Тимур Зульфикаров - 33 новеллы о любви

Зачем ты не дал мне увидеть тебя на прощанье возлюбленный мой?.. И я ждала во сне зебб-ствол твой а пришел нож тугой ночной слепой, возлюбленный мой мой мой!..

Тогда Муртаззо-Шамс сказал:

— Жена моя, я не хочу отдавать тебя червям земли. Я отдам тебя ледяной воде, где ты будешь ждать меня…

Тогда Муртаззо-Шамс бросил бочку с убитой женой своей БунаффшойБульбуль со скалы Уч-Булак и она ушла низверглась теряясь в пенных волнах навек под землю.

Навек ушла.

И голос её навек ушел с земли живых…

Тогда Муртаззо-Шамс побежал к кишлаку Уч-Ош, где подземная река

Фан-Ягноб водопылящими гремучими водопадами выходила вырывалась выметалась освобождалась из подземелья. И Муртаззо-Шамс убоялся, что жена его выплывет в бочке смертной во гробу текучем своем, но она не выплыла… И она навек застряла затерялась осталась в текучем подземелье…

И она невинная навек осталась под землей в неожиданном тесном гробу своем… вместе с чародейным голосом своим и песней своей…

Тогда Муртаззо-Шамс пошел к судьям и сказал, что убил жену свою, но не сказал, где похоронил тело её.

И его судили за убийство и сослали на двадцать лет в ходжентские невозвратные урановые рудники, где в шахтах от лучевой сатанинской руды человеки гибли заживо истлевали распадались как от проказы через пять лет…

Но Муртаззо-Шамс пробыл в рудниках двадцать лет и вышел на волю живым, ибо плоть его была как сушеный бухарский сыр-панир.

Даже лучевая болезнь не взяла его, ибо он полон был любви к убитой жене своей и ждал встречи…

…И вот он пришел на берег Фан-Ягноб-Дарьи и взял в руки дойру и встал на скале Уч-Булак, где река уходила под землю…

И тогда Муртаззо-Шамс сказал:

— Возлюбленная жена моя Бунаффша-Бульбуль… Ты двадцать лет мертвая лежишь ждешь меня под землей в текучем гробу-бочке твоей…

Там в подземном хладе черви земли не тронули мертвого тела твоего…

Я двадцать лет живой заживо тлел чах разрушался слеп под землей в сатанинских чадящих рудниках-шахтах, что хуже лепрозория Кокташа, ибо оттуда мы вынимали выбирали тайную урановую мутную руду — из которой творят атомную бомбу — смерть огонь чуму для всех человеков на земле…

Грех блуд стал всеобщим — и потому родилась эта всеобщая Бомба Возмездия…

Но даже эта кара слишком мала нища ничтожна но слишком велика любовь твоя возлюбленная моя моя моя…

Но как мала сама смерть рядом с любовью твоей возлюбленная Бунаффша-Бульбуль моя моя моя… Айя!..

Ай велик Аллах!.. Аллаху Акбар! Аллаху Акбар! Аллаху Акбар!..

Аллах велик как Вселенная а человек мал как земля…

Аллах слава Тебе что людям любовь дал дал дал… Аллаху Акбар!..

Аллах слава Тебе, что любовь превышает и жизнь и смерть… да…

Бунаффша-Бульбуль возлюбленная моя и ты там ждешь ты там поешь возлюбленная моя вот и встреча близка близка близка!..

И я там буду играть на дойре, а ты будешь петь, долгожданная дивноголосая моя!..

И там я не буду ревновать тебя!..

Айя!..

О Господи!.. Как счастлив блажен напоен как в молодости я!..

И Муртаззо-Шамс с дойрой в очарованных уповающих руках сошел со скалы Уч-Булак и река его тихо бережно взяла и понесла под землю, где Бунаффша-Бульбуль его ждала…

Ай! Господи! Ай нельзя тут жить! тут дышать! тут страдать!

Ай жизнь больше чем душа!..

Ай Господи! Где силы взять?..

Ай река переполняет берега!..

Ай Господи дай силы жить жалеть страдать да сострадать…

Аллаху Акбар!.. Аллаху Акбар… Аллаху Акбар!..

Аллах как небеса велик…

А человек как земля мал…

Да!..

1978

…Аллаху Акбар! Аллах велик!..

И он дает душе человеческой пережить вместить простить жизнь сию и не сойти с ума…

Дай Аллах!..

Тогда Ходжа Зульфикар окончил первый свой рассказ о любви Муртаззо-Шамс-Дойриста и певицы светлоголосой небесной горлицы Бунаффши-Бульбуль.

Тогда Ходжа Зульфикар сказал:

— Сын мой Касымджон, это было во времена тирана Сталина, а тогда было много смертей неправых… И это было во дни Тирана, а во дни Тирана смерть частая великая гостья и хозяйка.

А где смерть великая частая хозяйка гостья — там и любовь великая гостья, как злато в текучем речном гранитном песке песке песке…

Но!

Когда давят виноград — он рождает святое хмельное вольное вино — волю, утеху тела и души…

Когда давят пригнетают народ — он рождает любовь — великую волю тела и души и вечных хмельных возлюбленных мира сего и мира иного…

Ибо любовь — это вино трезвых… это золото нищих… да!..

И любовь кочует в Двух Мирах… между жизнью и смертью…

И часто опьянённая свято слепая не знает она — где она — в Мире живых иль в Царстве мёртвых…

Но чреваты бездонны Времена Тирана!..

Но я поведал о любви Муртаззо-Шамс и Бунаффши-Бульбуль.

Но это была страсть, а не любовь…

А страсть ближе к смерти стоит…

А любовь — это жизнь…

Сын мой, Касымджон, а теперь я расскажу тебе о любви, о жизни…

О Коко-Мехрдад и возлюбленном её…

О помоги Аллах сказать мне сии слова ибо история сия страшна свята…

О помоги Аллах…

О…

О Коко-Мехрдад…

Коко-Мехрдад! Коко-Мехрдад! Коко-Мехрдад!..

Твой голос — талая лепетливая родниковая сребристая вода…

Твоя душа — талая приречная начальная трава, а в ней уже тюльпаны талые стоят и их коровы талые едят…

Твое тело — талая снежная солнечная февральская поляна на несметной дозвездной донебесной горе блаженной Хан-Хабриза-Буса а на ней уже цветут плывут первые миндальные кусты дерева а их телята талые едят…

Коко-Мехрдад тебе тринадцать спелых лет а голова твоя неистово каракулевая кудрявая как нагорные калайдаштские арчовые леса.

Коко ты бежишь из своего заоблачного нагорного кишлака ХабризаБуса по талой горе Хан-Хабриза-Буса вешней за млековой коровой КураччаПочча…

Коко ты догоняешь корову тучную и ставишь серебряное памирское ведро гармское под сосцы её…

И течет течет течет молоко жемчужное от твоих камышовых задыхающихся беглых гибких перстов перстов перстов и от розовых несметных коровьих сосцов сосцов сосцов…

Коко а твои соски девьи сокровенные в кулябских атласах шелках тесных тронет кто?..

Коко гляди — уж ведро дымное сребристое полно пенится полнится клубится избыточное оно…