Дино Буццати - Избранное
- Название:Избранное
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:«Радуга»
- Год:1989
- Город:Москва
- ISBN:5-05-002403-X
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Дино Буццати - Избранное краткое содержание
Итальянская критика называет Дино Буццати среди наиболее читаемых в настоящее время авторов. Самобытность стиля в прозе этого писателя определяется сплавом конкретного реалистического повествования с гротеском и усложненной символикой, в конечном счете разоблачающей бездуховность современного буржуазного общества.
В однотомник включены роман «Татарская пустыня», рассказы и повесть «Увеличенный портрет».
Все произведения, вошедшие в настоящий сборник, опубликованы на языке оригинала до 27 мая 1973 г.
Избранное - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Недавно один пытался обойти меня справа. Я притормозил. Но он, увидев выражение моего лица, тоже нажал на тормоз и сделал мне знак: проезжай. И тогда я озверел: подонок, олух, невежа, вопил я, давай проезжай ты, раз тебе надо, и брось свои штучки. Силком вытащил его из машины. В общем, он еще легко отделался.
А тот случай с грузовиком? На светофоре я должен был повернуть налево, а я встал посреди перекрестка, загородив ему дорогу. Водитель грузовика высунулся из кабины, устрашающая, надо сказать, физиономия, и стал как полоумный молотить волос той лапищей гориллы по дверце, и при этом орал: «Ну ты, пошевеливайся, тварь ползучая!» Тут он добавил еще одно крепкое словцо, и все вокруг рассмеялись. Тогда я вышел из машины, подошел к грузовику, чувствуя, как смешки разом стихли (какое выражение было у меня в тот момент?): «Ты что-то сказал? — нарочито растягивая слова, спросил я у гориллы. — Тебя что-то не устраивает, а?» — «Я?.. Меня?.. Нет-нет, я просто пошутил, извините».
Я слышал, что здесь, в Аду, руль покрывают специальным веществом, чем-то вроде знаменитого наркотика, который пробуждал темные инстинкты доктора Джекиля. Наверно, поэтому так часто смирные, уступчивые люди, как только оказываются за рулем, превращаются в разбойников и сквернословов. Потому, наверно, между ними исчезает даже намек на вежливость — с волками жить по-волчьи выть. Ничтожная, смехотворная проблема первенства приобретает колоссальное значение, воспринимается как нечто священное, чуть ли не затрагивающее честь, а нетерпение, грубость, спешка выдвигаются на первый план и господствуют над всем остальным. К тому же моя машина прошла «специальную обработку». Должно быть, милейшая Розелла переборщила слегка с дозой.
Вот почему, когда я веду свой «булл-370», я не без удовольствия ощущаю себя зверем. Нембо Кидом. О, эта животная полнота чувств, необузданность во всем, страстное желание самоутвердиться, внушить страх! Меня так и подмывает оскорбить кого-нибудь, я сознательно употребляю грубые, обидные выражения, словом, испытываю наслаждение от того, что когда-то больше всего в жизни ненавидел.
Но и этого мало: внутренняя ожесточенность, наверно, отражается на моем лице, даже на жестах. Это я обольщаюсь, что стал красивее. Стоит дать волю моему водительскому гневу, и я читаю в глазах людей отвращение и ужас, как бывало с мистером Хайдом. Неужели Демон торжествует во мне?
Потом уже, вечерами, когда я остаюсь в безмерном одиночестве своего дома и возвращаюсь мысленно к прожитому дню, меня это пугает. Неужели Ад проник в меня, в мою плоть и кровь? Ведь я упиваюсь злом и унижением, подавлением себе подобных, часто у меня возникает желание бить, хлестать, терзать, рвать на куски, убивать. Бывают дни, когда я на своей супермощной машине часами кружу по городу с одной-единственной надеждой нарваться на какое-нибудь происшествие, самому затеять скандал, чтобы излить весь запас ненависти и злобы, накопившийся во мне.
