Александр Зиновьев - Желтый дом. Том 2

Поклонницы Универсала по линии йоги, однако, переживали событие в плане моральной драмы. Они единодушно осудили его и демонстративно отказались от продолжения уроков. Тогда Универсал сказал им, что он на самом деле давал Членкорице уроки медитации (неужели вы думаете, что я буду спать с такой образиной?!). Она стесняется заниматься этим делом днем — слухи всякие могут пойти а она занимает высокий пост, муж, дети, внуки, партийная репутация... Поклонницы чуточку посомневались, но поверили. И попросили Универсала показать им, как делается эта медитация.

Одна из основных проблем справедливого устройства общества заключается как раз в том, чтобы обеспечить интересы личности и ее всестороннее развитие таким путем чтобы это не шло вразрез с интересами и не мешало развитию всех других личностей, то есть коллектива.

Превращение проблемы взаимоотношения между людьми в коллективе в проблему взаимоотношения между индивидом и коллективом в целом — один из фундаментальнейших принципов порабощения человека в этом обществе.

Всякое явление природы и общества обладает такими свойствами, обнаружение которых дает нам неоспоримое моральное право сказать об этом явлении, что оно есть такое же ничтожество, как и все прочее на свете. Зашла, например, речь о Пушкине. Уж, кажется, что может быть совершеннее. А вы усмехаетесь и похихикиваете как бы между прочим, что у этого вашего гения ножки были кривые и тоненькие. И все! И нет никакого гения. А есть такой же уродливый гномик, как и вы сами. А если вы еще намекнете, что Пушкин кое-что позаимствовал кое у кого, так он совсем уподобится вам и даже станет немножко хуже вас. Тут вы можете проявить некоторое великодушие, сказав, что некоторые стишки у упомянутого автора неплохие. Теперь это уже не опасно для вас — Пушкин от этого уже не превратится из соразмерного вам гномика в великого писателя и человека.

Я знаю, вы скажете, что эта истина была известна еще задолго до социалистической эры, и приведете в доказательство изречение насчет пятен на Солнце. А я и не спорю. Более того, я готов согласиться с тем, что социалистическая эра вообще не открыла ничего нового. В этом отношении она не столько открывала новое, сколько закрывала старое. Но зато бесспорно одно: она открыла неслыханный ранее простор для всех старых мерзостей, подняла их на немыслимую высоту и поставила на службу прогресса человечества — она коренным образом изменила их роль в обществе. Она вознесла само производство мерзостей на уровень достижений современной науки. Поясню это на примерах.

Допустим, некто Н вступил в героическую борьбу с властями за интересы некоего несправедливо обиженного народа. Карательные органы прекрасно знают вышеупомянутый фундаментальный закон опошления и немедленно начинают отыскивать недостатки у Н , которые позволили бы низвести его до уровня сумасшедшего или жулика. Можно при этом действовать по старинке, чисто эмпирически, по крохам собирая сведения, дискредитирующие Н. На это нужно время и значительные усилия. Но тут на помощь приходит наука. Если человек борется за интересы целого народа, говорит наука, то он является гомосексуалистом, мечтающим изнасиловать заслуженного партийного работника или ударника коммунистического труда. И тут же приводит цитату из Фрейда. Последнее очень важно: теперь даже ортодоксальные марксисты больше верят реакционным идеологам буржуазии, чем самим классикам марксизма. Или другой пример. Стало известно, что некто Н крестился в зрелом возрасте и с головой ушел в православие. Что говорит по сему поводу наука? А то, что этот Н явно был стукачом. Конечно, этот закон не очень-то удобен для карательных органов. Но наука — не надстройка, это даже Сталин понимал. Она может служить и прогрессивным силам. Этим же силам очень полезен другой закон той же науки: если человек на старости лет подался в католицизм, это значит, что он совершил донос по доброй воле, не будучи официально стукачом. И уж тем более прогрессивным силам следует знать закон опошления, согласно которому кристально чистые в моральном отношении люди занимаются онанизмом или являются импотентами.

Что мне больше всего нравится в научном подходе к опошлению, так это следующее: вовсе не требуется отыскивать и открывать такие законы опошления в самой эмпирически данной реальности, их надо установить как априорные по отношению к реальности и затем добиться их признания членами общества. После этого, уверяю вас, вы уже не встретите ни одного исключения из них. Вот вам классический пример тому. Инженер, не дождавшись нескольких дней до окончания срока путевки, неожиданно уехал в Москву. Уехал, ни с кем не попрощавшись. Вслед за ним уехала в Москву искусственная блондинка, аспирантка из Института микробиологии. Что бы это могло значить? Беззубая Докторица, судя по всему — большой специалист в пошлелогии (то есть в науке опошления), не задумываясь ни на секунду, заявила, что Инженер подцепил на ней сифилис или, наоборот, наградил ее (Блондинку) таковым. Утверждение Докторицы казалось нелепостью по двум причинам. Первая причина — никто не видел Инженера с Блондинкой вместе. Вторая причина — срок для обнаружения упомянутой венерической болезни явно недостаточен. Докторица с презрением оглядела своих оппонентов. Эх вы, сказала она, а еще учеными считаетесь! Теорию относительности небось на каждом шагу поминаете! Кибернетику цитируете! А фундаментальных и основополагающих законов жизни не знаете! А ведь она, скорее всего, права, сказал потом Новый Друг. Инженер мог, в конце концов, подцепить эту штуковину еще до поездки сюда, а обнаружил только здесь. Или Блондинка, что положения не меняет. Но собака зарыта именно тут. А то, что их никто не видел вместе, сильнее всего подтверждает эту гипотезу.