Артур Хейли - Посадочная полоса 08

Но эта характеристика менее всего подходила молоденькому пилоту с его вдумчивыми глазами и свежим цветом лица.

— Полегче, командир, — вспыхнув, возразил он. — Я еще никого в своей жизни не развратил.

— Ну что ж, малыш, это вполне возможно. Но не советую начинать с Джанет, — усмехнувшись, заметил капитан. — Половина персонала авиалиний Канады считает своим долгом завоевать ее. Не осложняй себе жизнь, малыш.

В трех с лишним метрах от них за раздвижной дверцей та, о которой говорили, принимала у пассажиров заказы на ужин.

— Не хотели бы вы сейчас поужинать, сэр? — склонившись над пассажиром, спрашивала она с мягкой улыбкой.

— А! Как это? Ах да, пожалуйста, — пробормотал Байард, с трудом выбираясь из сна и, подтолкнув Спенсера, который все еще спал, позвал:

— Проснитесь! Ужин.

Спенсер зевнул и встряхнулся.

— Ужин? Прекрасно. Немного запаздываете, мисс, да? А я думал, что давно проспал его.

— Нас задержали в Торонто, сэр, и поэтому мы еще не подавали, — сказала Джанет. — Что вы желаете? Могу предложить баранью отбивную или запеченного лосося.

— Э… да, пожалуй.

Улыбка Джанет стала немного напряженней.

— Так что же, сэр? — переспросила она невозмутимо.

Спенсер, наконец, совсем очнулся:

— Ах, да, простите, мисс. Я буду отбивную.

— И я тоже, — сказал Байард.

Вернувшись в буфет, Джанет тотчас занялась приготовлением. Теперь ей требовалось не более получаса, чтобы все подать. Улучив минутку, она взяла телефон и нажала кнопку внутренней связи.

— Кабина пилотов, — раздался голос Пита.

— Я наконец подаю ужин, — сказала Джанет. — Лучше поздно, чем никогда. Есть баранья отбивная и запеченный лосось.

— Минутку.

Джанет услышала, как Пит обратился к командиру:

— Джанет, командир сказал, что будет отбивную, нет, секунду, он раздумал… как рыба, ничего?

— Мне кажется, что вполне, — задорно откликнулась Джанет. — Ее выбрали почти все.

— Ну, тогда командир возьмет лосося. А вообще-то давай два. И побольше гарнира не забудь. Мы ведь еще растем.

— Хорошо. Значит, двойные порции, как обычно. Ну, сейчас приплывет ваша рыбка.

Она быстро собрала два подноса и, неся их впереди себя, пошла к пилотам, с профессиональной ловкостью поддерживая равновесие при почти неощутимых колебаниях самолета. Пит появился, чтобы открыть ей дверь, и принял подносы. Командир уже переключил управление на автопилот и теперь заканчивал очередную радиосвязь с диспетчерскими пунктами в Ванкувере.

«Высота 16 тысяч, — продолжал он, обращаясь в крохотный микрофон, торчавший у его рта на тонкой пластмассовой дужке. — Курс точно 285. Воздушная скорость 210 узлов. Расчетное время прибытия 05.05 по тихоокеанскому часовому поясу. Конец».

Дан переключил связь на прием, и в кабине сразу же послышался звучный треск из его наушников, сопровождавший подтверждения аэродрома: «Рейс 714-й? Говорит контрольный пункт Виннипег. Вас понял. Конец».

Дан достал бортовой журнал, сделал в нем запись и затем отодвинул кресло от штурвала на расстояние, достаточное, чтобы чувствовать себя свободным, но в то же время чтобы в любую минуту можно было до него дотянуться. Пит уже начал есть, поставив поднос к себе на колени.

— Я быстро, командир, — сказал он.

— Не спеши, — отозвался Дан, вытянув руки над головой, насколько позволял это довольно низкий потолок в кабине. — Я могу и подождать. Поешь в удовольствие. Ну, как рыба?

— Неплохо, — пробормотал с набитым ртом второй пилот. — Если бы еще этого было в два-три раза больше, то вполне бы насытился.

Командир хмыкнул:

— Ты бы лучше следил за своей талией, Пит! — И обернулся к стюардессе, которая ожидала в полумраке у двери: — Все в порядке в салоне? Как там наши болельщики?

Джанет пожала плечами:

— Совсем утихомирились. Наверное, их измотала наша задержка в Торонто. Четверо из них прикладывались довольно часто к бутылке, но останавливать их не имело смысла. От выпитого они только еще больше притихли. Наверное, ночь пройдет спокойно, тьфу-тьфу.

Пит насмешливо поднял брови:

— Ха-ха, детка. Вот в такую-то ночь все несчастья и происходят. Вот увидишь, кого-то уже сейчас выворачивает…

— Еще нет, — легко отпарировала Джанет. — Но предупредите меня, когда вы возьметесь за штурвал. Вот тогда-то я и приготовлю пакеты.

— Молодец, так его! — воскликнул командир. — Я рад, что ты его раскусила!

— Что слышно насчет погоды? — спросила Джанет.

— Сейчас проверим. Так. Небольшой туман на востоке от гор, распространяется почти до Манитобы. А в общем-то беспокоиться не о чем. Думаю, доберемся спокойно.

— Прекрасно! Только держи младшего подальше от штурвала, пока я подаю кофе.

И она выскользнула из кабины прежде, чем Пит успел ей ответить. Она направилась в салон, но вскоре снова появилась у пилотов с подносом. Дан к тому времени уже покончил с ужином и с удовольствием выпил принесенный Джанет кофе. Когда командир поднялся, Пит даже не обернулся, так как, приняв управление на себя, с напряженным вниманием новичка следил за приборами.

Дан прошел за Джанет в залитый светом салон и, зажмурившись от яркого освещения, приостановился у кресел, где сидели Спенсер и Байард. Они, протянув свои подносы стюардессе, взглянули на него.

— Добрый вечер, — обратился к ним Дан. — Все в порядке?

— Ну, конечно. Спасибо. Чудесный ужин. Правда, мы уже давно были к нему готовы.

— Да, я понимаю. Извините, что запоздали.

Доктор успокаивающе махнул рукой.

— Ерунда. Вряд ли стоит обвинять вас в том, что Торонто вдруг вздумал немного прикрыться туманом. А теперь, — добавил он, устраиваясь в кресле поудобнее, — я собираюсь немного вздремнуть.

— И я тоже не прочь, — сказал, зевнув, Спенсер.

— Надеюсь, что вы хорошо выспитесь, — сказал Дан, выключая боковой свет над их головами. — Стюардесса принесет вам одеяла.

Он направился дальше по проходу, приглушенным голосом обмениваясь двумя-тремя словами с каждым пассажиром, одним объясняя, как можно откинуть кресло, другим рассказывая, как проходит полет, какая ожидается погода.

— Ну, я готов соснуть, — сказал Спенсер. — А для вас еще одно хорошо: не будет ни одного вызова.

— Сколько нам еще лететь? — пробормотал Байард сонно, глаза его были уже закрыты. — Наверное, добрых семь часов. Лучше всего их полностью отдать сну. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, доктор, — с тяжким вздохом отозвался Спенсер, стараясь поудобнее устроить голову на валике спинки. — Но не мешало бы выпить чего-нибудь успокаивающего.

Окутанный густой облачностью, отрешенно и независимо, будто особый изолированный мир, самолет летел по строго заданному курсу. Под ним на расстоянии 16 тысяч футов простирались тихие и спящие просторы Саскагевана.