Лори Нелсон Спилман - Жизненный план

— Нет. Мне об этом неизвестно.

Адвокат проводит рукой по голове.

— Весьма странно, вы так не считаете?

— Я… я не знаю.

— Вы не знаете? — Он склоняется совсем близко. — Умная девушка, понимая, что умирает, не позаботилась о судьбе своего будущего ребенка? Удивительно, вы не находите? Особенно в столь плачевной ситуации, в которой она пребывала.

— Я… я не знаю, почему она не написала, — бормочу я.

— Что же касается… жизни в Детройте с матерью. Санкита не упоминала, что забеременела, находясь именно в Детройте?

— Да, она ездила навестить мать.

— Значит, вы осведомлены, что она убежала из квартиры против воли матери и нашла случайного партнера?

Я растерянно моргаю.

— Нет. Она мне никогда не говорила. Не думаю, что она сбежала, как вы утверждаете.

Лицо адвоката выражает невероятное самодовольство — нос задран, голова приподнята, и он смотрит на меня сверху вниз.

— Рассказывала ли вам Санкита, что в ту ночь она убежала на джазовый фестиваль и имела интимную связь со случайным партнером? С человеком, имени которого она не знала?

— Это… все было не так. Ей было одиноко… грустно…

Мистер Крофт вскидывает брови.

— Вы осведомлены, что прошлым летом Санкита была в Детройте шесть недель? А уехала только тогда, когда обнаружила, что беременна?

— Я… нет, я не знала, что она провела в Детройте шесть недель. Но она уехала. Как я и сказала, Санкита не желала, чтобы ее ребенок рос в таких условиях.

— Она и сама не хотела находиться в таких условиях, так?

— Да, именно так.

— Вы осведомлены, что ее мать настаивала на прерывании беременности?

Его слова заставляют меня собраться.

— Нет.

— Состояние здоровья Санкиты было тревожным, и врач рекомендовал прервать беременность, чтобы спасти девочке жизнь.

— То же самое сказала и доктор Чан, — растерянно произношу я.

— Санкита прислушалась к рекомендациям доктора Чан?

— Нет. Она говорила, что ребенок ей дороже жизни.

Адвокат ухмыляется с таким видом, что мне хочется ущипнуть его за щеку.

— Правда заключается в том, что Санкита была упрямой девушкой. Она отказывалась верить, что мать действует в ее интересах с самыми лучшими намерениями.

— Протестую! — выкрикивает Брэд.

— Протест принят.

Мистер Крофт продолжает:

— Санкита уехала из Детройта в тот день, когда они с матерью поспорили из-за прерывания беременности.

Я потрясена. Неужели все это правда?

Адвокат поворачивается к судье:

— Поступок Санкиты никак не связан с условиями жизни в доме миссис Робинсон, ваша честь. Моя подзащитная просто пыталась спасти жизнь своей дочери. — Вскинув голову, он оглядывает меня сверху вниз. — У меня больше нет вопросов.

У меня так дрожат руки, что приходится сцепить их. Они решили представить мать Санкиты борцом за жизнь дочери, а саму Санкиту непослушным ребенком, отказывающимся прислушиваться к разумным советам матери.

— Благодарю, мистер Крофт, — кивает судья Гарсиа и поворачивается ко мне: — Благодарю, мисс Боулингер. Желаете вызвать следующего свидетеля? — спрашивает она Брэда.

— Ваша честь, я хотел бы просить объявить перерыв. Моей клиентке необходимо отдохнуть.

Судья Гарсия смотрит на часы и ударяет молоточком.

— Заседание продолжится через пятнадцать минут.

Брэд практически выталкивает меня из зала суда в коридор. Мое тело наливается свинцом. Мой ребенок скоро будет приговорен к пожизненному заключению, а я бессильна что-либо изменить. Санкита доверила мне жизнь дочери, но я ее предала. Брэд прижимает меня к стене и упирается в нее руками.

