Вероника Черных - Икона

– Девушка-свеча… Чрез великий грех великое наказание понесла, чтоб утвердить веру православную… Горит теперь, горит, как свеча, и сгорает.

Прислушавшаяся к его бормотанию Степанида Терентьевна неуверенно спросила:

– Что, батюшка?

Отец Иона очнулся, вздохнул и заторопился выйти.

– Ничего, чадо моё, ничего. Стоит, говорю, как свеча. Тьму безверия освещает…

– Чем это она освещает? – хмуро буркнул Иван Нестерихин. – Стоит, как мёртвая, а сама орёт по ночам. Так не бывает.

– Этим и освещает, – подытожил священник.

Милиционеры и Верина мать остались одни, но слова иерея всё звучали и звучали в ушах, не смолкая. Латыев встряхнулся.

– Надо Мозжорину доложить, чтоб не вышло чего. А ты сама не болтай – не велено. А сболтнёшь чего, тебя в тюрьму упекут. Поняла?

– Поняла…

Мать без сил уронила себя на стул и долго сидела, сцепив руки, склонив голову.

Вскоре стемнело. Латыева и Нестерихина сменили, и они ушли. Александр ушёл, надеясь, что, не видя Веры, он избавится от странного гнетущего чувства, терзающего его глубоко и неотступно, но, что бы он ни предпринимал: еда, радио, встреча с приятелем, с девушкой, чтение книжки, – облегчения не наступало.

Да что же это с ним?! А через три дня ему снова заступать на дежурство! И ведь никому не выплеснешь эту приставучую заразу, поедающую его сердце: подписку о неразглашении давал… В упор спросят – был, видел? – должен ответить, что не был, не видел.

Латыев маялся весь оставшийся вечер, едва уснул к полуночи, в полночь проснулся, зная, что за несколько кварталов от него в доме сорок шесть по улице Волобуева начала кричать Вера.

Всю ночь ему казалось, что он слышит её крики, и, вконец измотанный, бедняга уснул лишь под утро. Встал, будто по сигналу побудки, оделся и, не позавтракав, ушёл из дома, кинув обеспокоенной матери, собиравшейся на работу на завод по производству взрывателей для артиллерийских снарядов, который был основан в 1911 году.

В первые годы советской власти завод выпускал различные металлоизделия, главным образом, пароводоарматуру, а в тридцатых годах освоил выпуск карманных часов. После войны завод перепрофилировался на карманные и наручные часы, пароводоарматуру, сверлильные станки и военную продукцию, в том числе на снаряды для систем залпового огня, а также на оборудование для космических аппаратов. С пятидесятых годов на заводе начался выпуск трехкратных доильных агрегатов, и мать Александра работала на ОТК, проверяла качество аппаратов.

– Я в церковь.

Ошарашенная мать надела валенки на разные ноги и долго соображала, топая по нечищеным от снега тротуарам, почему ей так неудобно идти. А, главное, что случилось с её сыном-комсомольцем?!

На работе ей рассказали об окаменелой девице, собиравшей на заводе механизмы наручных часов. Небылице она, конечно, не поверила: как это – живой человек окаменел и живёт, не устаёт, не падает?! Слухи это пустые. Бога нет. Коммунисты давно открыли русским людям глаза на религиозный обман, затуманивающий ясное материалистическое зрение… В смысле, мировоззрение.

Все её возражения, вся её уверенность в правоте советской идеологии разбились о единственный факт: Саша, убеждённый атеист с пелёнок, милиционер, страж порядка и законности советской власти… понёсся после дневного дежурства в церковь! К выдумщикам-попам!

Давно надо выслать их всех на Колыму! Вообще, куда-нибудь на Крайний Север. Пусть чукчам и тюленям проповедуют. Меньше время принесут. И вместо хлеба из ржи и пшенички пусть хлеб из ягеля зубищами своими рвут, перетирают.

Смычка Харитоновна (впрочем, к ней чаще обращались по отчеству или называли Светланой) едва дождалась конца смены и помчалась в Петропавловскую церковь, надеясь там узнать что-нибудь о каменной девице.

К её разочарованию, поп отмолчался. А на шепотки и горящие глаза религиозных фанатиков Смычка Харитоновна не намеревалась обращать внимание: вот ещё, что за глупейшие идеи! Разве этому учат великие вожди революции, социализма и коммунизма Карл Маркс, Фридрих Энгельс и Владимир Ильич Ленин? Нет Бога, нет, граждане советские! Сколько вам доказывать, от дурмана очищать?! Уж сколько сил на это государство потратило? Миллиарды, наверное!

Взять вот тоже Союз безбожников СССР, который возник в начале двадцатых годов. Его поддерживала сама власть Советов в лице Антирелигиозной комиссии! В сёлах стали организовывать кружки воинствующих безбожников, а также кружки юных безбожников. А сколько было безбожных ударных бригад, безбожных ударных цехов и заводов, безбожных колхозов!

Мать и отец Смычки Харитоновны ходили на занятия у себя в деревне… А ещё они выпускали кучу литературы, агиток, брошюр, журнал и газету «Безбожник» и планировали к 1932-1933 годам закрыть все церкви, молитвенные дома, синагоги и мечети; к 1933-1934 годам – истребить все религиозные представления, привитые литературой и семьей; к 1934-1935 годам – охватить страну и, прежде всего, молодежь тотальной антирелигиозной пропагандой; к 1935-1936 годам – ликвидировать последние молитвенные дома и всех священнослужителей; а к 1936-1937 – изгнать религию из самых укромных уголков России.

И каков результат? Ошеломляющий! По переписи 1937 года из тридцати миллионов неграмотных граждан СССР старше шестнадцати лет 84 процента (или 25 миллионов) признали себя верующими, а из 68,5 миллиона грамотных – 45 процентов (или более 30 миллионов).

Куда мы катимся?! Куда падаем?!..

Ведь какие крупные гидроэлектростанции строим! В космос полетел первый искусственный спутник Земли! Сколько дешёвого жилья стали строить! Какими темпами пошла коллективизация в деревне! И вообще деревни стали превращаться в «агрогорода»! А построение коммунизма через тридцать лет? Это, скажете, не цель для советского человека?!

Только религия тормозит все научно-технические начинания государства. Вообще, Бог несовместим с убыстренным строительством светлого «завтра». И правильно сделал Никита Сергеевич, что начал гонения на Церковь, что отделил её от государства!

А с этой девицей каменной ерунда какая-нибудь. Болезнь, например. Этот… столбняк. От него столбенеют, а кажется, что каменеют.

Ничего, врачи в Советском Союзе толковые, лучше них никого в мире нет. Они вылечат тунеядку и вернут на работу, чтоб порядочных советских граждан с прогрессивным мировоззрением и самой передовой идеологией от строительства коммунизма не отвлекала!

Уже в конце службы, после целования креста у батюшки стоявшая у входа раздражённая Смычка Харитоновна заметила в толпе лицо своего сына и изумилась: какое непривычное у него выражение! Такое только в детстве бывало, в Новый год.

Хотела сына окрикнуть, но молчаливые, воодушевлённые непонятно чем, прихожане вынесли её в холод январского вечера, и она Сашу потеряла. Неужто теперь попы и её единственного сына в религиозном болоте утопили?! С этим надо решительно разобраться.