Мануэл Тиагу - До завтра, товарищи

У человека, который рассказал Паулу о последних событиях, было морщинистое лицо. Паулу отвел его в сторону и поинтересовался, как пройти в город, минуя заграждения. Свое стремление он пояснил как и прежде, — там осталась его семья.

Пока Паулу говорил, старик внимательно смотрел на него. Затем, подумав и сняв шляпу, сказал:

— Нужно дойти, и вы дойдете. Я сам покажу дорогу. Остальное сделает мой внук.

Через минуту он вернулся с босым мальчишкой лет девяти. Медленно (старику было трудно идти) они пошли через поля и холмы.

Минут через десять впереди показались очертания домов.

— Иди прямо по дороге, — сказал старик мальчику, — и если появится кум или еще кто, скажи, что я прошу их сделать это. — Повернувшись к Паулу, он добавил: — Так вы избежите нежелательных вопросов по дороге.

Паулу протянул руку, и старик с неожиданной горячностью пожал ее. Глаза его повлажнели. «Я прекрасно понял, что у тебя нет никакой семьи, мой мальчик, — словно говорили они. — Если бы не так, я бы ничего для тебя не делал».

— Спасибо, товарищ, — сказал Паулу, чувствуя, что происходит в душе старика.

Услышав это, старик сжал обеими руками руку Паулу.

— Сегодня великий день, — произнес он, затем отпустил руку. — Иди, иди, сынок.

«Сегодня великий день, — повторял про себя Паулу, шагая за мальчиком, — великий, великий день».

Мальчик провел его по ферме; не встретив никого, подошли к калитке, выходящей на совершенно безлюдную улицу. Остановившись, он повернулся к Паулу и улыбнулся.

Только теперь Паулу разглядел загорелое лицо мальчика, курносый нос, умные, как у деда, глаза. Паулу протянул ему руку, и мальчик неуклюже пожал ее.

«Сегодня великий день», — подумали оба.

Дом Жерониму стоял на людном месте. Незамеченным пробраться к нему было трудновато для человека, плохо знающего местность.

Паулу решил сначала зайти к Мануэлу Рату. Тот жил напротив заброшенного дома, известного под названием Старого Завода. Антониу говорил, что стоит спросить Старый Завод, каждый покажет. На улице, по которой брел Паулу, были закрыты и двери и окна. Он повстречал несколько групп рабочих, а также заметил полицейских.

Паулу направился к двум женщинам, в надежде узнать о нужном ему месте, но тут они повернулись и стали смотреть в сторону.

Паулу тоже взглянул. К ним приближалась толпа и через несколько секунд заполнила всю улицу.

— Идут! Идут! — закричали женщины и поднялись на крыльцо ближайшего дома.

Паулу посмотрел на толпу и тоже взобрался на крыльцо. На противоположной стороне улицы, где несколько минут назад он стоял, появились полицейские.

Впереди демонстрантов, взявшись за руки, шла цепочка молодых людей. За ними шла девушка в красной спецовке, которая, казалось, подгоняет их. За первой шеренгой шла многочисленная группа, слегка отличавшаяся от основной массы. В этой группе Паулу разглядел Жерониму. Тот показался бледнее и старше обычного, но это был именно он, Паулу разглядел тусклые глаза и клочковатую бороду. Сказать бы хоть два слова, назначить встречу…

Но голова демонстрации уже прошла, и Жерониму потерялся из виду. Толпа стала плотнее, компактней, она словно не двигалась, а скользила по улице. На концах шестов плыли над толпой черные тряпки. Преобладали рабочие, но были и крестьяне. Внимание Паулу привлекла смуглая женщина. Одной рукой она держала тщедушного ребенка, а другой энергично размахивала черным платком, снятым с головы. Волосы спадали на лицо, но она этого не замечала. Она беспрестанно что-то выкрикивала, раскрасневшаяся и охрипшая, кому-то грозила, кого-то проклинала.

Людской поток на секунду замер, спрессовался и двинулся дальше. Над толпой появился транспарант. Многие демонстранты шли шеренгами, взявшись за руки. Людской поток остановился, и в двух шагах от себя Паулу увидел Мануэла Рату, с непокрытой головой, смотревшего куда-то в пустоту. Паулу спустился со ступенек и окликнул его. Рату не услышал, но сосед толкнул товарища.

— Ты?! — испуганно воскликнул Мануэл Рату, еще более пораженный обожженным лицом Паулу.

— Где тебя можно будет найти, когда это кончится? — спросил Паулу.

— Когда это кончится? — повторил Мануэл Рату. Он не находил ответа.

В этот момент процессия снова тронулась, и Паулу после ‘безуспешной попытки выбраться был подхвачен людским потоком.

Полицейские по-прежнему стояли вдоль улицы. Они не пытались вмешиваться, лишь наблюдали за происходящим.

Попытки Паулу выбраться из толпы остались безуспешными. На узкой улице демонстранты были буквально приперты к стенам домов.

— Какое безрассудство, друг! — повторял Мануэл Рату, недовольно качая головой. Увидев еще несколько отрядов полицейских, он пояснил: — Они окружают нас. Ты должен выбраться во что бы то ни стало.

Словно в подтверждение его слов, в голове колонны послышались крики. Демонстрация остановилась. Послышались возгласы и в хвосте колонны, волнение людей говорило, что нечто происходит.

— Ты должен выбраться отсюда, — повторил Мануэл Рату. — Тебя не должны арестовать.

Демонстранты поняли обстановку — войска окружали колонну.

— Не отходи от меня, — предупредил Рату.

Он сказал что-то своим соседям, которые тут же начали протискиваться в середину процессии. Демонстранты пошли вперед. Опять впереди раздались крики.

Посланные Рату парень в синем и мужчина в черной шляпе появились в толпе и протиснулись к ним.

Шеренги из сомкнутых рук исчезли, транспарант переместился в другое место. Демонстранты стояли.

— Не отходи от меня, — повторил Рату. — Мы прорвемся.

Он стал пробираться к тротуару. Паулу следовал за ним.

Все произошло мгновенно. Проходя мимо улочки, загороженной полицейскими, Мануэл Рату с товарищами бросился на них. Паулу бежал вместе со всеми, он чувствовал, что путь впереди свободен. Неожиданно перед собой он увидел полицейский мундир и молодое лицо, презрительно смотревшее на него из-под каски. Паулу замахнулся, но полицейский увернулся и сам нанес сокрушительный удар. Оглушенный Паулу заметил второго полицейского, бегущего к ним, поднял кулак, но второй удар, теперь в затылок, бросил его на мостовую, и все потемнело в глазах. Смутно он слышал беготню, крики, доносившиеся издалека, его поднимали за плечи, и задыхающийся голос кричал в лицо:

— Вставай, друг, вставай!

Паулу схватился за протянутые руки и, ничего не видя, пошел через горячую красную теплоту, окутавшую глаза и голову. Тишина покрыла землю, по которой они шли, ни звука не доносилось.

— Давай, друг, постарайся подняться, — прямо над головой сказал чей-то голос.