— Не смей сдаваться! Мы сделали все от нас зависящее, остальное не в нашей власти.

Я едва дышу, но голова остается светлой.

— Они представили Санкиту малолетней правонарушительницей.

— Может, так оно и есть. Она могла уехать из Детройта из-за споров с матерью о здоровье?

— Я не знаю, — выкрикиваю я. — Какое это имеет значение? Сейчас надо думать об Остин. Эта женщина даже слезинки не пролила, когда я говорила о предсмертном разговоре с Санкитой. Ты же знаешь, как она поступила с собственным сыном! У нее нет сердца, Брэд! — Я сжимаю его руку и заглядываю в глаза. — Ты не представляешь, как отвратительно она себя вела, когда охранник выводил ее из больницы. Как мы можем доверить ей Остин? Брэд, надо что-то делать.

— Мы сделали все, что могли.

Я плачу, и он поглаживает меня по плечу.

— Успокойся. Потом поплачешь. Сейчас нам надо довести до конца процесс.

Через пятнадцать минут мы возвращаемся в зал, и я опускаюсь на стул рядом с Брэдом, поглощенная таким пугающим ощущением собственной беспомощности, которого не испытывала никогда раньше. Жизнь ребенка в опасности, а я ничего не могу сделать. Я сжимаю голову руками и стараюсь дышать ровно. Я обязана выиграть этот раунд, еще одного удара я не переживу.

В голову приходят слова Гарретта: «Ты не можешь спасти всех». Не надо всех, Господи, прошу тебя, только одну.

За спиной раздается звук открывающейся двери и знакомые шаги. Я поднимаю голову и оглядываюсь. В зал входит Джин Андерсен, одетая в строгий шерстяной костюм, но волосы ее спутаны, а на ногах спортивные ботинки вместо привычных лодочек.

— Джин? — вскрикиваю я и поворачиваюсь к Брэду.

— Сиди смирно, — шепчет он.

Минуя места для публики, Джин решительно марширует к кафедре судьи, что-то тихо объясняет и протягивает папку. Судья Гарсиа отвечает так же тихо, просматривает бумагу и, наконец, поднимает глаза.

— Прошу адвокатов подойти, — объявляет он.

Четверо людей совещаются неожиданно долго, мистер Крофт говорит на повышенных тонах, и судья призывает его к спокойствию. Наконец, улыбающиеся Брэд и Джин возвращаются на свои места, я провожаю их встревоженным взглядом.

Судья Гарсиа поднимает вверх лист бумаги, чтобы он всем был хорошо виден.

— Выяснилось, что мисс Белл все же оставила письменное завещание. Оно составлено пятого марта, за месяц до смерти. — Он откашливается и громко читает:

— «Я, Санкита Белл, находясь в здравом уме, настоящим выражаю свою волю относительно судьбы моего нерожденного ребенка, если он или она меня переживет. Мое искреннее желание доверить единоличное право опеки над моим ребенком мисс Боулингер, моей учительнице и лучшей подруге».

Судья Гарсиа снимает очки.

— Подписано Санкитой Джазмен Белл. Основываясь на факте существования нотариально заверенного заявления, суд выносит решение о предоставлении права опеки мисс Боулингер до завершения процедуры удочерения. — Он стучит молоточком. — Заседание окончено.

Я кладу руки на стол, опускаю голову и плачу.

Я не спрашиваю Джин о внезапно появившемся документе, для меня не важно, когда он был составлен и как попал к ней. Важно лишь то, что мы все сделали правильно для Санкиты и ее дочери. Брэд предлагает нам троим отметить победу, но я отказываюсь. Мне необходимо скорее попасть в больницу и увидеть мою малышку. Мою дочь! Я сворачиваю за угол, почти бегу по коридору к входу в отделение, открываю дверь в палату номер семь, и сердце мое замирает. В кресле сидит Герберт с Остин на руках. Он улыбается и тихо напевает колыбельную. Я осторожно подхожу сзади и целую его в шею.