Владимир Михайлов - Сборник Посольский десант

- О Высшие Силы, до чего же все вы тупы! Вы что - не понимаете, что значит - монитоны?

- Клянемся - нет, - торжественно заявил посол.

- Мы - это единственная известная сегодня в Галактике однополая раса, достигшая не только разума, но и создавшая цивилизацию. Истории известны, правда, и другие, существовавшие некогда; но их нет. Мы не имеем, как вы, например, двух начал, которые вы именуете мужским и женским, - мы все одинаковы. С нашей точки зрения, это весьма целесообразно, однако природа в большинстве случаев пошла по другому пути - или, быть может, Творцу угодно было поставить такой эксперимент… Там у вас осталось еще что-нибудь?

- Конечно. Пожалуйста!

- Хорошо-о… Да, о чем мы? Ну да. Почему, как вы думаете, я вынужден, отказавшись от всех удобств, ютиться сейчас, мерзнуть и голодать в этом пустом городе - хотя, могу вас заверить, обычно я живу в куда более комфортабельных условиях: официально я ведь являюсь одним из ведущих инженеров эфира в Центре, и меня ценят - но сейчас мне пришлось на некоторое время скрыться. Почему же?

- Наверное, вам все это до чертиков надоело, - предположил Гост.

- Глупости! Просто мне пришла пора почковаться. Произвести на свет крошку - еще одного монитона. Вот он, - и Монитак нежно провел рукой по маленькой головке. - И он будет расти еще не менее трех недель, пока не отделится от меня и не сможет существовать самостоятельно.

- Простите, - сказал Изнов, - я, видимо, чего-то все же не понимаю. У вас что - это считается неприличным, позорным? Но раз это не связано ни с какими межполовыми отношениями…

- Конечно же, не связано, периоды почкования у каждого монитака наступают регулярно, через каждые несколько лет - у одних несколько чаще, у других реже - и считаются явлением не позорным, но, напротив, совершенно естественным и почетным!

- Тогда почему же вы скрываетесь?

- Беда в том, что за прошедшие века мы и тивизиане, естественно, мутировали - но несколько по-разному. Вообще мутации в наших мирах - явление естественное и распространенное, оно ведет к эволюции, совершенствованию вида - иными словами, заменяет вашу двуполость. Однако со временем мы начали отличаться друг от друга все больше. В частности: у тивизиан почка формируется на внешней стороне левого бедра, у нас же, как вы видите на моем примере, - справа на груди. И только так. Далее: у них до самого момента дозревания и отделения почка закрыта тонкой кожицей, повреждение которой ведет к заболеванию почки от всякого рода инфекций. У нас же почка растет, как вы видели, совершенно открыто, мы гораздо более устойчивы против всяческой микрофлоры. Теперь вам ясно: стоило бы кому угодно увидеть, как я почкуюсь, - и меня сразу же разоблачили бы как агента Мониты; а тут страшно не любят агентов - хотя, как вы уже поняли из моего рассказа, наше присутствие на Тивизе никому ничем не грозит - кроме, возможно, некоторой огласки, но именно ее они и не хотят: им угодно, чтобы все остальные миры судили о них по программам Жизневидения, которые они с удовольствием транслируют на весь регион, - а вовсе не по нашим донесениям. Так что… Но последствия вы можете представить и сами.

- Наверняка, - проворчал Федоров.

- Но скажите, - вновь заговорил Изнов, - неужели вы так уверены, что на всем галактическом просторе нет других монополовых рас, что вы и тивизиане - единственные? Почему бы вам не поискать как следует?

- Ну а вам, например, известны такие? Вы, как я понимаю, представляете разные регионы Галактики, достаточно отдаленные друг от друга.

- Нам? Откровенно говоря, нет. Но ведь мы и не искали ничего подобного. А если бы…

- Ну а мы, как вы сами понимаете, искали. Не год, не десять, не одно столетие.

- И никакого результата?

- Еще относительно недавно мы были настроены куда более оптимистически. У нас были немалые надежды, в частности, на тот галактический виток, в котором, если не ошибаюсь, обитаете вы. - Монитак перевел взгляд с Изнова на Федорова и обратно. - Признаюсь вам: мы направляли к вам разведчиков - именно для того, чтобы удостовериться - или разочароваться… Скажу даже больше: в молодости я был одним из таких посланцев, побывал в очень многих местах - проблема передвижения уже тогда не представляла для нас никаких сложностей - и в том числе на вашей Терре, или, как ее еще называют там, у вас дома, - на Земле.

- Это мы уже успели понять, - проговорил Федоров. - Что же, я охотно приглашаю вас посетить наш мир еще раз - у вас будет о чем потолковать с нашими учеными… Как вы полагаете, посол?

- О, разумеется, мы будем весьма рады и беремся уладить все формальности в кратчайший срок…

- Вы сможете даже улететь с нами - если, конечно, поможете нам выпутаться из этой передряги.

Монитак грустно усмехнулся.

- К великому сожалению, это невозможно.

- Там вы смогли бы без помех отпочковаться…

- Я все понимаю. Но - увы! - мое пребывание на Земле несколько осложнилось вследствие… да вследствие моей крайней неопытности: я ведь уже сказал вам, что был крайне молод, самонадеян и догматически воспитан. Короче говоря: боюсь, что с точки зрения Земли я являюсь преступником. И очень серьезным к тому же…

- Вы? - сказал Изнов. - Ни за что не поверю.

- И тем не менее…

- Может быть, вы расскажете нам, в чем заключался ваш проступок? У нас на Терре законодательство по традиции меняется достаточно быстро, и, может быть, то, что вы нарушили тогда, сейчас уже вовсе не считается…

- Я не могу рассказать. Мне стыдно. И… и страшно. Нет, даже не просите. Не могу!

- Ну, нет так нет, - проговорил Федоров. - Мерк, как насчет еще по одной?

- Без проблем, - сказал Меркурий, едва заметно усмехнувшись, - чего Монитак, впрочем, не заметил.

- Хорошо-о!.. - сказал он в третий раз. Потом помолчал.

- Нет, все-таки не могу рассказать. Но если хотите… Я ведь, естественно, после случившегося немедленно донес обо всем моему начальству на Моните. У нас, монитаков, великолепная память - прошли годы и годы, но это донесение - едва ли не первое в моей жизни - я до сих пор помню от слова до слова.

- Но вы же не таскаете с собой эту запись!

- Естественно, она всегда со мной - во внутренней памяти. У нас в отличие от большинства других рас есть несколько памятей разной глубины и долговечности… Нет, я совершенно не хочу говорить о том случае; но могу спроецировать - хотя бы вот на этот кусок стены, он не так грязен, как прочие.

- При помощи какого же проектора?

- Что за вопрос? Ах да, я вспомнил: вы не обладаете и этой способностью, жаль… Сейчас вы увидите текст, как на экране - мне понадобится лишь минута-другая, чтобы перестроить зрение с восприятия на передачу.

- Мы терпеливо ждем, - приободрил Монитака посол.

Монитак закрыл глаза. С минуту сидел совершенно неподвижно. Потом раздвинул веки - и на участке стены, намеченном им, одно за другим стали возникать слова и строчки. На граанском, разумеется. Но для зрителей это, как известно, не представляло ровно никаких трудностей.