Александр Зиновьев - Желтый дом. Том 2

Будет происходить дальнейшее развитие демократических начал в управлении — укрепление государственного и общественного контроля над деятельностью государственного аппарата, неуклонное сокращение платного аппарата, с тем чтобы навыками управления овладевали все более широкие массы.

По мере перехода к коммунизму будут получать всемерное развитие свобода личности и права граждан — как политические, так и социальные. На смену административно-принудительным мерам воздействия все больше и больше будут приходить воспитательные, опирающиеся на общественное мнение.

Тбилиси. Домик на окраине города. Комната битком набита бородатыми мужчинами. Курят. Пьют вино. Поют грузинские песни. Входит Сталин, за ним два человека с большими и, судя по их виду, тяжелыми сумками. Здороваются, садятся за общий стол. Пьют вино.

Главарь . Ну, Коба, что на сей раз, выкладывай!

Сталин . Банк!

( Выкрики . Поищи дураков в другом месте!)

Главарь . Тихо! Пусть человек скажет сначала!

Сталин дает знак пришедшим с ним людям, и они раздают собравшимся пистолеты, бомбы, маски. Сталин достает из кармана и разворачивает лист бумаги, на котором изображен план банка и окружающих зданий и улиц. Все склоняются над ним. Сталин, скупо роняя слова, дает пояснения.

Главарь . Ловко придумал! Ну что же, дело верное. Могут быть жертвы... Но игра стоит свеч. И сколько?..

Сталин . Пополам.

Главарь . По рукам!

Сталин и Главарь жмут друг другу руки. Собравшиеся постепенно расходятся. Ушел Главарь. Остались хозяин дома, Сталин и двое его спутников.

Хозяин . Какие будут приказания, Коба?

Сталин . Партии мало половины. Партии нужно все! Ты меня понял?

Хозяин . Понял!

Сталин . Одень своих людей в полицейскую форму. После завершения операции всех налетчиков убрать!

Хозяин . И Главаря?

Сталин . В первую очередь!

Хозяин . А...

Сталин . Десятая доля.

Хозяин . По рукам!

Сталин со спутниками выходят из дома и медленно идут по ночному городу. Из темноты вынырнули темные фигуры, осветили их фонарями.

Человек с фонарем . Это ты, Коба?

Сталин . Это я.

Человек с фонарем . Значит, будут дела?

Сталин . Будут. Подойди ближе. Собери десяток надежных ребят и жди моих людей...

Один из спутников (после того, как остановившие их люди исчезли). Коба, ты хочешь...

Сталин . Да! Так надо ради интересов революции. А революцию, как нас учит Ленин, в белых перчатках не делают. Действуйте! Деньги все до единой копеечки доставите...

Моросит противный дождь. В клубе — опостылевшие уже песни и пляски. И беспредельно бездарная самодеятельность. С нетерпением ждут кино о восстановлении сельского хозяйства в первые годы после войны. Кино все видели раз по десять. Но ждут. Согласно кино, наше разрушенное сельское хозяйство благодаря посланцу партии — однорукому инвалиду войны и тощим от голода вдовам за пару лет поднялось на такой уровень, на какой потом его не могли поднять многорукие здоровые выпускники высших партийных школ, сельскохозяйственных и экономических институтов и военных академий совместно с миллионами трудящихся, посылаемых «сисськимасисськи» (как выражается наш вождь) на уборочные и прочие работы в деревню. Обладатели малонаселенных палат притащили к себе баб (или мужиков), упросив соседей на пару часов сгинуть, заперлись на ключ или табуреткой и предались скоротечной любви, высадив перед этим по бутылке одуряющей дряни «Росглаввино». Менее удачливые образовали небольшие компании в многонаселенных палатах, собрали граненые стаканы по палатам и тоже пьют ту самую дрянь, поют дурными голосами романтические песни столетней давности, рассказывают глупые анекдоты и говорят о том, как тут хорошо, как неохота возвращаться домой к повседневной нервотрепке и хлопотам. Более пожилые смотрят телевизор — все передачи подряд, включая программу «Время». МНС редактирует рукопись Тваржинской. Соседи ведут обычный треп. Через приоткрытую дверь слышен голос диктора, изображающего восторг по поводу очередных успехов.

— Прикройте дверь поплотнее, — ворчит Старик. — Подумать только! Выдающиеся умы вложили свой гений в это выдающееся изобретение только для того, чтобы в нас вливали через него пропагандистские помои! Абсурд!! Вы вдумайтесь только в это. Изобретаются мощные транспортные средства, чтобы летали паразиты! Изобретаются мощные медицинские препараты, чтобы продлять жизнь маразматикам! Ради чего все это?! И мы терпеливо сносим все за жалкие крохи и в лучшем случае — за призрачную перспективу мелькнуть в какой-нибудь вшивой статье списке использованной литературы.

— А что вы предлагаете? Новую революцию?

— Если бы от меня зависело, я бы отменил и старую

— Вот тут в рукописи вашей начальницы написано, что в сталинский период имели место отдельные ошибки. Это она всерьез?

— Если бы от нее зависело, об ошибках не было бы ни слова.

— Ничего себе, отдельные ошибки! Эти отдельные ошибочки тянулись почти сорок лет.

— Они и сейчас еще тянутся. И будут тянуться вечно.

— Это вы перегибаете. Улучшения же все-таки наступили. И какие! Мы вот сейчас тут разговариваем довольно остро, анекдоты рассказываем. И не боимся, что заберут. Было такое возможно раньше? Нет, конечно. Улучшения все-таки есть и будут. А таких сволочей, как автор этой книги, не так уж много осталось.

— Число их выросло сравнительно со сталинскими годами раз в десять. А число докторов выросло более чем в сто раз!

— Ну, не такие же!

— Образованнее, конечно. Хитрее, изворотливее. Многие языки иностранные знают. А по сути дела такие же подонки.

— Скорей бы проходил этот отдых! Надоело жутко. Первые дни казалось, что тут рай. Надолго ли хватило восторгов? Люди... Боже мой, откуда такие берутся? Представляете, если бы это нам навечно навязали! Дома, «на свободе», хоть какой-то выбор есть. Извините, я не вас имею в виду. Нам еще повезло, интеллигентная палата получилась. Есть хоть с кем поговорить. А еда?!

— Специально для похудения. Теперь это модно. Смешно, раньше качество отдыха определяли тем, на сколько люди поправлялись. Приезжаешь — на весы. Уезжаешь — опять на весы. Поправился на три килограмма, пишет врач. И улыбается. И ты безмерно рад. Приписывали, конечно, сволочи. Им для показателей надо было, для отчетов, для соцсоревнования. Но все-таки. А почему так было? Жрали ужасно плохо, выглядели как драные козлы. А теперь? Теперь все почему-то толстеют.

— От изобилия еды, но плохой еды, между прочим.

— Если честно признаться, так и природа тут не так уж хороша. Хороша на один лишь взгляд. А все время тут быть — скучно. Очень уж однообразно. Не понимаю, что мы так хвастаемся своей природой? Смотрите «Клуб кинопутешествий» по телевизору! Вот красоту иногда показывают, не соскучишься. А у нас? Непроходимая тайга? Необъятные льды? Гейзеры на Камчатке? Засранное и заплеванное Черное море? Тьфу! Пошли кино посмотрим, что ли!