Олег Егоров - Казейник Анкенвоя

Тогда мы не знали, что одному из нас взаправду осталось немного шагать. Через каких-то полчаса, когда мы выбрались по коллектору на Пивной остров, Матвеев был убит пьяными хлыстами. По-моему хлысты и сами не ведали, кто нанес ему смертельный удар булыжником по затылку. Они навалились на Матвеева кучей, и все с булыжниками. Последний раз я увидел спасителя моего лежащим в луже грязи на животе, и с окровавленными спутанными волосами. Я только выполз из бетонного колодца и кинулся к растерзанному телу Матвеева, от которого при явлении меня отпрянула вся рвань, как поскользнулся и был придавлен к земле чьим-то задом.

- Даешь на связку! Антихриста изловили! - призвал на помощь рассыпавшуюся сволочь оседлавший мою спину балбес.

Громко подбадривая друг друга, хлысты навалились на меня отовсюду.

- В глаза не смотри! - истошно вопил бабий голос. - Загипнует, исчадие!

Голову мою хлысты из соображений безопасности мигом закидали верхней одеждой, смягчившей удар булыжником, нанесенный, вероятно, из тех же соображений.

- Антихриста сцапали! Антихрист! Антихрист! - горланила возбужденная толпа по другую сторону окутавшей меня темноты.

- Который из них? - уже теряя сознание, услышал я деловитый баритон Коли Семечкина.

Меня привязали к забору. Доски за моею спиною едва отпружинили, когда я, очнувшись, дернулся. Лицо мешковиной замотали. И я вынужден был дышать сквозь пыльную рогожу. Запах овощной базы, дух гнилого картофеля, и ящик, до которого я дотянулся кончиком сапога. Вот представление, составленное мною о николаевских застенках. Долго я прозябал во тьме. Но это не мешало мне пораскинуть мозгами. Упеченный Семечкиным в антихристы, я, скуки ради, вспомнил, что мне было известно «о себе». Я перетряхнул старые библиотеки обоих полушарий. Хотя правое ныло. Мигрень, зараза. Обостренная реакция на циклоны. Вперед из прочего строя антихристов вылез Антихрист литературного образца. Философский «Антихрист» Фридриха Ницше единственный, пожалуй, список из немецкой философии, в коем отсутствуют парадоксы. Субъективный, разумеется, взгляд. Однако, если взять за основу, что объективный взгляд по причине устройства людского зрения отсутствует как таковой, субъективный взгляд наиболее объективный. И, главное. Труд «Антихрист» Ницше выдумал персонально для меня. То есть, это моя объективная гипотеза, изошедшая из обращения Ницше ко мне в первых строках: «Эта книга принадлежит немногим. Может быть, никто из этих немногих еще и не существует (поверьте, я тогда не существовал). Иные люди родятся posthum». Я родился posthum. И я иной. Ко мне, стало быть. Это дает мне зыбкое право называть автора просто Фридрих. Кто-то возразит, что «Антихриста» Фридрих выстрадал минимум еще для одного припадочного то ли «сборщика шекелей», то ли «закапывавшего» какую другую «валюту». Так по-разному переводится фамилия «Schicklgruber». Но я признаю сочинение Фридрихом трактата «Антихрист» исключительно для меня. Я даже в студенческие годы, почитав самиздатовский текст, отправил Фридриху Ницше благодарственную телеграмму: «Поздравляю с днем рождения О.». Почтовая женщина принимать ее не хотела. Но приняла, когда адрес получателя: Веймар, Психиатрическая лечебница, я переправил на адрес моей квартиры. И у меня есть свидетели. Герр Schicklgruber таких свидетелей даже заочно не представил. Полагаю, он Фридриху даже открытки не послал. Даже когда имел возможность, рисуя в молодости эти самые почтовые открытки. Ну и кто из нас двоих после этого сумасшедший? Но, к сути. В труде «Антихрист» изрядно я нашел для себя антисемитизма, стыдливо прикрытого нападками на декадентов-христиан. Узнал я из «Антихриста», что вреднее любого иного порока: «деятельное сострадание ко всем неудачникам и слабым». А еще я нашел в труде любовное положение, какого не нашел в книге «Камасутра»: «слабые и неудачники должны погибнуть: первое положение нашей любви к человеку. И им должно еще помочь в этом».

Я помог бы неудачникам погибнуть в меру сил, да Фридрих не оставил мне их конкретного перечня. Фридрих даже не намекнул, как отличить неудачников ото всех, имеющих сострадание мочить их напропалую. Возможно, там бы числился как неудачник и герр Schicklgruber. Отчасти я сам полный неудачник. Отчасти я успешен и состоялся. В чем-то я силен, в чем-то слаб. Отчасти знаю, отчасти верую. И достаточно. К дьяволу эту любовную позу Фридриха. Обнаружил я в «Антихристе» и хорошее: «Что хорошо? Все, что повышает в человеке чувство власти, волю к власти, саму власть». Фридрих сочинил мне эту книжку в 1888 г. Творческая деятельность Фридриха оборвалась в начале 1889 г. по причине душевной болезни, состоявшей в неадекватном и беспорядочном поведении, мании величия и реальной утрате способности к умственному труду. Имею гипотезу, что «Антихриста» Фридрих написал мне, уже утративши способность умственного труда и по причине душевной болезни. Но это пустяки. Частное отступление. Подобно как Фридрих в роковом своем «Антихристе» отступил от правила: «я остерегаюсь высказывать, что думаю о немцах», искренне обгадив наследие Канта. Фридрих мне объяснил это тем, что заела его просьба Канта к человечеству думать, чувствовать и работать без удовольствия и необходимости. Это ли не признак идиотизма? «Кант… роковой паук немецкой философии… сделался идиотом», - предостерег меня Фридрих в «Антихристе». Когда меня Фридрих предостерег, возможно, он сам уже сделался идиотом. Такую гипотезу относительно своего рассудка Фридрих позволяет мне вынести, имея в виду его собственные разумные афоризмы: «кровь - самый худший свидетель истины; кровью отравляют самое чистое учение до степени безумия и ненависти сердец» и «добродетель опровергается, если спрашивать, „зачем?“…». Первый афоризм примиряет меня с его нападками на неудачников и слабых, второй с его наездом на умницу Эммануила Канта. Но ничто не примирит меня с памфлетом «Человек греха Антихрист» Чарльза Теза Рассела. Собирательный образок Антихриста, в лице Папской католической церкви, более напоминает эффектный политический фокус, нежели богословское исследование. От него за океан разит тщеславием раскольника. Их звериные святейшества папы Христа собой подменили. Титулы все присвоили. Просто мы их не видим по причине устройства людского зрения.

А так это зверь, которого зверства звериные вот они: все перед вами. За каких-то пятьсот годков инквизиция Антихриста целых полмиллиона христиан уходила. Куда там Османскому геноциду. Подумаешь, каких-то жалких полтора миллиона армян вырезали за целых тридцать лет. Основное же, Антихрист Рассела уже воцарившийся снимает проблему Антихриста грядущего. Дескать, расслабьтесь, господа. Делайте ваши ставки. Размножайтесь. Качайте кровь Земли. Мессия с нами. Пришел, как не уходил. Просто мы его не видим по причине устройства людского зрения. Но он работает. Здесь я не опасаюсь тронуть религиозные чувства атеистов. Не опасаюсь задеть веру свидетелей Иеговы. Подлинную веру вообще задеть невозможно. Веру мучеников не задели копья и гвозди, пронзавшие их тела. А то, что слово ранит больнее, утверждают разве ханжи.