Макар Троичанин - Вот мы и встретились

Иван Всеволодович судорожно проглотил целую пельменину и хлопнул себя по лбу, как будто неожиданно нашёл причину несуразного извинения зловредной Зинаиды.

- Это она матери нагрубила, - и покраснел от вранья. – Не бери на ум, мало ли, что было раньше, - и, помолчав: - Ты что, ревнива?

- Очень, - созналась в неприятном грехе невенчанная супруга, пристально посмотрев ему прямо в глаза непроницаемым тёмным взглядом.

- Ну, со мной у тебя причин для ревности не будет, твёрдо обещаю. Пойдём, посмотрим, чем нас по телеку радуют. – Взял её за руку, вывел как непослушное дитя из-за стола, увёл в комнату, усадил на диван, включил телевизор и сам уселся рядом потеснее. Обнял за плечи, жаркие руки, естественно, потянулись к её груди, легли, подрагивая, на бёдра, но дальше этого дело не пошло: она, не торопясь, встала, освобождаясь.

- Пойду, вымою посуду, а ты ложись, - и, помедлив, обнадёжила: - Я скоро приду.

Раздевшись догола, Иван Всеволодович залез в чистейшую постель, улёгся на бок у стены, оставив ей побольше места, и чутко прислушивался к тому, что она там долго делает. Звякает посудой, ходит, умывается… сейчас!.. опять зачем-то ходит, что-то переставляет… ну!.. идёт! Свет в спальне он выключил. Вошла, раздевается… господи, да что так медленно?.. наконец-то! Легла на самый краешек. Он протянул руку и наткнулся на материю, вгляделся в темноте – на ней ночная рубашка почти до пят и уж точно до самого горла.

- Чего это ты в чехле? – начал злиться. – А ну, давай снимем, - и принялся, торопясь, стаскивать рубашку через её голову.

Она не сопротивлялась, но и не помогала, а он ещё больше злился: «Чего бы сразу не лечь голенькой?». Справившись, не теряя времени на подготовительные ласки, подмял обнажённое тело под себя и… Она лежала под ним недвижимо, инертной массой, и только коротко и шумно вздыхала в такт его движениям, повернув голову набок и тем ограничивая всю активность. Закончив, он отвалился к стене, положил руку ей на грудь и удивился, не ощутив в ней бурных волнений.

- Ну, как? – спросил насторожённо. – Как тебе?

Она продолжала лежать на спине, не поворачиваясь к нему и не делая никаких попыток приласкаться и отблагодарить за доставленное удовольствие.

- Ничего, - ответила тихо, - не особенно больно. – «Вот те на: не больно, и всё удовольствие». – Я в первый раз.

Он сразу же пожалел и простил невинную невесту.

- Чего ж не сказала?

Она взяла его за руку.

- Зачем? Разве это не естественно?

Он хмыкнул, обрадовавшись простому объяснению её инертности.

- Больше не будет больно, а будет только приятно, - пообещал опытный жених и попытался просунуть руку под её шею, чтобы притянуть всю к себе, но она не поддалась.

- Нам надо сменить простыню. – Иван Всеволодович, не сразу сообразив, о чём она, рассмеялся, ощутив себя, дядю, в нелепом положении жениха в первую брачную ночь, которую представлял раньше совсем другой, более романтичной, насыщенной чувствами и страстной. А невеста ещё и добавила уксуса: - Ты меня больше не трогай, мне нельзя.

«Нельзя, так нельзя», - разочарованный и одновременно отчего-то повеселевший от разочарования, он встал, надел трусы и ушёл на кухню. Захотелось закурить, чего с ним давно не было, но пришлось ограничиться крепким чаем. Потом вышел в комнату и уселся в ожидании перед выключенным телевизором. «Радуйся, кретин, ты сполна насладился первой брачной ночью, воспетой поэтами. Почему это Жорж ничего не рассказывал о ней в своём антибрачном курсе?» Когда Вера прошла в балахоне со скомканной простынёй, он предложил вслед в злой радости:

- Может, вывесим за ворота?

- Чтобы меня побили вашими кедровыми шишками как блудницу? – огрызнулась, не останавливаясь и загораживая телом фактуру греха.

- Шишками не надо, - засмеялся допотопный юморист, - пусть лучше швыряют яблоки и апельсины, а я тебя загорожу с мешком в руках.

Когда улеглись на новую прохладную простыню, он всё же притянул её к себе, жалея, погладил отечески по голове.

- Не тужись, перетерпим и переживём, зато такого пацана родим, что будет любо-дорого всем родителям.

Вера пошевелилась, устраиваясь поудобнее головой на его плече.

- Нельзя.

- Это ещё почему? – встревожился потенциальный родитель, усомнившись в её здоровье.

- Только после свадьбы.

Хотел закричать: «Шантаж!», но, поразмыслив, легко согласился:

- После, так после, нам не к спеху, - даже обрадовался разрешению и второй возможной проблемы. – Тогда давай всхрапнём как следует, мне завтра на работу.

Проснулся, как всегда по внутреннему будильнику, в шесть. Вера спала и была прекрасна с разметавшимися по подушке русыми локонами и бледно-мраморным размягчённым лицом. Он попытался осторожно выбраться от стены через неё, подумав попутно, что надо приобретать семейную кровать, но она открыла затуманенные сном тёмные глаза.

- Ты куда?

- Как куда? На работу, дел скопилось много.

- Можно, я ещё посплю? – она сладко зевнула, забыв, наверное, о неприятной ночи. – Я такая засоня.

- Спи, отсыпайся. Приду обедать, если не возражаешь.

- Что тебе сварить? – потянулась всем красивым здоровым телом, и ему нестерпимо захотелось раздеться и снова залезть в постель, но, вспомнив о «табу», вздохнул и поцеловал её в мягкие губы.

- Ничего не надо, отдыхай, доедим вчерашние пельмени, спи спокойно.

В контору пришёл в начале восьмого, прошёл в свою комнатку и притворил дверь. Надо было срочно готовить материалы к полугодовому отчёту. После восьми стали подходить и другие. Женщины, как обычно, подняли весёлый гвалт, радуясь общению, своим и чужим скромным новостям и предстоящему чаю, что готовился к девяти. На этот раз всех занимала только одна новость – женитьба начальника. Наслушавшись всяких комплиментов, лестных и не очень, но терпимых, и услышав детальную разборку достоинств невесты, которая по единодушному мнению стоила шефа, виновник пересудов, когда разговор зашёл о самом интересном – о свадебном подарке, вышел к молодым кумушкам, которые враз угомонились, разбежавшись по своим местам. Он не очень шпынял молодых женщин, остро скучавших без мужей в самую любвеобильную летнюю пору, понимая, что им надо как-то выпустить пар, но и они, когда надо было сделать что-то срочное, не жалели времени. В общем, начальник с подчинёнными ладили.

- Вот что, братцы-бабоньки, - обратился ко всем с лёгкой улыбкой, - никаких подарков. – Женщины недовольно, но сдержанно загомонили. – Свадьба будет осенью, после завершения сезона, - он надеялся уговорить Веру на две свадьбы – здесь и там, - и если хочется сделать мне приятное, да и ей, надеюсь, тоже, то подарите самодельный альбом, в котором на каждой странице будет по вашей фотографии с поздравительной надписью и подписью. В качестве преамбулы можно поместить на первой странице какой-нибудь юморной стишок. Только, избави вас бог, не дарите, пожалуйста, детской коляски. Договорились? Всех заранее приглашаю на торжественное бракосочетание Ивана и Веры. Форма одежды – роскошная со слюнявчиками. А теперь… - он не договорил.