Идиот! Он что, не заметил меня? У него, может быть, зеркальца нет? Почему он не включил мигалку? Неожиданно выскочив со стоянки, средненькой мощности машина преградила мне дорогу, и я врезался в нее. Прощай, великолепная правая фара!
— Дубина! — ору я, выскакивая наружу. — Полюбуйся, что ты наделал, осел!
На этот раз мне достался мужчина лет сорока пяти с молодой хорошенькой блондинкой.
Он улыбается, высунувшись из окошка:
— Знаете, синьор, что я вам на это скажу?
— Что?
— Что вы совершенно правы.
— Ах, так ты еще издеваться вздумал!
Он тоже выходит из машины. С гнусным самодовольством я замечаю, что от одного моего вида его бросает в дрожь.
— Мне очень жаль, честное слово, — говорит он, протягивая мне свою визитную карточку. — К счастью, у меня есть страховка.
— И вы полагаете, что так легко отделались? Вы полагаете, что так легко отделались? Вы полагаете, что так легко отделались? — Указательным и средним пальцами я быстро, больно и зло щелкаю его по носу.
— Тонино, иди сюда! — кричит ему девушка из машины.
На пятом щелчке он, опомнившись, отталкивает меня, но очень легонько, почти вежливо.
— Так-так! — сквозь зубы цежу я. — Ну я тебе покажу, как руки распускать.
Я так резко хватаю и заламываю его руку, что он сгибается пополам.
— Отпусти, подлец! — кричит он. — Помогите, помогите!
— А сейчас, скотина, ты поцелуешь эту вмятину, вылижешь ее, как собака, своим вонючим языком. Ты у меня узнаешь, где раки зимуют!
Вокруг стоят люди и ошалело смотрят на нас. Что со мной происходит? Почему я так ненавижу этого человека, что готов растерзать его? Откуда во мне эта страсть к насилию? Может, меня околдовали? Я — само зло, подлость, дикость. Я омерзительно счастлив.
Не все в Аду адское.
На одном из экранов миссис Вельзевул, среди полной городской сумятицы и неразберихи, я увидел парк, настоящий парк с лужайками, деревьями, цветочными клумбами, фонтанчиками, обнесенный высокой стеной. Этот дивный парк с наступлением весеннего тепла превращается в подлинный праздник цветения и буйство зелени. Поразительный островок мира, покоя, надежд, здоровья, ароматов и тишины.
Еще более невероятным, чем существование такого чуда в Аду, было то, что остальная часть огромного города была едва освещена тусклым, с трудом пробивающимся гнилостным светом, а парк буквально утопал в лучах яркого, чистого, прозрачного, точно горного, солнца. Будто установили какую-то трубу для прямой связи со светилом, оградив этот крошечный уголок от городских миазмов.
С одной стороны парка возвышался двухэтажный старинный дом благородного и респектабельного вида. Через распахнутые настежь окна первого этажа просматривалась огромная гостиная, обставленная в добротном, патриархальном стиле богатых домов. Разумеется, в углу был рояль, за ним сидела седовласая синьора лет шестидесяти пяти и с умиротворенным выражением лица весьма недурно играла «Экспромт» Шуберта. Музыка отнюдь не нарушала царящей здесь тишины, ибо она создана нарочно, чтобы не тревожить душевного спокойствия. Было без четверти три пополудни, и казалось, даже солнце радуется жизни.
Неподалеку находился маленький настоящий крестьянский домик для сторожа, который служил одновременно и садовником. Из дверей появилась трехлетняя девочка. Она принялась вприпрыжку бегать по травке, весело напевая какую-то милую детскую белиберду. Перебежав через лужайку, присела в тени перед кустом. Навстречу из норы выскочил зайчишка, ее приятель. Девочка взяла зверька на руки и понесла к солнцу. На всем лежал покой, благодать, умиротворение, как на несколько манерных немецких полотнах девятнадцатого века.
Я с недоумением обернулся к госпоже Вельзевул, неотступно следившей за мной и моими открытиями.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: