Джим Додж - Трикстер, Гермес, Джокер

Дэниел снял ладони с лица, несколько секунд смотрел в потолок, потом перевел взгляд на Вольту. Облизнул губы.

— Как… вы узнали? Про взрывчатку?

— Узнал, — терпеливо объяснил Вольта, — потому что Шеймус позвонил мне и все рассказал. Он почти обезумел от горя. Во всем винит себя.

— Они любили друг друга! — всхлипнул Дэниел и беспомощно замотал головой. — Мама, мамочка…

— Да, — кивнул Вольта. — Я знаю, они любили друг друга. Я знаю, как это больно.

— Кто ее убил, кто? Вы должны мне сказать! — взвился Дэниел.

— Никто, — спокойно ответил Вольта. — Судя по всему, бомба была неисправна.

— Никто, по-вашему? А почему тогда ее последние слова были «Дэниел, беги»?

Вольта внимательно взглянул ему в лицо.

— Эннели что-то сказала тебе перед взрывом?

— Она кричала! — всхлипнул мальчик.

— А потом?

Дэниел постарался успокоиться.

— Бомба взорвалась так быстро, что я даже голову не успел повернуть. Будто это ее крик запустил механизм.

Вольта думал.

— Она меня о чем-то предупреждала.

— Это ясно. Только о чем? Ты не заметил вокруг каких-нибудь людей, возни перед ее криком?

— Нет. Хотя смотрел во все глаза.

— Может, почувствовала, что с бомбой что-то не так… — пробормотал Вольта, то ли обращаясь к Дэниелу, то ли себе под нос. Дэниел молчал. — Эннели что-то делала с бомбой перед тем, как уйти в проход?

— Нет.

— У нее было время запустить механизм перед взрывом?

— Да. Наверно, она нажала на кнопку. Ведь бомба взорвалась.

— Тогда шел дождь. Может быть, она поскользнулась, уронила пакет. И услышала, как затрещали контакты.

— Не знаю, — прошептал Дэниел. — Она закричала, и раздался взрыв.

— Если хочешь, мы попробуем разобраться. Конечно, это потребует времени, но дело пойдет быстрее, если ты знаешь, кто делал бомбу.

— Не знаю. Но Шеймус точно знает — спросите его.

— Хорошо бы. Я уже больше месяца пытаюсь его найти, чтобы поговорить об этой ситуации, но он как в воду канул. Ты не знаешь, где он может быть?

— Нет. Но я хочу знать все, что вы выясните о смерти мамы. Я хочу знать, что случилось.

— Естественно. Тебя будут информировать обо всем, даю слово. Из чего вытекают следующие вопросы, которые мы должны обсудить. Например, твое будущее и чем мы можем тебе помочь.

— В чем помочь?

— Во-первых, снять что-то около тринадцати обвинений, которые выдвинут против тебя. Полиция только догадывается, что бомба может быть связана с кражей плутония, так что следи за своими словами.

— Они как-то связывают ее с Шеймусом?

Вольта опустил взгляд — и опять посмотрел прямо в лицо мальчику.

— Дэниел, мама не оставила отпечатков пальцев. У них есть информация только из документов. По их данным она миссис Уайетт. Мы постарались убрать все связи с «Батон-Руж» — банковский счет, документы на право владения землей — и будем рады, если ты навсегда забудешь о Дубьюке, — он старался отвлечь Дэниела от мыслей о том, что взрыв сделал с Эннели. — Однако у тебя в кармане была квитанция на взятые напрокат снегоступы и самодельные водительские права, где значилось вымышленное имя, но верный адрес. На Маккинли-стрит нагрянули, прежде чем мы успели прикрыть типографию, так что ты столкнешься с обвинениями в подделке документов и незаконном владении имуществом. Тебе предложат пригласить личного адвоката, и мы с удовольствием предоставим такого, если ты не будешь возражать.

— Я приму его с благодарностью.

— Тебе четырнадцать, значит, с тобой будут работать как с подростком — если все пойдет хорошо, дело кончится только слушаниями, а не судом. Этому сильно поспособствует неизлечимость твоей амнезии. Слушайся адвоката. Мы постараемся добиться снятия всех обвинений и отправки тебя под опеку тети.

— У меня нет никакой тети.

Вольта поднял бровь.

— Тетя Матильда и дядя Оуэн? Ранчо Уайеттов в округе Мендочино?

— Хорошо, — кивнул Дэниел.

— Теперь о твоем будущем, — Вольта скрестил руки на груди. — Многие хорошо отзывались о тебе, и среди них есть люди, чье мнение я очень ценю: Улыбчивый Джек, Долли Варден, Джонни Семь Лун, Элмо и другие. Они считают, что у тебя есть способности, которые следует поддерживать и развивать. В АМО есть уникальные учителя, способные помочь тебе сделать потенциал реальностью.

— А можно принять только юридическую помощь, без учителей?

— Не торгуйся, Дэниел. Эти два предложения никак не связаны. Ты волен принять или отказаться от каждого, как хочешь.

— Сейчас мне нужен адвокат. Об остальном надо подумать.

— Я свяжусь с адвокатом, как только уеду, то есть очень скоро. А сейчас хочу сообщить, что помог тебе выйти из комы, используя простую, но запрещенную технику, которой меня научила одна женщина, Равана Дремьер. С помощью энергий эмпатии я проник в твое сознание и напомнил тебе о жизни. Даю слово, что не внедрял никаких мыслей и намерений, только разбудил твое внимание. Говорю об этом потому, что ты можешь вдруг вспомнить мой голос, зовущий тебя — если не сейчас, то в будущем, особенно во сне или в глубокой задумчивости. Ты сам решил вернуться. Я очень сочувствую твоей потере, Дэниел. Поправляйся скорее.

Он был уже у двери, когда Дэниел позвал его:

— Спасибо.

— Пожалуйста, — обернулся Вольта. И вышел.

ЗАПИСЬ

телефонный звонок Вольты Бешеному Биллу Веберу

ВОЛЬТА: Билл, это Вольта. Хотел узнать, что ты решил по поводу Дэниела.

БЕШЕНЫЙ Б.: Ты уверен, что он никогда не ходил ни в какую школу?

ВОЛЬТА: Абсолютно уверен. Как и в прошлый раз, когда мы это обсуждали.

БЕШЕНЫЙ Б.: А что касается органических повреждений мозга? Выявилось что-нибудь?

ВОЛЬТА: Он прошел все проверки. Никаких свидетельств снижения умственной деятельности.

БЕШЕНЫЙ Б.: И почему же тогда он девять недель был в коме?

ВОЛЬТА: Corpus Germeticum называет это «прятаться на пороге».

БЕШЕНЫЙ Б.: Все еще роешься в этих пыльных томах?

ВОЛЬТА: Мне все еще любопытно.

БЕШЕНЫЙ Б.: И бьюсь об заклад, все любопытнее и любопытнее. Что до меня, то я предпочитаю вестерны.

ВОЛЬТА: Будешь и дальше поддевать меня — напомню тебе о том, что когда мы впервые встретились, ты все еще был иезуитским священником и весьма блестящим католическим богословом.

БЕШЕНЫЙ Б.: Еще одно доказательство того, что от этих книг добра не жди.