Геннадий Южаков - Сингапур

— Больше ты о нем ничего не знаешь? И как ты думаешь, Хей может сказать о моем здесь присутствии?

— Вряд ли…,-задумчиво сказал Померан. — По-моему, не рискнет. Кия, пожалуй, все свои «подвиги» совершает из-за мести. Я слышал про него такое: когда ему было пятнадцать лет, в его жизни произошла трагедия. Поссорились между собой две банды… Его отец сыграл в этом свою роль, поскольку являлся участником одной из них. Ну и поплатился. На глазах у Кия убили и отца и мать, а у него выкололи глаз. После этого он поклялся мстить до конца жизни. Что он и делает, убивая всех без разбора.

Настойчивый стук в дверь больно ударил по нервам Тоболина. «Не Кия ли?» — обожгла мозг сумасшедшая мысль. Но успокоился, догадываясь, бандит не стал бы стучать, а ворвался бы без предупреждения.

— И вот что, — тихо проговорил Померан, — Имейте ввиду, Хей всегда при оружии. В припадке гнева он превращается в зверя и может застрелить каждого, кто ему подвернется под руку…

Голос из коридора показался Тоболину не столько раздраженным и непреклонным, сколько пугливым:

— Эй, пассажир, тебя зовет капитан.

— Это матрос Гала, — шепотом сказал Померан. — Можете ему открыть.

И когда Тоболин распахнул дверь и хотел спросить, один ли у себя Хей, того уже не было.

К капитанской каюте Тоболин подходил с опустошенной головой, без единой полезной мысли. Словно на плечах не голова, а пустая железная бочка. Постучал в дверь и не услышав ответа, подождал. Не решаясь войти, постучал снова.

— Какого дьявола! — Послышался скорее рычащий звук, нежели человеческия голос.

И снова перед выбором: туда или лучше за борт! С надеждой на спасение? Нет, это катастрофа! Конец всему! Пустота!

И прежде чем сделать шаг и тем самым добровольно отдать себя в руки одновременно двух пиратов, может быть, стоило не торопиться? Первая мысль, которая имела целью найти хоть небольшую спасительную зацепку. С сожалением подумал: «время, время, уже упущено!»

Хей сидел за столом наклонив голову, упершись глазами в полированную столешницу. Он никак не отреагировал на приход Тоболина. В каюте кроме него никого не было. Четко и мерно отбили двеннадцать настенные морские часы. Стоя у двери Тоболин видел только лысоватое темечко Хея и часть лба. Крупные капли пота скатываясь, часто падали на стол и расплывались как чернильные кляксы. Голова Хея хищно повернулась, но не оторвалась от стола. И вот оттуда, из под низу раздался его голос. Медленно, отделяя слово от слова.

— Вы меня ловко обвели вокруг пальца! Как младенца! Обманули! Красиво преподнесли историю с апендицитом…Те, кто меня пытался обмануть и унизить, их уже нет на этом свете…

Тоболин понимал, сейчас в создавшихся обстоятельствах, когда один на один, ему нет смысла корчить из себя виновного.

— А что мне оставалось делать. Любой ценой я должен попасть в Сингапур и…

Хей его прервал.

— Вы капитан того сухогруза, который не так давно затонул во время урагана…

— Может быть позволите мне присесть? — заметил Тоболин.

— Это ваше дело. Я вам не запрещал садиться…

— Так вот, — продолжил Тоболин после того, как опустился в кресло. — Причиной гибели судна явился взрыв, а не штормовая погода. Судно затонуло за считанные минуты. И именно об этом я обязан соообщить. Кроме меня, я так думаю, к сожалению, этого сделать уже некому. Я должен выжить и рассказать правду!

Хей метнул на него взгляд. В нем не было прежней ненависти, и даже не удивление, а скорее безразличие.

— Самый опасный участок еще впереди, — процедил сквозь зубы Хей, — и я вам не гарантирую полной безопасности.

— Насколько мне известно, капитан, вы же завязали со своим прошлым…, - стихийно и неудачно заикнулся Тоболин и тем самым снова вызвал гнев у Хея.

— Не ваше это дело! — взвизгнул он и поднимая впервые на Тоболина глаза, устрашающе задвигался.

— Капитан Хей, — поторопился Тоболин сгладить вдруг ставшей взрывопасной обстановку, — если бы я знал заранее, с кем имею дело, разве я позволил бы себе пойти на обман. Скажу прямо, я благодарен вам за то, что разговор наш состоялся только между нами. Не выдать меня Кию — с вашей стороны это благородно. И за это вам огромное спасибо.

Хей мгновенно расслабился. А его плечи, всколыхнувшиеся как крылья коршуна, заметно опали. Он понял, что имел ввиду Тоболин и это сыграло важную роль…Внезапно возникшая пауза могла затянуться надолго. Оба понимали, разговор застрял в нейтральном положении. Хей не предпринял ничего, чтобы сдвинуть его с мертвой точки, а Тоболин, только что переживший трудные минуты, не находил повода к его продолжению.

— Позвольте мне уйти? — спросил он.

Трудно сказать какие мысли в этот момент одолевали бывшего пирата, но нельзя было не заметить в его глазах возникшей мягкости.

— Можете..-ответил Хей и добавил, — кстати сказать, взрыв на судне вряд ли можно отнести к действиям пиратов. Собака зарыта в чем-то другом…Тоболин об этом догадывался и сам.

Утренний рассвет застал шхуну на перекрестке главных морских путей Азии. Основной путь, как ствол огромного дерева, пологой дугой огибал рейды Сингапура, а от него, в стороны, словно ветви, распростерлись фарватеры. Сотни, тысячи судов. И если посмотреть сверху на эту часть Малаккского пролива хотя бы с километровой высоты, то глазам откроется немыслимая картина кажущегося хаотического движения муравьев растревоженного кем-то муравейника. И когда вдали стали вырастать белые изваяния стройных небоскребов, наступила пора на полном основании сказать: опасные приключения позади.

К полудню шхуна благополучно ошвартовалось у причала, предназначенного для мелкотоннажных судов.

Покинуть шхуну и не попрощаться с Хеем было бы не по джельтменски. Нашел его Тоболин на причале, занимающимся грузом. И приближаясь к нему, на радостях, он мог бы себе позволить улыбнуться. Но этого не сделал. Внимательный взгляд Хея, поймавший Тоболина еще на трапе, даже теперь, когда под ногами твердая земля, не давал повода расслабиться в полную меру. Подавая руку, Тоболин сказал:

— Прощайте, Хей.

Пожатие оказалось жестким и крепким.

— Прощайте, капитан.

Померан сам вызвался проводить Тоболина. До конца причала было достаточно большое расстояние и можно было многое успеть сказать сыну Сотабе в благодарность за его бескорыстную и преданную помощь.

— И куда вы теперь? — Голос Померана прозвучал с оттенком сочувствия, словно бездомному бродяге.

— Куда? — Тоболин уловил эту связь и улыбаясь, продолжил. — Да, ты прав, Померан. Это еще не дом и не Родина. Но отсюда до них гораздо ближе, чем оттуда, где я недавно находился. По крайней мере географически. А конкретно, позвоню своему агенту и вместе что-нибудь придумаем.