Жан Эшноз - Чероки

— Как-то несерьезно все это выглядит, — возразил Фред.

— Да нет, очень даже серьезно, но медлить нельзя. У них уже начались внутренние раздоры. Нужно успеть вмешаться до того, как произойдет раскол, иначе потом дело осложнится. Я объясню вам суть их идей, верований, ритуалов, у меня все это задокументировано. Необходимо только найти человека, который сумел бы занять место верховного жреца и восстановить мир. А пока мы их слегка поддерживаем материально и кормим всякими баснями, это совсем несложно.

— Но вам-то какая от этого выгода? — осведомился Фред.

— Восемьсот человек — это целая армия. Они могут сделать для вас все что угодно, стоит лишь научиться ими управлять. Превратить их в послушных солдат, вы меня понимаете?

— Ну не знаю, — заколебался Фред. — Вряд ли это заинтересует Гиббса…

— Как хотите! — нетерпеливо прервала его дама. — Меня просят найти способ размещения капитала, и я нахожу такой способ, а дальше — как хотите. И потом, у меня с этим делом столько хлопот, — нервно продолжала она, — слава богу, что такие дела попадаются не каждый день; в общем, я вас уговаривать не собираюсь. Вы у нас не один, да и Гиббс у нас тоже не один.

Дама чуть ли не разгневалась, и это ее очень красило. Она захлопнула папку. Высокомерно взглянула на Фреда. Ее ногти пылали кармином, губы были презрительно поджаты.

— Хорошо, хорошо, — сказал Фред, — только не надо так нервничать.

— Да я просто пытаюсь вам объяснить, — продолжала она с напускным спокойствием, — что это выгодное вложение капитала, вот и все. Прекрасный способ инвестиции. Уж и не знаю, что вам еще сказать.

— Хорошо, хорошо, — повторил Фред, — я с ним поговорю. Ну а как там завещание Ферро, есть новости?

Дама схватила лакированный карандашик и начала что-то выписывать тоненькими изящными буковками на квадратике плотной лощеной бумаги, оторванном от пачки.

— Я больше ничего не смогу узнать об этом, — сказала она, продолжая писать. — Нотариус поручил это дело какому-то агентству, что ли; вот вам его адрес. И заодно телефон Дескалопулоса. Это их бывший верховный жрец, мне удалось наладить с ним контакт. Если Гиббс решит заняться лучистами, он должен обратиться именно к нему.

— Заняться… кем? — встревожился Фред.

— Лучистами. Лучистами левой фракции. Это они поклоняются белому. Они считают, что белый — это не цвет, а луч или что-то в этом роде. Верховный жрец прославляет культ луча и служит ему мессы, Прекрасная Сестра то ли символизирует собой луч, то ли хранит его, то ли распространяет, не знаю точно. Разумеется, она девственна, чиста и все такое, ну вы понимаете.

— Понимаю, — сказал Фред. — И что же об этом думают лучисты правой фракции?

— Даже не знаю, есть ли такие, — ответила дама. — А в следующий раз тоже вы придете?

— Возможно, — произнес Фред. — Вполне возможно. Почему вас это интересует, вы предпочитаете Роже Груэна?

— Нет, — ответила дама, — вы вполне ничего.

— Благодарю, мадам, — сказал Фред, — очень мило с вашей стороны. Могу признаться, что и вы тоже мне очень нравитесь.

Жили-были однажды двое мужчин по имени Риперт и Бок — тощий верзила и толстый недомерок, такие парочки давно всем известны. Оба носили темные, умело скроенные костюмы: Риперт — чтобы казаться еще выше ростом, Бок — чтобы выглядеть не таким низеньким. Этот последний щеголял также в широком галстуке цвета топленого молока на тергалевой [5] Тергаль — синтетическое волокно. рубашке шоколадного цвета, что смутно напоминало не то о сутенерах, не то о первом завтраке. Риперт же носил рубашки поло из натурального небесно-голубого хлопка, в широко распахнутом вороте которых поблескивала тонкая золотая цепочка с крошечной медалькой, изображавшей какого-то святого; в общем, он тоже производил впечатление сутенера, но в другом роде — в своем. Однако ни один из них не занимался этой профессией. В данный момент они сидели друг против друга, каждый за своим письменным столом, и попивали из картонных стаканчиков зеленую водку, изготовленную во Франции. Оба молчали. Оба задумались.

Их столы были завалены газетами, ножницами и вырезками из прессы, плюс фотографии, письма и ксерокопии писем, плюс пепельницы, лампы и телефоны, плюс карандаши, ключи, пустые банки из-под пива, блокноты, пачки сигарет и одноразовые зажигалки. В комнате царил сумрак. Некогда она служила гостиной в большой квартире, а потом ее превратили в офис, оставив на потолке пыльную, давно бездействующую люстру-каскад и в пару к ней монументальный камин из белого мрамора, изваянный явно свихнувшимся скульптором и похожий на торт-мутант под белым кремом. На пожелтевших стенах были приколоты кнопками рекламный календарь — подарок от предприятий «Сметанà» — и план города Парижа с предместьями. Возле двери стоял стеллаж, сбитый из планок; он прогибался под тяжестью телефонных справочников, дорожных карт, путеводителя «Мишлен» издания 1976 года, папок и каталогов, нескольких шпионских романов и журналов с комиксами для взрослых, биографии Достоевского, написанной Анри Труайя, и специального номера автомобильного журнала, посвященного японским малолитражкам.

Они сидели в глубокой задумчивости. И пили не глядя друг на друга. Но когда за стеной чей-то голос что-то прокричал, они встали. И распахнули дверь. «Здравствуйте, шеф», — сказали они. «Здравствуйте», — сказал их шеф. Они уселись.

— Дела вышли на новый круг, — объявил шеф. — Только что звонил Шпильфогель, и Дега сегодня утром подтвердил свои намерения. Кроме того, у нас остается дело Польне. Где Брижит?

— В Сент-Женевьев, — ответил Бок.

— Прекрасно, — сказал шеф. — Пусть займется делом Польне. Вам, Риперт, надо как можно скорее встретиться с Дега, а вас, Бок, через час ждет Шпильфогель. Да, тут еще эта история с завещанием… как-то она затянулась. Вы хоть что-нибудь нарыли, в конце концов?

— В общем, все умерли, — плаксиво ответил Риперт, — все наследники умерли, не оставив наследников. Семьи больше нет, дом пуст, архивы сгорели — короче, дело дохлое.

— Мое мнение, что там копать бесполезно, — подтвердил Бок.

— Я-то понимаю, — сказал шеф, — но ведь нотариус продолжает нам платить.

— Вы босс, вы и решайте, — напомнил Бок. — Озадачьте Брижит, пускай занимается этим в свободное время.

— Но ведь я поручил ей дело Польне, — воскликнул шеф. — Клиент платит нам за услуги, верно? Значит, будет справедливо, если он получит хоть какую-то малость за свои деньги. Нет, это просто ужас, до чего же нам не хватает работников!

— Я ж говорю, что дело дохлое, — твердил Риперт. — Тут и надеяться не на что.

— А у вас нет на примете никого, кто мог бы этим заняться? — поинтересовался шеф. — Это ведь совсем несложно, достаточно будет изобразить кипучую деятельность и всё. Я понимаю, что там и искать нечего, но по крайней мере хоть сделать вид, что ищешь. Неужели вы никого такого не знаете?