Николас Дикнер - В поисках утраченного

…полицейские своевременно вмешиваются и производят девять арестов.

Эффектный тридцатисекундный репортаж заканчивается тем, что пара констеблей суммарной массой 190 килограммов уволакивает героического Томаса Сен-Лорана — с подбитым глазом и окровавленным носом — и запихивает его на заднее сиденье полицейского «круизера». За этой захватывающей картиной немедленно следует реклама анальгетика.

Ноа возвращается домой с упаковкой пива и в состоянии войны со всем проклятым западным миром. Ударом ноги он распахивает дверь, еще в прихожей откупоривает бутылку и, даже не удосужившись снять куртку, собирается сделать первый глоток… телефонный звонок останавливает его на полпути.

— Да?! — рычит он в трубку, как разъяренный монгольский воин.

Ответ на эту краткую прелюдию — долгое озадаченное молчание.

— Ноа? — осторожно спрашивает Арисна.

От напряжения судороги сводят все мышцы Ноа — от внутренних малоберцовых до затылочной. Позвоночник цепенеет. Пальцы сжимают телефонную трубку так, что пластмасса издает мучительный стон. Ноа открывает рот, но не в силах издать ни звука.

— Давно не виделись, — чересчур беззаботно продолжает Арисна.

— Год, — выдавливает Ноа, не узнавая собственный голос.

Кисть правой руки дрожит. Дрожь путешествует к плечу и спускается к коленям. Зубы начинают стучать, кожу покалывает. И теперь он чувствует себя как попавший в аварию автомобиль, кувырком летящий с высокой горы. Ноа пытается взять себя в руки. Тяжелый был день, уговаривает он себя, утирая пот со лба. Сперва возвращение к цивилизации, затем арест Томаса Сен-Лорана и вот возвращение Арисны. Ноа вспоминает о техасском рейнджере, в которого трижды попала молния. Молниеотвод Джим, как его называли, — природная аномалия. Ноа всегда удивлялся, как этот круглолицый, обыкновенный с виду человек пережил три смерти от электрического тока.

— Не хочешь сходить куда-нибудь выпить? — настаивает Арисна.

Воздух щелкает в ухе Ноа. Он следит за пузырьками, выплывающими из только что открытой пивной бутылки.

— Ну, вообще-то я…

— Отлично! — восклицает Арисна. — Я буду тебя ждать!

Ноа не успевает ответить. Арисна называет номер гостиничных апартаментов в центре делового района, и Ноа остается один на один с короткими гудками в телефонной трубке.

Ему кажется, что пахнет горелым.

ВЕРНУВШИСЬ ДОМОЙ, Джойс осторожно приподнимает крышку оставленной на плите кастрюли, тщательно принюхивается, затем поджигает конфорку и убавляет газ.

Ее квартирка-студия пропиталась запахом моря. Кухонный рабочий стол завален остатками последних трапез: жареная рыба, вареная рыба, рыбный суп, креветочные чипсы. Вокруг раковины громоздятся грязные тарелки, стаканы и кастрюли. Остальная часть комнаты выглядит не лучше. Джойс бредет сквозь хаос, отбрасывая ногой вещи, валяющиеся на полу.

Задняя часть комнаты занята письменным столом, сколоченным из досок со строительной площадки. На этом кустарном предмете обстановки соседствуют два компьютера: Жан Лафит (№ 54) в хорошем рабочем состоянии, несмотря на многочисленные ушибы, и Генри Морган (№ 52) с временно вывернутыми внутренностями. В непосредственной близости от компьютеров валяются электронные останки, отвертки, стопки дискет, груды старых модемов. Пространство под столом забито автоматическим наборным устройством, древним факсом и тремя коробками с печатными платами.

Единственный некомпьютерный предмет здесь — бутылка «Сент-Джеймса». Джойс вытаскивает пробку зубами и наливает себе стакан рома.

К стене прикреплены две газетные вырезки. В первой сообщается о том, что ФБР арестовало Лесли Линн Дусет. Несколько строчек, фотографии нет — пират без лица. Вторая, еще более немногословная, — сообщение о результате судебного процесса: Дусет приговорили к двадцати семи месяцам тюремного заключения и лишили опеки над двумя ее детьми. Сей чрезмерно суровый вердикт, по словам судьи, вынесен в назидание другим.

Эти два клочка желтеющей бумаги исчерпывают освещение в прессе того, что могло бы составить досье Дусет, но по размерам они не больше сообщения о 2348-й собаке, сбитой автомобилем летом 1989 года. В то время, когда компьютерные пираты начинали завладевать воображением общественности — и вниманием американской юридической системы, — Лесли Линн Дусет парадоксальным образом сослали в газетные сообщения, куда-то между разливом нефти в доке 39 нью-йоркской гавани и пожаром на почтовом складе в Нью-Джерси. Очевидно, по мнению помощника редактора, молодая одинокая мать с северной окраины Чикаго несовместима с мифами о пиратах.

Завершение истории остается загадкой. Отсидела ли Лесли в тюрьме все двадцать семь месяцев, была ли выпущена досрочно за хорошее поведение или сбежала через вентиляционную систему? Вернули ли ей права на обоих детей? Запретили ли ей специальным судебным приказом приближаться на десять метров к любому электронному устройству? Работает ли она за минимальную плату в «Бургер Кинг» на бульваре Нортридж?

Джойс салютует Лесли Линн стаканом с ромом, затем достает из-под стола смотанный телефонный провод и выходит на пожарную лестницу. На цыпочках проходит она к соседскому окну и заглядывает в щелочку между шторами. В комнате темно. Дома никого нет.

Сосед водит цистерну нефтяной компании. Каждый понедельник он с рассветом покидает Монреаль, едет в Галифакс и возвращается лишь в субботу ближе к вечеру. 80 процентов времени его квартира необитаема, и Джойс пользуется его отсутствием для модернизации своего телефонного оборудования. С помощью руководства по электронным устройствам, найденного в мусорном контейнере компании «Белл Канада», Джойс собрала маленький переходный концентратор и спрятала его в щели между пожарной лестницей и стеной здания. Это умное устройство позволяет ей использовать соседский телефон, не тревожась о телефонных счетах и вмешательстве полиции.

Джойс подсоединяет провод и возвращается в свою квартиру. Она включает Жана Лафита и с безмятежной улыбкой прислушивается к трели модема, сопровождающей подсоединение, — к песне кита, плывущего по городу.

Модем снова умолкает. Соединение установлено, и Eudora сообщает о дневной почте: «У вас 34 новых сообщения. Их загрузка займет некоторое время».

Джойс отодвигает стул, прихлебывает ром и включает радио. В выпуске местных новостей рассказывают о вышедшем из-под контроля митинге на свалке близ Майорона. Работа мусорщиков была прервана почти на час, а затем между демонстрантами вспыхнул спор. Группа разбилась на две фракции и перешла к физическим методам воздействия. Полиция, позволив демонстрантам поколотить друг друга, арестовала девять человек. Причины демонстрации остались невыясненными.