Александр Зиновьев - Желтый дом. Том 2

Тогда же, когда я открыл возможность активной жизни во сне, я открыл и руководящую идею относительно способов тренировки и усовершенствования этой способности. Грубо говоря, идея эта заключается в следующем. Надо начать тренировки в активных действиях во сне с самых простых активных действий наяву — открывания двери или окна, надевания или снимания одежды, произнесения отдельных букв и слов, движения к заданному предмету. Добившись результатов на таких простых операциях, перенести развитую способность на более серьезные дела — свержение правительств, переустройство общества, проведение успешных войн. Правомерность такого переноса я основывал на том предположении (оно впоследствии подтвердилось), что степень важности и сложности событий во сне не совпадает со степенью важности и сложности аналогичных событий наяву. Например, свержение правительства во сне есть операция, по степени важности аналогичная снятию или надеванию брюк, а по сложности пополнения даже уступает последней, если учесть застегивание пуговиц ширинки и ремня. Если же при этом брюки носятся на подтяжках, то операции по манипулированию с ними во сне превосходят по степени важности такие великие исторические события, как революция во Франции в 1789 году и в России в октябре 1917 года.

У меня сын, говорит Комиссар, школу скоро кончает. Отличный парень, умница, совсем неиспорченный. Не как другие. И вот проблема. Если растить хорошим, пропадет. А растить приспособленцем и карьеристом не хочется. Как быть? Тут действует один любопытный закон, говорит МНС. Если ребенок с творчески-интеллектуальной точки зрения выше среднего уровня, то есть два пути сделать его способным к самозащите: опуститься до среднего уровня или, наоборот, еще более возвыситься над средним уровнем. Так что если ваш сын имеет шансы возвыситься в гении, то нравственная неиспорченность ему не повредит. А если... Гений из него не получится, пробурчал Комиссар. Но почему обязательно быть гением? Можно быть и средним, но хорошим человеком. Так не бывает, говорит МНС. Раз средний, значит, посредственный. А вы еще со школы должны помнить, что посредственно — это не хорошо и тем более не отлично. Плохо то, что он — единственный ребенок в семье, говорит Комиссар. Эгоизм, самомнение... Ну вот, говорит МНС. То он — отличный парень, то — эгоист. А вообще говоря, ничего плохого в том, что он — единственный ребенок в семье, нет. Конечно, такой ребенок обычно вырастает с повышенными амбициями, но менее приспособленным к самостоятельной жизни, менее защищенным, нуждающимся во внешних опорах. Но это и есть условие прогресса. Прогресс состоит вовсе не в том, что появляются более приспособленные формы существ, а в том, что появляются более сложные и хрупкие формы, нуждающиеся в защите, в культивировании. Вы же знаете, даже коровы, дающие больше молока, нуждаются в лучшем уходе. А люди тем более. Разговоры насчет того, что детей надо с рождения учить быть активными и самостоятельными, вздорные. Это — путь деградации человечества. Прогресс же, повторяю, несут с собою эти неприспособленные к жизни и беззащитные «мамины сыночки», единственные дети в семье. Они несут с собою более тонкую организацию психики и более высокий интеллектуальный потенциал. Своеобразная точка зрения, сказал Комиссар. Первый раз такую слышу. В ней есть что-то здравое, хотя вы, судя по всему, шутите. Я не шучу, сказал МНС. Я сам единственный сын в семье. И до сих пор я — трудная проблема для моих родителей.

Там даже чай пьют из рюмок, хотя почти совсем не пьют! А вы — Запад!.. Тьфу мне на ваш Запад!..

В городском комитете партии есть сельскохозяйственный отдел — блестящий пример к тезису марксизма о стирании граней между городом и деревней при коммунизме. Заведует этим отделом женщина, а точнее говоря — баба. Даже не баба, а бабища. Бабец — говорят о ней наши бабники. И понимающе усмехаются. Вот, мол, мне бы такой бабец достался! Вот бы, мол, вдул я ей! Это, конечно, лишь иллюзии и самомнение, ибо чтобы «вдуть» такому «бабцу» как следует, надо всех бабников района предварительно в течение года кормить мясом и показывать им иностранные журнальчики с непристойными картинками. А где это взять? Журнальчики еще можно получать с опозданием лет на десять. А мясо? Бабники правы в одном: «подержаться» у этого «бабца» есть за что. Когда-то ее именно за это выдвинули в городской райком комсомола, оттуда перевели в сельскохозяйственный отдел горкома партии (в силу ее выдающейся глупости не было возможности использовать ее по другой линии), где она и доросла до поста заведующей. Зовут ее Евдокией, любящий ее народ зовет ее Авдотьей (говоря при этом, что она — «хороший мужик»), а местная интеллигенция (и здесь от нее прохода нет!) зовет ее Дунькой. Несколько лет назад заезжий московский остряк прозвал ее Мао Цзэ-Дунькой. Остряка посадили в психушку. И даже борьба диссидентов против «карательной медицины» не могла спасти его. Диссиденты, когда им рассказывали об этом случае, смеяться смеялись, но мер не принимали. Ха-ха-ха! — смеялись они, какой нормальный человек будет такие шуточки отпускать?! Явно свихнулся парень! Прозвище это, однако, в народе не привилось, хотя китайцев и Мао Цзэдуна поносили вовсю на всех уровнях. Наш народ над китайцами хохочет, между собой тихонько признает, что и у нас то же самое было, но все-таки считает, что мы лучше китайцев.

Прозвище Мао Цзэ-Дунька появилось при таких обстоятельствах. Евдокия Тимофеевна решила как-то поговорить с москвичами по душам, то есть «просто как человек с человеком, а не как партийный руководитель». В этом разговоре она и произнесла принцип «Пусть расцветут все цветы!» именно так, как его и следует произносить в наших условиях: «Пусть, мол, попробуют расцветут!..» Конечно, произнесла не в таком высокопоэтическом выражении, а попроще, по-нашенски. Мы никому ничего не запрещаем, сказала она. Пусть говорят что угодно... А слово «пусть» с произнесла именно так, что никаких сомнений насчет его смысла не оставалось: «Пусть, мол, попробуют! Мы им покажем кузькину мать и где раки зимуют!»

Я на том выступлении Мао Цзэ-Дуньки не был. Я впервые ее увидел, когда она обвиняла во всем наш климат, делая ударение в этом слове на букве «а». Во всем климат виноват, сказала она. Климат у нас хороший, не то что на Западе. Но вот насчет урожая подвел нас малость. Если бы не климат, мы бы им показали! Никто не стал спрашивать, кому это «им», ибо это было ясно без слов: империалистам, сионистам, диссидентам. Было заранее ясно и что мы им показали бы: где раки зимуют и кузькину мать.