Мануэл Тиагу - До завтра, товарищи

Важ не сдавался. Ладно, пусть Афонсу не говорит ему о беседе с Витором. Но спросит хотя бы, знает ли он его. Или пусть скажет, что видел Мейрелиша в тот день у дверей кафе.

Но и товарищи стояли на своем. Афонсу нетерпеливо сказал, что ему кажется неправильным говорить об этом в отсутствие Витора.

— Речь идет о безопасности партии и о революционной бдительности, — настаивал Важ холодным тоном.

Афонсу кончил тем, что кивнул головой; не потому, что он был согласен, но потому, что спор слишком затянулся, а он с нетерпением дожидался окончания заседания, чтобы потолковать с Важем наедине о своем деле. Наверное, товарищ принес ему ответ.

— Ну так как? — спросил он наконец, слегка побледнев.

Важ решил, что Афонсу все еще говорит о Виторе.

— Итак, решено, — ответил тот сурово. — Поговори с Мейрелишем и потом расскажешь результат.

— Я не о том, — прервал его Афонсу. — Как насчет моего дела?

— Сейчас поговорим о нем, — сказал Важ.

И после того как он узнал от Афонсу, что тог наконец передал Сагарре связь с самой многочисленной крестьянской организацией, контролируемой районным комитетом, он сообщил ему, что получено согласие на переход его в кадры партийных работников. Он назвал даже точную дату.

«Почему же он ждал до сих пор, чтобы сказать мне все это в двух словах? — спрашивал себя Афонсу. — Или он не понимает, что это означает для меня?»

— Ты слушаешь невнимательно, — сказал Важ после того, как несколько раз повторил, где будет место встречи и как попасть туда.

Мог ли Афонсу слушать внимательно? В этот момент он видел черные глаза, смотрящие на него сквозь густые ресницы, видел Марию, быстро убегающую в дом отца после расставания.

— Извини, товарищ, повтори, — пробормотал он.

Назначив встречу, Важ приготовился уйти.

— Мне бы хотелось поговорить еще с тобою, — сказал Афонсу.

— Это важно и срочно? — спросил Важ.

— Важно и срочно? — повторил Афонсу. — Ну что ж, давай отложим…

— Я уже опаздываю, дружище, — оправдался Важ. — Мне приходится распроститься с тобой.

Важ посоветовал ему ехать автобусом. Афонсу счел, что удобнее будет поездом. Поэтому он и прибыл слишком рано. В соответствии с тем, как ему рекомендовали, он сдал свой чемоданчик на хранение в одну из таверн поселка. Потом, не зная, что делать, мысленно оправдываясь, что всегда лучше прийти раньше, чем позже, побрел потихоньку к месту встречи.

Нет никого, кто ни разу в жизни не пришел с опозданием туда, куда ему не хотелось бы опаздывать. И тогда самая короткая вынужденная задержка в пути вызывает гнетущее беспокойство, раздражение, страдание. Тот, кто приходит заранее, испытывает полное спокойствие. Заблаговременный приход позволяет отдохнуть, это полезно для здоровья, успокаивает нервы.

Философствуя таким образом, Афонсу пришел задолго до назначенного часа к источнику, который указал ему Важ, и решил пока прогуляться по дороге.

Внезапно, взглянув на проселочную дорогу, он встретился взглядом с двумя людьми, которые внимательно за ним наблюдали. Один высокий, в очках, элегантно одетый. У другого, среднего роста, были черные блестящие волосы, похожие на воронье крыло, и пронизывающие глазки, прикрытые густыми бровями. Люди были явно не из этих краев, и их присутствие в таком пустынном месте, их поведение, взгляды, выражавшие недоверие и недружелюбность, не могли не вызвать подозрений.

Афонсу увидел впереди, на обочине дороги, блестевший на солнце автомобиль зеленоватого цвета. Человек в темных очках вышел из него, взглянул внимательно на Афонсу и ушел в кусты. Охваченный тревогой, Афонсу подошел к машине, заглянув внутрь и внимательно прочитал прикрепленную к щитку визитную карточку.

В нескольких сотнях метров дальше он присел у обочины, и ему показалось, что в кустах прячутся двое и смотрят в его сторону. Затем они, однако, быстро исчезли.

Когда, по его расчетам, было уже пора, он поднялся и отправился назад. Зеленоватой машины уже не было. Два незнакомца тоже исчезли. Подойдя к источнику, он напился и немного подождал. В конце концов появился Важ.

— Ты, товарищ, пришел даже раньше времени, — сказал он.

— Лучше не задерживаться здесь, — заметил Афонсу. — Я видел там, подальше, кое-что странное. — И он рассказал про двух типов на проселочной дороге и о машине с каким-то человеком в темных очках.

У него не было, однако, времени дать себе отчет в возникших подозрениях. На повороте дороги появился человек и направился к ним твердым и решительным шагом. Афонсу узнал его: это был незнакомец с черными блестящими волосами, которого он видел вместе с элегантным человеком на проселочной дороге. Значит, это тоже их товарищ! Однако взгляд, который тот бросил на него из-под густых бровей, был по-прежнему недоверчивым и недружелюбным. Важ представил его: товарищ Фиалью, который станет руководить работой Афонсу и контролировать ее.

Фиалью не стал терять время. Спросил Афонсу, каким транспортом он воспользовался, почему не приехал на автобусе, что он разнюхивал в этих местах у источника более чем за час до встречи. Он говорил сухо, бросая как камни новые вопросы после каждого ответа Афонсу. Когда он счел для себя все выясненным, то обратился к Важу с замечанием, которое процедил сквозь зубы:

— Начинает он плохо…

После своей первой встречи с подпольным партийным работником у Афонсу был повод почувствовать себя обескураженным этим приемом. Серьезные, строгие, Важ и Фиалью казались двумя судьями. «Долг товарищей, — подумал Афонсу, — не осуждать, а помогать». Кроме того, бывает зло, которое оборачивается добром. Потому что, возможно, Фиалью не заметил бы зеленоватого автомобиля с типом в темных очках. Как знать, не за ним ли следили? Он рассказал тогда о машине и назвал имя, которое прочел на визитной карточке.

Фиалью и Важ переглянулись и не высказали мнения по этому поводу.

— Плохо начинаешь, товарищ, — сухо повторил Фиалью.

Афонсу поговорил с Мейрелишем. Подозрения Важа подтвердились. Мейрелиш не знал Витора, никогда не говорил с ним и никак не мог быть в тот день у дверей кафе по той простой причине, что в этот период в течение двух недель находился в отъезде.

Важ с бесстрастным видом слушал отчет Афонсу. Но в его нежелании выяснять какие-либо подробности угадывалось, что выводы им сделаны и решение принято. «Теперь уж не ускользнешь, Виторчик! — зло подумал Важ. — Ни Маркиш, ни Рамуш, ни другие покровители не спасут тебя от разоблачения».

Удовлетворенный информацией, Важ остановился около развалившейся каменной ограды и протянул руку Афонсу.

— До свидания, дружище.

Афонсу казался удивленным, почти встревоженным таким неожиданным прощанием. Он решил, что, как только перейдет на подпольную работу, попросит встречи с Марией. Перед ее уходом в подполье он действовал по-мальчишески. Теперь же он не хотел терять ни одного дня.