Лори Нелсон Спилман - Жизненный план

— Тогда расскажи о предстоящей свадьбе. Вы с доктором Мойером уже назначили дату? — Она многозначительно приподнимает бровь. — Ты ведь знаешь, что каждая медсестра в этом отделении немного влюблена в Губерта.

— Герберта, — поправляю я. — Да, седьмого августа, в день рождения мамы.

— Отлично! — Ладонна смотрит на палец моей левой руки. — Красивое кольцо.

Я поднимаю руку с кольцом белого золота с единственным квадратным бриллиантом.

— Оно принадлежало моей бабушке. Герберт купил очень симпатичное кольцо у Тиффани, но это мне нравится своей простотой.

— Оно такое же скромное, как и ты. — Ладонна улыбается и гладит меня по руке. — О, Брет, я так рада, что у тебя все удачно складывается. Ребенок, красивый жених. Твоя покровительница на небе в нужный момент махнула над тобой крылом.

Я думаю о маме и ее помощи в исполнении желаний. Но это не самое главное.

— Верно, мне очень повезло, но небесная покровительница сыграла не главную роль. Думаю, каждый из нас в некоторой степени волшебник. Надо только иметь желание и мужество идти к исполнению заветных целей.

— К счастью, у тебя получилось, — улыбается Ладонна.

По телу пробегает дрожь. Неужели я нашла в себе силы воплотить свои мечты в реальность? И справлюсь ли я со всеми?

Во вторник я сажаю Остин в коляску, и мы направляемся в кафе «Джампинг Бин». Небо затянуто облаками, но ветер по-летнему теплый. Уже издалека замечаю сидящего за столиком Брэда. Он встает и приветствует меня со стаканом латте в руках.

— Как наша великанша? — спрашивает он, поднимая Остин на руки.

— Остин, расскажи дяде Брэду, какая ты умница, как красиво улыбаешься мамочке.

— Ты довольна, малышка? — Брэд сюсюкает с Остин, удерживая ее одной рукой, а второй протягивает мне конверт. Пункт номер семнадцать.

— Влюбиться, — машинально произношу я.

— Что-то не так?

— Нет, все в порядке. — Я беру у него Остин и сажаю в коляску. — Давай же. Открывай.

Брэд поглядывает на меня с сомнением:

— В чем дело? Ты всегда с таким рвением стремилась получить следующий конверт, а последний даже не позволила мне открыть. Что с тобой?

— Ничего. Открывай.

Брэд склоняет голову и молча смотрит, давая понять, что мне не удастся его обмануть. Тем не менее он открывает конверт, достает сложенный розовый лист и кладет его на стол, накрыв рукой.

— Даю тебе последний шанс. Если ты не влюблена в Герберта, скажи об этом сейчас.

С замиранием сердца я меряю его долгим, тяжелым взглядом, но не выдерживаю и закрываю лицо руками.

— Я запуталась, Брэд. Я была без ума от Эндрю — самолюбивого и эгоистичного человека, но не испытываю никаких чувств к идеальному мужчине, который всячески мне помогает. — Я зарываюсь пальцами в волосы и качаю головой. — Что со мной, Мидар? Я до сих пор надеюсь, что смогу найти и покорить такого, как Чарльз?

— Любовь изменчива. Думаешь, если бы я мог выбирать, в кого влюбиться, я бы выбрал женщину, живущую за две тысячи километров?

— Но Герберт такой хороший. Он любит меня и моего ребенка. Разумно ли потерять его? Что, если я никогда не найду мужчину, который полюбит нас так, как он? Я останусь одна и лишу Остин отца?

— Не переживай, этого не случится.

— Откуда ты знаешь?

— Знаю. Твоя мама не завещала бы тебе достичь всех целей из жизненного плана, сомневайся она хоть на минуту в возможности выполнения. Она знает, ты обязательно встретишь своего мужчину.

Из моей груди вырывается глухой стон.

— Звучит немыслимо глупо.

— Я говорю серьезно, Брет. Мне не раз приходило в голову, что Элизабет управляет происходящими в твоей жизни событиями.

— Если это так, возможно, она специально привела Герберта в Чикаго, в отдел моего брата, чтобы мы встретились и полюбили друг друга?

— Такого ощущения у меня нет.

— Почему же?

Брэд загадочно улыбается.

— Потому что ты в него не влюбилась.

— Но ведь могла бы. — Я отвожу взгляд. — Может, следует приложить чуть больше усилий, дать ему чуть больше времени…

— Любовь — это не испытание на прочность.

— Если бы мама дала мне подсказку, — вздыхаю я. — Какой-нибудь знак, чтобы я наверняка поняла, правильно ли действую.

Брэд берет в руки лист.

— Читаем?

От его слов у меня сжимается сердце.

— Не знаю. Правильно ли это?

— Думаю, стоит прочитать. Вдруг оно рассеет твои сомнения?

— Ладно, — вздыхаю я. — Читай.

Брэд разворачивает письмо и, откашлявшись, начинает:

— «Дорогая Брет.

Прости, мне очень жаль, но этот мужчина не для тебя. Ты не влюблена. Продолжай искать, дорогая».

У меня отвисает челюсть, и одновременно вырывается радостный возглас:

— О боже, спасибо! — Я откидываюсь на спинку стула и начинаю хохотать. — Мама подала знак, Брэд! Мама говорит со мной. Я свободна!

Брэд не сводит с меня глаз. Он складывает письмо и убирает в конверт. А где же его очки? Как он мог прочитать написанное мамой без очков? Улыбка сползает с лица.

— Бог мой. Ты все подстроил. — Я пытаюсь вырвать письмо, но Брэд отводит руку.

— Это не имеет значения. Ты получила ответ.

— Нет! У меня в следующем месяце свадьба. Я не могу ее отменить.

— Ты предпочитаешь выяснить все после свадьбы?

Я смущенно тру переносицу.

— Нет. Конечно нет. — Задумываюсь на несколько минут и опять поднимаю глаза на Брэда. — Значит, мне придется разбить Герберту сердце?

— Никто не говорил, что любовь простая штука, дитя мое. — Брэд убирает конверт. — Сохраним его до более подходящего случая. — Он прижимает карман рукой. — У меня такое чувство, что ты будешь ждать не напрасно.

Убедившись, что Остин заснула, я на цыпочках прохожу в гостиную, где Герберт потягивает шардоне и листает книгу. Внутри меня все стягивается в тугой узел. Увидев меня, он подмигивает, улыбаясь:

— Миссия выполнена?

Я скрещиваю пальцы.

— Слава богу.

Я подсаживаюсь рядом и заглядываю в книгу. Из всей моей прекрасной библиотеки он выбрал «Улисса» Джеймса Джойса, бесспорно, не самого простого автора для чтения.

— Эта книга была в обязательной программе в Академии Лойолы. Боже, как я ее ненавидела…

— А я смог прочитать лишь спустя много лет, — прерывает меня Герберт. — Но сейчас с удовольствием бы перечитал. Могу я взять ее на время?

— Можешь взять навсегда, — уверенно говорю я и откладываю книгу на журнальный столик.

Герберт сразу же наклоняется, чтобы меня поцеловать. Затаив дыхание, я думаю о том, что будет неправильно позволить ему этот поцелуй.

Неправильно. И я не позволяю.

Наполнившись решимости, я разрываю все оковы:

— Герберт, я не могу выйти за тебя замуж.

Он замирает, не дотянувшись до моих губ.

— Что?

На глаза наворачиваются слезы, и я не могу сдержать их.