Владимир Колковский - В движении вечном

Наталья Сергеевна окончила технический ВУЗ уже лет двадцать назад и давным-давно позабыла напрочь все то, чему ее там обучали. Даже нечто вроде парадокса выходит комического, ведь по названиям ассортиментным она еще знает типы электронных часов, ту основную продукцию, что выпускает их сборочный цех, а вот по внешнему виду частенько ее путает. И даже любит порой продемонстрировать это, в особенности новичкам: забавно уж очень наблюдать ей, как они изумляются. И в самом-то деле, начальник технологического бюро сбо-рочного цеха по производству бытовой электроники, а разбирается в ней, в электронике этой не лучше, чем шимпанзе, например, в языке китайском… Однако лишь одним новичкам это кажется таким удивительным парадоксом — Наталью Сергеевну безмерно ценит и уважает цеховое начальство.

И вовсе не за добрые глазки, а дело в том, что ас непревзойденный она в работе со всевозможными «бумажками». Говорят даже, что на всем «Интеграторе» многотысячном никто лучше не «шарит» в неисчислимой громаде технических ГОСТ-ов, нормативов и актов, а это в делах повседневных в цеху пятьдесят, порой, поважней за любую электронику. Сама же Наталья Сергеевна непоколебимо уверена, что гораздо! — гораздо важнее. И действительно, сколько тысяч рублей прогрессивки недополучил бы цех, сколько лишних выговоров строгих записало бы высшее начальство себе в трудовые, если бы не ее исключительное умение составить вовремя нужную «бумажку». И потому именно на любой протокол или акт она смотрит лелейно, и потому точно такое же отношение она стремится привить настрого и своим подчиненным, и потому так часто твердит, повторяет она вслух столь полюбившееся, знаменитое:

— Без бумажки ты букашка, а с бумажкой человек! — для значительности иногда превращая четвертое уничижительное слово в совсем уж неприличное.

Всем многочисленным младшим и средним инженерно-техническим персоналом цеха Љ50 Наталья Сергеевна также почитаема безмерно. Ведь именно в ее прямые служебные обязанности входит ответственный контроль за каждым в цеху, исключая лишь самое высшее начальство. Именно в ее холеные пухленькие ручки попадает обязательно каждый акт, каждый протокол, каждое решение, а оттуда аккуратно выписываются в специальную огромную тетрадь отдельные «пунктики» с конкретными исполнителями и сроками.

Например:

п 1.1. Внедрить в цехе Љ50 то-то и то-то. Отв. технолог такой-то.

Срок 20. 04. 88 г.

Это значит буквально, что до 20. 04. 88 г. вас никто не потревожит по этому делу, а уже хотя бы днем позже Наталья Сергеевна непременно разыщет. Разыщет со своей огромной тетрадью в руках, улыбаясь, как всегда приветливо, деликатно напомнит:

— У вас тут, между прочим, один пунктик имеется…

Раскроет тетрадь на нужном месте, точно также деликатно укажет пальчиком:

— Вот, пожалуйста. Вчера срок, а сегодня диспетчерская.

Неопытный новичок-технолог тут же начнет докладывать по делу то-ропливо, сбивчиво, погонять свысока терминалом техническим — Наталья Сергеевна выслушает до конца терпеливо, выслушает не перебивая. Выслушает с той самой, деликатной улыбочкой, и, в то же время, словно посмеиваясь внутренне над такой вот наивностью.

— Бумажка? — спросит она лишь в одно слово, когда тот, наконец, закончит.

Новичок-технолог, конечно же, пока еще очень далек от сути. Новичок-технолог, конечно, продолжит все тем же макаром доводить, объяснять, растолковывать, и будет снова выслушан весьма терпеливо. Но по окончании снова услышит всего одно слово, слово прежнее с точностью до буквы единой, однако прозвучит слово это, на сей раз, куда более строго:

— Бумажка!

И лишь после, спустя несколько мгновений, вновь заслышав одни объяснения словесные, Наталья Сергеевна перебьет с первых слов решительно. Сменив на лице моментально и окончательно привычную деликатность на официальную строгость, разъяснит, наконец, предельно доходчиво:

— У вас по данному пунктику имеется акт, утвержденный главным инженером?.. Или хотя бы главным технологом?.. Протокол или решение?

— Н-нет, но…

— А на перенос сроков?

— Н-нет, но… я почти… и может…

— А вот эти ваши «но», ваши «почти» и «может» меня са-а-вершенно не интересуют! — перебьет теперь уже и вовсе неузнаваемо строго Наталья Сергеевна. — Бумажка!.. Я вас предельно конкретно спрашиваю: у вас по данному пункту бумажка имеется?

— ….

— Значит, я сегодня же зачитываю пункт на диспетчерской!

А вот что сие означает, даже любой новичок-технолог хорошенько знает. Знает прекрасно, так как на ежедневных планерках-диспетчерских у начальника цеха присутствует с самых первых дней своей работы, присутствует постоянно уже тогда, когда с него еще по-настоящему и не спрашивают. С самых первых рабочих дней своих наблюдает он очередной интересный спектакль на один и тот же, для многих не очень веселый сюжет: вспотелый бордово, согнутый немощным старцем, вздрагивающий мелко «не имеющий нужной бумажки» что-то там лямзит растерянно, жалко, а начальник цеха в ответ только: «Да, да, но почему же вы…», «да, да, но когда же вы…», — а заканчивается действо это всегда совершенно одинаково.

— Ну-ка, запишите ему, Наталья Сергеевна, в протокол двадцать пять процентов на балансовую! — бросает, наконец, безапелляционно начальник цеха.

В конце каждого месяца балансовая комиссия, и на ней все итожится. Реально это лишь одно означает: четвертак прогрессивки из вашей зарплаты только что как ветром сдуло. И уже потому, потому хотя бы, еще совершенно не вникнув в суть своей работы, ушлый новичок-технолог основательно знает — только тому живется безбедно в цеху пятьдесят, у кого на все и про все есть «бумажка».

Понимающий человек свой человек на счету у Натальи Сергеевны. И, между прочим, если попросит уж очень, то она может и не зачитать отмеченный пунктик в срок, как положено. В порядке исключения, разумеется, на свой страх и риск, вроде, да только начальству понятно сие. Психология здесь, педагогика заложена важная: пускай! — пускай, мол, почувствует значимость… Но разгильдяйству не место в цеху пятьдесят, отсюда и доверие полнейшее.

А уже тот, кто не понимает величья бумажного, тот в глазах Натальи Сергеевны и не работник вовсе, личность случайная, временная в цеху пятьдесят. Как этот, например, новенький. Их новый старший технолог на робототехнической линии.

Наталья Сергеевна вообще на полном серьезе считает, что человек он «ненормальный». Нет, конечно же, не в том прямом смысле, что с приветом парень, явной шизы за ним, вроде, и не замечено. Да только нормальные люди — они зачем на работу ходят?

Чтобы зарабатывать деньги.

А вот зачем ходит на работу в цех пятьдесят их новый старший технолог — этого, пожалуй, он и сам толком не знает. Ведь это только поначалу казалось Наталье Сергеевне, что так у него по неопытности одной выходит, что просто не понял пока еще парень после прежних «сонных» отделов своих, куда теперь-то попал. Поначалу даже наставлять пыталась, говорила не раз: