Валерий Кормилицын - Излом

«Марковна, поди, свой геморрой ему подставила, чтоб заодно подлечил», — с трудом удержал улыбку.

На Крещенье в офис позвонили из районной администрации с указанием владельцу кооператива «32» явиться к Кабанченко.

«Наверное «зелёные» понадобились», – положил в открытый конверт пачку долларов.

Егор Александрович уже ждал меня. На конверт даже не глянул.

— Вот что, Двинянин, у тебя, смотрю, дела хорошо идут, а у меня забуксовали…

«Чего ему надо?» – внимательно слушал самую большую голову района.

– … Ходят слухи… у нас тут, что через несколько месяцев главу городской администрации будут назначать… Мэра, если по–западному…

«Вот оно что, – понял, куда он метит, – послушаем, что требуется от кооператива».

– … Квартир, известное дело, у меня нет…

«Эка, удивил ежа иголкой…»

– … но сверху пришло письмо с предложением отселить несколько домов, – пошевелил он губами, видимо, материл вышестоящее руководство, – требуется восемь квартир в любом районе – три двухкомнатные и пять однокомнатных…

«Чего он мне‑то говорит?..»

– … Выручай, Двинянин!.. – взвыл Кабанченко.

«… Ужас, как мэром стать хочу», – мысленно докончил за него.

— Егор Александрович, а где же я возьму? – развёл руками.

— Э–э-э! Знаем… Денежки у тебя есть, – открыл ящик стола и нежно погладил конверт с баксами. – Купишь!..

«Это с какого перепугу?»

— Мне‑то зачем теперь? Я, слава богу, в трёхкомнатной с Нового года живу…

— Выручай, Сергей Викторович…

«О–о-о! По отчеству величает… запомнил».

— Дома рядом с Волгой. Место освободится – твоё будет, строй чего хочешь… К тому же у меня кирпичный заводик по конкурсу должен идти… Тебе почти задарма достанется и подряд на сотню гаражей в центре города… Ну, там… – немного помялся он, – парочку боксиков племяшам выделишь… негде ребятишкам авто ставить…

«Ого! Уже и «авто» на мои средства купили…»

— Ну так как? – с надеждой глядел на меня.

«Сразу нельзя соглашаться… следует помурыжить начальника… как он меня когда‑то».

— Надо подумать, Егор Александрович, – поднялся из кресла. – Попить у вас нет?

Он лично достал из холодильника бутылочку нарзана, налил царской ручкой в стакан и с просительной улыбкой поднёс мне, терпеливо ожидая, когда напьюсь…

Целый день проводил совещание со своей аналитической группой. На повестке стояло два вопроса – что ещё попросить и где взять деньги. Свободных не было, все работали.

Покумекав, кандидаты наук предложили мне, что‑то просчитав на листочках и проверив на компьютере, открыть банк совместно с районной администрацией или даже – городской.

— Если дело раскрутится, ещё куча спонсоров найдётся, – уверяли они.

Взяв расчёты, на следующий день поехал к Кабанченко.

— Квартиры будут, – обнадёжил его, – но хочу банкиром стать…

Он долго читал, морща лоб, мои выкладки.

— Району приличный процент обломится, – развеял его сомнения.

Покряхтев ещё немного, положил аналитические выкладки в папку, пообещав поговорить с кем надо.

— Ну как? – интересовались кандидаты. Очень уж им хотелось директорами банка стать.

— Ждём–с! – отвечал. – Теперь «зелёненькие» только готовь…

Строительный кооператив возводил две дачи за городом. Работали не спеша.

«Теперь дело завертится, – подумал я. – Кроме гаражей, на пустыре дом будут ставить… Квартиры хорошо пойдут!.. Да несколько подвальных помещений следует под пивбары переделать. Охрана есть».

В то время уже дюжина вишнёвых «девяток» бегала по городу под моим флагом, и в каждой по четыре человека.

«Да надо самолет зафрахтовать, в Турцию и Арабские Эмираты за товаром летать, – разворачивал «планов громадьё». – В строительных бригадах внедрю доброе старое «социалистическое соревнование» – кто больше сделает, а то сейчас в России происходит «демократическое соревнование» – кто больше разрушит», – размышлял я, сидя за столом в своём кабинете.

Взял со стола газету, прочёл название «Русские витязи».

«Разворачивается Философ, – улыбнулся я, – на мои‑то денежки…» – стал читать статью: «За любовь к родине и народу, разрушающие страну «демократы» и русских святых назвали бы шовинистами и выкрасили в коричневый цвет… да руки коротки.

Потому‑то они и содействуют приезду в Россию различных западных миссионеров, засоряющих мозги и отторгающих растерявшихся людей от отцовской веры. Всех этих мунистов, иеговистов и прочих аферистов…

И, не приведи Господи, затронуть заокеанских мошенников…

Оказывается, – это нарушение конституции и свободы совести.

А есть ли совесть у тех, кто приглашает и поддерживает духовных растлителей, разлагающих русскую душу?..

За Бога, Народ и Отечество!» – заканчивалась статья.

«Молодец Валерий! Интересно, сам пишет или нашёл кого?.. Надо поприсутствовать у них на собрании, послушать… – записал в перекидной календарь. – Блин! Становлюсь начальником…»

Теперь Философ имел своё собственное помещение. Туда, не откладывая в долгий ящик, вечером и направился. К моему удивлению, народу пришло много и не только моих бойцов. Присутствовали пожилые ветераны и молодые безработные. Пробиться ближе я не сумел и остался стоять в дверях. Шло бурное обсуждение какой‑то темы.

– … Также большими интернационалистами являются российские администраторы, отдавшие за взятки черномазым магазины и другую недвижимость… – гремел из‑за импровизированной трибуны Валерий. – Нельзя быть добрыми в ущерб себе и сажать на шею всех этих кавказских мигрантов, заполонивших Россию. Это отребье и на своей родине никому не нужно, а тем более, здесь… Порядочные кавказцы восстанавливают хозяйство у себя в республиках, а не грабят Россию.

Все, кто вопит – «фашисты, шовинисты, коричневые», хотят лишь одного, чтобы русский человек как можно дольше оставался бесправным и униженным, насыщая своей кровью еврейских банкиров, кавказскую мафию и так называемых демократов, взявших в свои руки все рычаги управления…

И если вдруг русский человек в собственной стране требует какие‑то права, хотя бы элементарную зарплату, то эти кавказско–еврейские демократы и купленные на их деньги журналисты, всякие там Киселёвы и Доренки, брызгая слюной начинают выть о надвигающемся фашизме или коммунистическом реванше, называя себя главными радетелями государства, хотя у каждого из них на всякий случай припасено второе гражданство.

У русского человека родина одна – Россия!

Зал взорвался аплодисментами и криками согласия.

— Да здравствует Русский Шовинизм и Российская Великодержавность! – вздёрнув руку вверх, провозгласил Валерий.

Наступила весна. В апреле в офис позвонил Кабанченко и, когда меня с ним соединили, сообщил: