Эдвард Форстер - Фарос и Фариллон

Ваш искренний друг

К. П. Кавафи

Корабль компании

P.&O.S.N. Морея

I5-3-2I

Дорогой Кавафи,

Creta Jovis magni medio jacet insula ponto[102] , и я не могу спокойно миновать его, не напомнив Вам об этом. «Кавафианское Средиземное море», подумал я, увидев белый гребень [нрзб] к северу, и, слава Богу, почувствовал, что меня стало несколько меньше тошнить. Пока Крит не защищал нас, море было ужасно бурным, намного хуже, чем в Бискайском заливе. Теперь [нрзб] мы приближаемся к Порт-Саиду, и это так близко, что я мог бы надеяться оказаться на Рю Лепсиус. Но из Порт-Саида я направляюсь в Бомбей, а в Бомбее, если не будет железнодорожной забастовки, сажусь на поезд до Индора, а в Индоре беру машину, или повозку, или слона, или несколько чернокожих, и добираюсь до Деваса, где меня ожидает некая странная, но вполне подходящая для меня работа[103]. В Девасе два правителя. У каждого -свой теннисный корт, свой дворец, своя армия, своя прачечная (прямо как в Спарте) - по сути, все раздельно, кроме образования, которое, в силу своей второстепенности, у них объединено. Я, разумеется, буду на службе у Старшего Правителя. Он мой старый друг и еще более старый друг моих друзей, и если мне удастся не заболеть, то это должно быть замечательное врем. Если Вы мне напишите, я расскажу Вам. Почтовая служба в двойной монархии не очень [нрзб], поэтому я пришлю Вам скучный, но весьма звучный адрес компании «Кук и Сыновья» в Бомбее.

Я все собирался Вам написать, но очень долго не мог опубликовать ни одного из Ваших стихотворений, поскольку английская пресса с трудом печатает переводы, даже такие замечательные, как переводы Джорджа Валассопуло. Я надеюсь, Вы продолжаете писать. Что же касается моей книги об Александрии[104], то я утратил к ней всякий интерес. Рукопись лежит на улице Шариф Паши[105] и, насколько я понимаю, навсегда там и останется. Карта (замечательная) и планы (очень хорошие) уже готовы. Янес говорит, что он потратил на них 60 фунтов, и я вполне ему верю, ибо это очень хорошая работа. Но какой толк от карты и планов при [нрзб] состоянии корректуры? И какой толк от моей рукописи? И какой толк, в конце концов, от улицы Шариф Паши? Я бы хотел, чтобы, когда Вам случится в следующий раз проходить мимо, Вы бы задали, своим обычным тоном, этот вопрос.

С [нрзб] и наилучшими пожеланиями

Искренне Ваш,

Э. М. Форстер

Харнэм Монумент

Грин Вейбридж

7-7-22

Мой дорогой Кавафи,

В конце этого года я выпускаю в Англии небольшую книжку - другую[106] - об Александрии, и я бы хотел включить в нее ту статью о Вас, которая вышла в «Атенеуме». Издатели тоже хотят ее включить. Согласны ли Вы и Джордж Валассопуло? Я очень на это надеюсь.

Я встретил в Оксфорде юного Менаша[107], который интересовался Вами. Он показался мне вполне умным и приятным, но я очень смутно представляю, кто он такой.

Всего Вам доброго. Надеюсь, так и есть.

Ваш [нрзб] навеки

Э. М. Форстер

Александрия, Рю Лепсиус, 10,

4 августа 1922 г.

Мой дорогой Форстер,

большое спасибо за Ваше письмо от 7 июля. Валассопуло и я очень рады, что Вы намерены включить статью обо мне в Вашу новую книгу; ее новая публикация хороша еще и тем, что с порядком строк (две строки в стихотворении «Александрийские цари») теперь все будет в порядке. Статья мне очень нравится, как я уже писал Вам в свое время и говорил во время нашей встречи в начале этого года[108]. У меня есть, однако, одна рекомендация. Не могли бы Вы заменить в моем стихотворении «В месяце атире» слово «шестнадцать» на «двадцать семь» и, естественно, слово «мальчик» на более подходящее?

