Григорий Свирский - Ряженые. Сказание о вождях

— Вообще, становясь политиками, люди меняются. Это видим не только по Хаиму Вейцману, зайцем ускакавшему в начале мировой войны от всех сионистских забот в «научный отпуск», но даже по твердокаменному Уинстону Черчиллю. В том же 39-том году англичане издали «Белую книгу», запрещающую евреям покупать землю в Палестине. Черчилль окрестил «Белую книгу» «постыдным… криминальным документом». Став Премьер-министром Великобритании, он быстро изменил свое мнение на противоположное… Известно, политика грязное дело… и все же, Джордж, я бы не ставил розового слюнтяя и англофила Хаима Вейцмана рядом с Бен Гурионом — кровавым исполнителем. Мясником… Не скажу, что бен гурионы могли спасти все шесть миллионов евреев. Гестапо и, в частности, вытащенные из петли Кастнером генералы СС свое дело знали, но десятки, а то и сотни тысяч, до миллиона евреев мы могли бы уберечь от газовой камеры. Поменять, украсть, выкупить, выклянчить, организовать, черт возьми! диверсии на железных дорогах в Аушвиц, взрывники в Палестине всегда были первоклассные! Наконец, поднять евреев-смертников на мятеж, где пусть погибла бы половина евреев, но только половина, а не вся еврейская община до последнего ребенка… Рабби Вейсмендель подкупил главу СС в Словакии и тем отложил истребление словацких евреев на два года, с 1942 до 1944. Маршруты оттуда в Аушвиц начались лишь когда подкупленного эсэсовца сняли с должности… Потому настаиваю, Джордж, в будущей, еще ненаписанной истории европейского еврейства XX века, свободной от идиотских розовых мифов и прямого вранья, Бен Гурион останется кровавым мясником, пусть бы он и не держал никогда в своих руках даже кухонного ножа…

— Рав Бенджамин! — вскричал Юра, — почему я, читавший в Москве об Израиле все, что можно и нельзя, об этом ничего не знал? И никто из моих ближайших друзей, не только математиков, но и историков никогда о том не обмолвились. Даже в наших кухонных бдениях, где обо всем судилось безбоязненно…

Раввин усмехнулся горьковато. — Да потому, мой ретивый программист, что в дело немедленно вступили, совершенно как при Ленине, казенные историки. Еврейский Университет в Иерусалиме, скажем, порадовал мир книгой «Хаим Вейцман — основатель Сиона»… Согласитесь, Джордж, если высокомерный заяц-англофил Хаим Вейцман с его концепцией европейского еврейства, как ненужной, вредной для будущего Израиля «пыли» — основатель Сиона, то закономерно, что главный аэропорт Израиля освящен именем мясника…

Впрочем, Джордж, — добавил раввин, покосившись в сторону собеседника, у которого по-прежнему горело лицо, — вы и ваши друзья могли бы об этом и знать. Я, в свое время, интересовался, было ли об иерусалимском процессе издано что-либо на других языках. Оказалось, существует одна-единственная брошюрка. По русски. Ее название, если не ошибаюсь, «Фашизм под шестиконечной… нет, голубой звездой». Правда, изложена она фанерным, воистину «правдистским» языком.

— О да, конечно, я ее видел! — воскликнул Юра. — Мне было тогда лет четырнадцать. Спросил отца, что об этом думает? Он брезгливо взмахнул рукой. Пояснил, сочинена за теми же дверями, за которыми был запущен провокационный «процесс врачей», а до того расстреляли миллионы невинных людей… Вор кричит держи вора! Так и решили мы с друзьями. Кто мог тогда тому поверить?!. Ясно же было, очередной кровавый навет!..

Меня и моих дружков тогда волновало совсем другое. Не могли бы вы, рав Бенджамин, разрешить сие, может быть, главное наше недоумение?.. Если Хаим Вейцман, по вашим словам, чистоплюй-англофил, поклявшийся английской короне в верности, а Бен Гурион с энтузиазмом отлавливал и выдавал англичанам евреев-террористов, и, более того, даже миллион венгерских евреев уничтожил с англичанами в четыре руки, то есть повязал и себя и их общим преступлением, почему, в таком случае, англичане вдруг ушли из Палестины? От своих, «преданных без лести» еврейских вождей Ближнего Востока? Увели отсюда все свои войска… Ведь они ниоткуда по доброй воле не удирали, гордые британцы. Никогда. Ни из Индии, ни из Китая…

— Great, Джордж! Это вопрос не мальчика, а мужа! На него давненько существует точный ответ. В Нью-Йорке, в конце сороковых, гостевал Уинстон Черчилль. В доме известного политика Бернарда Баруха он разговаривал с господином Билли Розе, членом «Иргуна»… И про «Иргун» не слыхали? Потом расскажу… и вот, судя по документам, Черчилль дословно высказал ему следующее: никто иной, именно «Иргун» вынудил англичан уйти из Палестины… Чтобы раздавить еврейский «Иргун», добавил Черчилль, мы должны были к сорока тысячам своих «томми» дополнительно ввести в Палестину еще восемьдесят тысяч солдат, а время было послевоенное, народ измучен… «экономически мы не могли себе этого позволить», так завершил свое признание бывший Премьер-Министр..»

Джордж! — помедлив, в удивлении воскликнул раввин. — А ведь похоже, вы никогда не слыхали у себя, на Руси, даже таких слов: «Иргун цвай леуми»?.. Ну, а имя Менахема Бегина, надеюсь, слышали?.. Так вот, «Иргун цвай леуми» в переводе на русский — «Национальная военная организация». Ее главным руководителем и был Менахем Бегин. Это она взорвала в Иерусалиме гостиницу «Кинг Джордж» — штаб-квартиру английских колониальных войск.

— А! Профессор Богорад бомбу сделал, слышал!

— И многое другое, упомяну для краткости. В частности, застрелил в Каире представителя британского правительства лорда Мойна. Правда, несчастных венгерских евреев это спасти уж не могло… От английской петли ваш Богорад чудом ускользнул, но как уйти от Бен Гуриона, «левого и прогрессивного социалиста»?! Любимца публики… Наш еврейский пашаў растер его в порошок, превратил в живой труп…

Юрин рот невольно раскрылся: вспомнилось человеку «дурацкое» восклицание Марийки о Богораде: «Покойник!»

«Какое нечеловеческое звериное чутье у женщин!..»

— Я имею виду — в политический труп, — уточнил раввин, заметив странную реакцию Джорджа. — Бен Гурион отбросил людей Менахема Бегина от власти на тридцать лет. Только несчастная война Судного дня позволила им, да и то не сразу, проклюнуться: создать свое Правительство во главе с Бегиным… И вот что действительно любопытно, Джордж, а вам особенно, — в праздничные дни сорок восьмого, когда был создан Израиль и евреи всего мира приветствовали его вождей Хаима Вейцмана и Бен Гуриона, слово «Иргун» ни разу не было помянуто. Старый ненавистник «Иргуна» Бен Гурион вывел его своей каменной рукой за скобки…

— Рав Бенджамин, почему он их так ненавидел?

— Власть — сладкий пирожок, Джордж! Большущие деньги. «Херут» Менахема Бегина был законным конкурентом партии «Мапай». Это во-первых. Во вторых, люди из херутовского «Иргуна» доподлинно знали, что шеф «Мапая», «всехний любимец» Бен Гурион — злодей. Кровавый мясник. Массовый убийца евреев… В криминальном мире опасных свидетелей преступления убирают безо всяких сантиментов…