Лариса Васильева - Бессонница в аду

— Черт, ну вот и все…

Хан понял, что период ремиссии закончился, надо срочно увозить Марию отсюда, и, к сожалению, на отдыхе он не сможет задержаться с ней, иначе, если последняя стадия наступит там, Мария не оставит его, беспомощного и попадет в руки органов, или же он сам во время припадка убьет ее. Значит, надо быстро отправить ее в косметический Центр и вернуться умирать сюда, другого места для этого у него нет. Закончит свои дни здесь, только не руководителем, а беспомощным пациентом, кандидатом в ванну. О своих горьких мыслях Хан не стал говорить Маше, зачем заранее расстраивать ее…

Если бы Леонид Сергеевич знал об ухудшении состояния Хана, он бы облегченно вздохнул и успокоился, проводил их и даже сам помог бы организовать побег Марии. Но он считал, что беременность этой женщины может привести к позитивному сдвигу в течение болезни шефа, ведь положительные эмоции часто благотворно влияют на больных. Не предполагая об ухудшении состояния хозяина, он решил ускорить свою тайную операцию. Сейчас, когда Хан выложил все свои последние расчеты, подробно изложил причины изменений, внесенных в программу, можно было безболезненно убрать его. «Пусть Павел руководит экспериментом, лавры он не получит» — решил Леонид… Олег все дряхлел, явно доживал последние дни, а больше здесь никто не мог помешать.

Они стояли в холле, как молодожены перед свадебным путешествием, Все обитатели корпуса высыпали проводить их, улыбались, желали счастливого полета… Даже бывшие жены Хана смирились с его выбором и также желали им обоим хорошего отдыха и счастливого возвращения. Отъезжающие уже садились в машину, когда Хан вдруг опять вспомнил о чем-то важном и вернулся в лабораторию, но, войдя туда, забыл за чем пришел. Сообразил, что все уже расписано в процедурном листе, — память стала подводить его. Он потоптался растерянно в коридоре и пошел назад. Мария уже сидела в машине на переднем сиденье.

Шура вдруг выскочила из своей кухни и, открыв дверцу машины, сунула ей в руки корзину с фруктами. Мария была растрогана — Шура ее всегда не любила, а тут вдруг позаботилась. В этот момент вернулся Хан, хмурый, расстроенный, Мария с сочувствием поглядывала на него, понимая, как жаль ему оставлять свой Центр. Она одна догадывалась, что Хан уже не в состоянии править своей империей.

Машина тронулась. Они почти доехала до аэродрома, как вдруг Хан опять приказал водителю повернуть. Нет, не зря он возвращался в лабораторию, просто забыл тот раз, не донес свою мысль, так трудно стало удерживать все в голове…

— Мария, ты представляешь, я понял, почему все срывалось! Надо вернуться, по телефону не поймут… А ведь это — смерть еще одной парализованной старухи. Не волнуйся, мы нагоним потерянное время.

Они вернулись, Мария осталась в машине, а Хан побежал в здание. Все провожающие уже разошлись, везде было пусто, он быстро прошел по гулким коридорам, тихо открыл дверь, вошел в лабораторию и сразу услышал голоса Леонида Сергеевича и Валентина, они были рядом, за тонкой перегородкой:

— Леонид Сергеевич, думаю, они уже в воздухе… Пора?

— Да, наверняка летят и не знают, что они уже покойнички, нажимай, Валентин, царство небесное новопреставленным рабам Божиим Хану и Марии.

«О чем это они?» — не понял Хан, и в тот же миг раздался взрыв… Он бросился назад, во двор: пыль медленно оседала на покореженную машину и на тела Марии и водителя Сереги.

Оба остались живы, но раны у обоих были ужасны — Сергею разворотило живот, а Марию не только всю изрезало и искромсало живот, но и выбило часть позвоночника. Лица были иссечены осколками стекла.

Хан не впал в ступор, как в тот раз, когда она выбросилась из окна. Он действовал быстро и решительно. Из здания выбегали сотрудники, но шеф сам осмотрел раненых и распорядился:

— Быстро носилки… Сергея на операционный стол, займитесь им! А Марию — в лабораторию, и готовьте ванну. Павел, ты со мной туда.

Мария проговорила с трудом:

— Проклятый Центр, не захотел меня выпускать, — и отключилась.

Леонид Сергеевич и Валентин тоже выскочили на грохот взрыва. Они были поражены тем, что машина взорвалась у крыльца, и что Хан остался невредим. Преодолев мгновенное замешательство, оба бросились активно помогать.

— Неужели ты хочешь положить ее в ванну?

— А ты что предлагаешь? Ты считаешь, она может выжить при таких повреждениях?

— Нет, конечно, нет. Но у вас были такие отношения… И после этого положить ее в ванну, это кощунственно… — Леонид Сергеевич изображал искреннее горе. — Может быть, не надо издеваться над ней, лучше дать женщине спокойно умереть?

Хан поискал глазами охранников и распорядился:

— Этих двоих — в изолятор.

— Хан, ты что? Ребята, он не в себе, у него же приступ!..

— Если бы у меня был приступ, я бы уже убил тебя. Обыщите обоих, у одного из них наверняка найдете пульт дистанционного управления зарядом, или он валяется где-нибудь в лаборатории.

Охранники колебались лишь секунду — слово Хана все еще для всех было незыблемым. Обоих тут же обыскали и увели. Кто-то уже стал осматривать покореженную машину — ребята знали, как надо действовать в таких случаях.

В лаборатории Хан сам осторожно раздел Марию, отделил изорванную одежду от такой же истерзанной плоти, выбитый фрагмент позвоночника он просто вложил на место и укрепил его пластырем. Подключив к ней все необходимые датчики и катетеры, женщину погрузили в ванну. Руки ее зафиксировали так, чтобы она не могла в бессознательном состоянии сорвать что-нибудь. Она все еще дышала. Все это заняло несколько минут.

Жидкость в аквариуме первые часы напоминала и по цвету, и по составу кровь, алая, густая, настолько же непрозрачная и плотная. Поэтому Хан, сидя со шлемом управления на голове мог следить за состоянием Марии только по мониторам. Впервые он был этому рад, по крайней мере, не видел, как с его любимой слезает, растворяясь кожа, как выпадают волосы, зубы… Каждые сутки жидкость обновляли, и тогда тело женщины на некоторое время опускалось на губчатое дно аквариума. Хан не хотел смотреть на нее, это было слишком тяжело для него, и в такие минуты он просил Павла подменять его.

В лабораторию были допущены лишь несколько человек, пульт управления он доверял исключительно Павлу, а Стасу поручил следить за другими приборами. Камеры наблюдения были отключены, Хан не хотел, чтобы остались записи нового лица Марии. Охрана уже доложила ему, что среди обломков машины, в самом деле были обнаружены фрагменты взрывного устройства, а у Валентина в кармане нашли дистанционный пульт управления бомбой, все произошло так быстро, что он не успел избавиться от него.

— Хан, я не понял, а как вы узнали, что это Валентин и Леонид Сергеевич подготовили взрыв? — охраннику Саше скучно было сидеть целыми днями молча, и он уже несколько раз пытался разговорить хозяина: — Я бы никогда не догадался…