Юный Менаш, которого Вы встретили в Оксфорде, - сын барона Феликса де Менаша[109]. Он очень славный молодой человек. [нрзб]

Рад, что у Вас все хорошо. Остаюсь

всегда Ваш,

К. П. Кавафи

Харнэм Монумент

Грин Вейбридж

31-12-22

Мой дорогой Кавафи,

Моя александрийская книга об Александрии[110] вышла, но я не посылаю ее ни Вам, ни Джорджу Валассопуло, и никому из друзей, которые мне помогали, поскольку я пришлю и Вам, и Джорджу Валассопуло, и всем остальным друзьям, которые мне помогали, мою английскую книгу об Александрии, которая выходит в следующем месяце, поэтому мою александрийскую книгу об Александрии я рассылаю тем друзьям, которые помогали мне здесь.

Предыдущая сентенция - почти столь же длинная, как Ваши собственные, хотя, увы, во всех других отношениях с ними не схожая, - может продемонстрировать Вам состояние моего рассудка. Однако я со всей возможной аккуратностью отнесусь к корректурам и не забуду мою ошибку относительно возраста молодого человека в «Месяце Атире». Другая, ужасная, ошибка, допущенная в «Атенеуме», надеюсь, не повторится в книге. Стихотворение «Бог покидает Антония» я поместил между двумя частями книги (так же, как я поместил его между двумя частями александрийской книги). Содержание книги следующее: Название: ФАРОС И ФАРИЛЛОН

Часть I ФАРОС

Фарос

Возвращение из Сивы

Эпифания

Короткое путешествие Филона

Климент Александрийский

Св. Афанасий

Тимофей Кот и Тимофей Белый Колпак

[Бог покидает Антония]

Часть 2 ФАРИЛЛОН

Элиза в Египте

Хлопок - взгляд со стороны

Притон

Пустынное место

Между солнцем и луной

Поэзия К. П. Кавафи

- я не собирался излагать Вам все это, когда начинал письмо. Не говорите об этом (то есть, о деталях) никому, поскольку мне бы хотелось этой книгой преподнести сюрприз читателям.

С благодарностью за помощь

в написании обеих книг,

Всегда Ваш

Э. М. Форстер

Харнэм Монумент

Грин Вейбридж

5-7-23

Мой дорогой Кавафи,

Вы - плохой поэт. Я писал Вам и передавал два экземпляра книги и записку через Валассопуло. Получил ли я хоть слово в ответ? Ни единого. Вы обязательно должны ответить хотя бы на это письмо. Ибо все обстоит великолепно. Книга пользуется большим успехом для подобного рода книг, за 6 недель продано 900 экземпляров, и мы торопимся со вторым изданием; рецензия в литературном приложении «Таймс», большие рецензии в «Нэшн», «Нью Стэйтмент», «Дэйли Телеграф»[111] и так далее. И самое большое внимание привлекли Ваши стихи. В ряде случаев рецензенты цитируют их целиком, и я получил несколько писем, например, от Зигфрида Сассуна[112], авторы которых хотят прочитать больше Ваших стихов и получить больше информации о Вас. А теперь - самое замечательное. На днях я был в «Чатто и Уиндус» - это одно из лидирующих наших издательств, - и они стали расспрашивать меня о Вас, в частности, можно ли перевести и другие Ваши стихи. Причем они сами затеяли этот разговор, я о Вас даже не упоминал. Конечно, они не гарантировали публикацию, и я не хотел бы вселять в Вас надежд, которые могут рухнуть. Но, действительно, мой дорогой Кавафи, если вы сможете заставить Дж[орджа] В[алассопуло] перевести сразу полдюжины стихов, то я бы мог отнести их в «Чатто и Уиндус» и еще раз поговорить на эту тему. Если они будут по-прежнему заинтересованы, мы могли бы добавить еще, и, в конце концов, получилась бы славная книжка. Пусть это и не такое большое дело, однако она бы доставила некоторое удовольствие Вам, Дж[орджу] В[алассопуло] и мне и уж определенно порадовала бы тех ценителей, которые ее прочтут. Я очень не люблю, когда замечательные вещи не попадают туда, где они нужны.