Энн Тайлер - Лестница лет

Теща Эдриана жила в доме напротив?

Делия почувствовала, что ее кинуло в жар. Все сидели как громом пораженные.

— Делия, тебе что-нибудь об этом известно? — тихо спросил Сэм.

— Нет! Ничего! — закричала она. — Она все выдумывает! Она меня с кем-то перепутала!

— Тогда, что это такое? — Старуха начала рыться в своей сумочке. Та закрывалась на какой-то мудреный замок, и казалось, прошла вечность, прежде чем она смогла открыть его, а все следили за ней в полной тишине. У Делии перехватило дыхание. Она готовилась к тому, что из сумочки появится все что угодно, — что-то грязное и порочное, связанное с сексом, хотя что именно это могло быть? Но женщина вытянула только обрывок фотографии. — Видите? Видите? — воскликнула она и подняла его вверх и медленно показала всем справа налево.

Это был полароидный снимок, настолько засвеченный, что казалось, будто на нем ничего нет, кроме какого-то темного квадратика. Но только когда снова раздалось прысканье Рамсэя, Делия поняла, что она в безопасности.

— Ну, — сказал Сэм, — можете не беспокоится, я уверен, что ваша дочь очень счастлива в браке… — И очень бодро направил даму к дверям. — Могу я проводить вас до машины? — спросил он.

— О… Ну… да, наверное… да, может быть. — Старуха по-прежнему возилась со своей сумочкой, но позволила Сэму проводить ее. Она шла, держась за руку мужчины так растерянно, так неуверенно, что Делия внезапно почувствовала к ней жалость.

— Кто это был? — отчетливо спросила Мари-Клер.

— Кто-то как раз для твоей тети Делии, ты же знаешь, как она притягивает таких людей, — сказал Рамсэй, и все захихикали.

На какую-то долю секунды Делии захотелось во всем признаться, хотя это было безумием, и она это прекрасно понимала. Вместо этого она улыбнулась сидящим за столом. Потом вернулась на свое место и поставила кувшин для воды на стол.

— Кто еще хочет цыпленка? — спросила она и храбро встретилась с изучающим взглядом Элизы.

В этот вечер была очередь Сьюзи мыть тарелки, и Элеонора вызвалась помочь.

Свекровь сказала, что после такого экстравагантного ужина она не даст Делии и пальцем пошевелить. Поэтому Делия как бы в задумчивости вышла из кухни, но вместо того чтобы выйти на крыльцо к остальным, заспешила вверх по лестнице к себе в спальню. Она закрыла дверь, села на кровать и сняла трубку.

Мужчина ответил почти сразу же. Делия приготовилась выдержать два пустых гудка и набрать снова, но он моментально сказал:

— Алло?

— Эдриан?

— О господи, Делия, она приходила?

— Приходила.

— Я пытался предупредить. Я звонил тебе домой, и даже после того, как твой муж ответил, я все равно…

— Мой муж ответил? Когда?

— Разве это был не твой муж?

— А…. Мой сын. Ты хочешь сказать, во время ужина.

— Да, и я надеялся, что ты… Так это был твой сын?

— Это мой младший сын.

— Но он говорил как взрослый.

— Он — не взрослый!

— Но звучал по-взрослому.

— Ну, это не так, — коротко бросила Делия. — Эдриан, почему ты целовал меня перед дверьми и окнами, когда знал, что твоя теща живет в доме напротив?

— Так, значит, она сделала что обещала?

— Она пришла и сказала моей семье, что у меня «ухажер», если ты это имеешь в виду.

— Господи, Делия, и что они сказали?

— Я думаю, все подумали, что она просто сумасшедшая или вроде того, но… Эдриан, она утверждала, что ты счастлив в браке.

— Конечно, утверждала. Ты знаешь, что ей хотелось бы в это верить.

— И говорила, что вы с Розмари снова стали встречаться, дважды ходили в ресторан, где состоялась ваша помолвка.

— Ну, это правда.

— Правда?

— Только для того, чтобы все обговорить. В конце концов, у нас много общего. Много пережили вместе.

— Понимаю.

— Но это не так, как ты представляешь. Мы встретились за ужином! Только для того, чтобы поесть вместе!

— И вы собираетесь завести ребенка.

— Это она тебе сказала?

— Да, а кто же еще?

— Это как-то само всплыло.

— Само? — воскликнула Делия.

— Я хочу сказать, что Розмари не становится моложе.

— Да, ей должно быть, уже тридцать, — с горечью сказала Делия. Она крутила телефонный провод между пальцев. На линии отдавалось эхо, а голос звучал будто издалека.

— Ну, хотя она, должно быть, не принадлежит к типу женщин, способных увлечься материнством, — бодро сказал Эдриан. — Странно, правда? Именно то что привлекает тебя в ком-то, в конце концов может тебя от него оттолкнуть. Когда мы с Розмари впервые встретились, она казалась такой сдержанной, можно сказать, холодной, и я был околдован, но теперь вижу, что она, наверное, слишком бесчувственная, чтобы быть хорошей матерью.

— А я? — спросила Делия.

— Ты?..

— Что во мне и привлекает и отталкивает тебя?

— Да ничего, Делия, почему ты спрашиваешь?

— Тебя ничего во мне не привлекает?

— О! Ну, может быть… ну, когда мы встретились, ты вела себя так живо и мило, и по-детски, я имею в виду, как ребенок, понимаешь? Но когда мы добрались до того места, где большинство людей, к примеру, хм, узнают друг друга ближе, ты по-прежнему была чертовски милой и детской. Краснела, говорила, что тебе пора. Можно было бы подумать, что мы — подростки или вроде того.

— Понимаю, — сказала Делия. Эдриан спросил:

— Делия, а сколько лет твоему сыну?

— Он — древний, — ответила женщина, но имела в виду себя.

Повесила трубку и вышла из комнаты. Спускаясь по лестнице, она слышала, как на кухне бежит вода, гремят тарелки и раздается голос Элеоноры:

— Сьюзи, дорогая, ты, конечно, не собираешься это разбить.

Делия прошла в прихожую и встала у стеклянной двери, глядя на крыльцо. Она не увидела мальчиков, которые уже несколько лет не оставались поболтать после ужина, Велмы и Розали тоже не было. Зато там сидели Сэм с Линдой и подкалывали друг друга.

— Некоторые из этих азалий были посажены нашим дедушкой, — говорила Линда, — и совершенно тебя не касаются.

— Тебя тоже, — отвечал Сэм, — если только ты не собираешься делить с нами наши хлопоты.

А Элиза, раскачиваясь в кресле-качалке, увещевала:

— Да перестаньте, вы оба.

Близняшки возились на дорожке под фонарем, травинки прилипали к их коже, а мотыльки кружились над ними. Они находились в том резвом, возбужденном настроении, какое находит на детей летними вечерами, и распевали:

Первую неделю на побережье шел дождь, и оказалось, что крыша протекает. Их коттедж не был модным бунгало с видом на океан или шикарной виллой, нет, это был маленький ветхий домик, выходящий на автостраду. Вполне возможно, что до их приезда здесь жил простой рабочий делавэрского продуктового магазина. Раковина на кухне покрылась ржавчиной, синий линолеум в гостиной вздулся и явно взывал к приобретению ковра, кровати были продавлены и скрипели при малейшем движении. Но Сэм сказал, что в первую очередь нужно заняться лужей в прихожей. Он тут же позвонил агенту на домашний номер, по которому можно было звонить только в крайнем случае, и настоял на том, чтобы ремонтники пришли следующим утром.