at home [19] Будьте как дома! (англ.). .

Что это было? Откуда эти слова будто сами по себе слетали с языка? Практически он не владел английским. Только читал.

— Spassibo! — вымолвил потрясенный директор и сел: ну, теперь ему совершенно ясно, что за человек этот шалопаеподобный Пент и какими ответственнейшими делами он тут занимается!

«Откуда что берется? Это же сплошные идиомы, это не по школьной программе» — кроме самого Пента думала переводчица «Интуриста», чувствуя себя не в своей тарелке. Шпарит как по писанному, нет, точно механический грохот! (Перед посещением фабрики девушка выучила некоторые технические термины.)

Впрочем, Пент догадался, откуда взялась эта словесная лавина. Не иначе как из книжицы Джорджа П. Маккаллума «Idiom drills» (for student of English as a second language) [20] «Отработка идиом» (для изучающих английский как второй язык). . Эту книжицу он как-то купил в букинистическом магазине и она скрашивала его уединение в ящике, где к ней относились много лучше, чем к «Бумажной промышленности». Пент нисколько не сомневался, что рано или поздно распрощается с розовым ящиком и выведет свою ладью на безбрежные просторы жизни. А может быть, именно туда она и взяла сейчас курс…

Англичанка тоже подняла голову (спинка ее носа сильно смахивала на киль, и еще у нее были непомерно длинные пальцы, будто созданные для того, чтобы держать мундштук, просто невозможно было представить в них какой-нибудь другой предмет). Она с интересом смотрела на необычно свободно державшегося советского инженера, смотрела с таким интересом, что Пент впервые в жизни подумал, наверное, я очень красив… Однако внимание дамы скорее привлекали социолого-этнографическо-гигиенические интересы. Да, и гигиенические, потому что ее миссия в эту странную Страну Советов, в данном случае в ее западную провинцию, в качестве представительницы учреждения, каким-то образом связанного с одним из комитетов ООН, важной и авторитетной организации, заключалась в ознакомлении с вопросами техники безопасности, охраны труда и бытовыми условиями трудящихся. Между прочим, она взяла за правило, куда бы ни заявлялась, прежде всего осматривать санитарно-гигиенические центры, обыкновенно обозначаемые аббревиатурой, составленной из инициалов уважаемого сэра Winston Churchill.

Когда Пент согласно доброму английскому обычаю заметил «what a beautiful weather we are having to-day» [21] Какая сегодня прекрасная погода (англ.). , — на что англичане признательно и уважительно закивали, то почувствовал, что лучшая часть его английского иссякает… Поэтому он выразил полную готовность ответить на вопросы гостей, буде таковые имеются к нему или к директору — главный инженер куда-то исчез.

При этом, естественно, ему придется воспользоваться услугами переводчицы, поскольку на родном языке ему говорить значительно проще. А уважаемые гости, надо полагать, знают, что все языки в нашей великой державе равноправны и наша конституция, на его взгляд, самая демократическая в мире, всем национальным языкам гарантирует суверенность и полную возможность для дальнейшего развития. — La douce langue estonienne [22] Милый эстонский язык (фр.) , — закончил он как бы нечаянно по-французски, затем вроде бы споткнулся и добавил по-латыни: — Lapsus linguae… Errare humanum est! [23] Обмолвка … Человеку свойственно ошибаться (лат.). — La douce langue estonienne, — следом за ним уважительно повторил джентльмен, напоминавший больного водянкой, и добавил, что имеет честь знать одного дальнего родственника Яниса Райниса и что «Записки охотника» этого автора еще в детстве произвели на него огромное впечатление.