Анатолий Вилинович - Остап Бендер в Крыму

Услышав это, Балаганов шепнул Бендеру:

— Может, в каминах и спрятано, командор?

— Тише, камрад Балаганов, тише, слушайте и смотрите, изучайте где что, прошептал ему Бендер.

— Поскольку в оформлении этой комнаты преобладают элементы английской архитектуры, то и мебель здесь английской работы первой трети девятнадцатого века. Кресла, стулья, диван — массивные, богато украшенные резьбой и инкрустированные различными материалами, — выглядят торжественно и парадно. Книжный шкаф черного дерева выполнен во Франции в стиле Буль. Перед вами портрет владельца дворца Воронцова, написанный немецким художником Францем Крюгером. А портрет жены Воронцова написан неизвестным художником девятнадцатого века… Оформление парадного кабинета дополняют изделия прикладного искусства из бронзы — канделябры, часы, мелкая пластика… А теперь перейдем с вами в Ситцевую комнату, — повела экскурсовод группу дальше. Когда экскурсанты вошли, продолжила:

— Стены этой комнаты, служившей приемной, небольшой гостиной, обтянуты ситцем, представляющим большую ценность, — он сохранился со времен строительства дворца. Ситец изготовлялся на Иваново-Вознесенской либо Московской мануфактуре. Переплетение окна в этой комнате характерно для готики. Камин сооружен из мрамора, цвет которого подобран с учетом основной цветовой гаммы рисунка на ситце — теплого, красноватого оттенка.

В первой половине девятнадцатого века гостиные, отделанные ситцевыми тканями, обставляли легкой мебелью, тоже обитой ситцем в тон стен. Диван, кресла с мягкими овальными спинками близки по стилю к мебели Генриха Гамбса, придворного мебельщика Александра I.

При упоминании имени мебельщика перед глазами Остапа невольно возник столовый гарнитур предводителя дворянства Воробьянинова и его двенадцать стульев с бриллиантовым дымом мадам Петуховой. «Может быть, и здесь такое же мифическое дело, как и тогда?» — мелькнуло у него в голове. — «Нет, здесь другое, выяснить где, а уж потом добраться до клада», — ответил он мысленно сам себе. — «Но как выяснить, где?» — тут же он задал себе вопрос. И не ответив, переключил свое внимание на экскурсовода, которая говорила:

— Гостиные дворцов обычно украшали живописными пейзажами и портретами. В этой комнате находятся работы преимущественно русских живописцев восемнадцатого и первой половины девятнадцатого века. Каждое полотно имеет подпись авторов: Левицкого, Боровиковского, Щедрина, Чернецова… Прочтите, кому интересно, и мы переходим в Малую гостиную или Китайский кабинет, — пошла из комнаты экскурсовод, увлекая за собой группу.

— Да, жили люди… — сказал со вздохом кто-то.

И Остапу подумалось, что кто-то когда-то уже говорил такие слова или подобные им, но где и когда вспомнить — не мог. Он только посмотрел на сказавшего и качнул головой в знак согласия.

Так переходя из одной комнаты в другую, компаньоны побывали и в гостиной, носившей название Китайского кабинета, поскольку здесь находились вещи китайской работы. Прошли вестибюль, строгий по отделке, несколько суровый и мрачный, выдержанный в стиле позднеготической архитектуры. Послушали экскурсовода в Голубой гостиной, светлой и нарядной, которая была расположена рядом с неприветливым вестибюлем. И дважды побывали в Зимнем саду, который служил своеобразным переходом из центрального корпуса в столовый. В зимнем саду экскурсанты-искатели увидели среди зелени парковые скульптуры из белого мрамора: «Девочку» итальянского скульптора Корбелини и «Первые шаги» французского мастера Маркеста. В центре, у фонтана, долго любовались еще тремя скульптурами: «Аполлон Бельведерский», «Купающаяся Афродита» и «Муза астрономии Урания». Тут же, у южной стены, рассматривали ряд скульптурных портретов: Екатерины II, три произведения французского скульптора Дени Фуатье, в центре — портрет бывшего владельца дворца Воронцова, справа — его жены и слева — отца. В конце скульптурной портретной галереи увидели бюст Вильяма Питта-младшего — главы английского правительства, во времена которого отец Воронцова был послом в Англии.

Осмотрели самое большое помещение дворца — парадную столовую. Величественные пропорции зала, огромные окна, занимающие почти всю южную стену, придавали комнате торжественный, парадный вид. Столовая была отделана резными панелями. Два камина — облицованы шлифованным диабазом с искус ной тонкой резьбой. В центре в виде камина сооружен фонтан, отделанный майоликовыми плитками. Фонтан играл декоративную роль и в то же время имел практическое значение: вода из скульптурного украшения, маскарона, стекала в мраморную раковину, оттуда — в резервуары, служащие для охлаждения вин.

— А для чего этот балкончик над фонтаном? — спросил Балаганов у очередного экскурсовода, так как компаньоны побывали здесь уже дважды.

— Балкончик предназначался для крепостных музыкантов, товарищи, — пояснил проводник по дворцу. — Обстановка столовой выдержана в характере всего оформления зала. Вы видите гладкие полированные столы, стулья и сервант красного дерева. Они отлично гармонируют с дубовой отделкой комнаты. Стол, состоящий из четырех столов на массивных тумбах, и стулья выполнены русскими мастерами в тридцатых-сороковых годах девятнадцатого века по английским образцам…

— Остап Ибрагимович, — зашептал Козлевич, — обратите внимание на тумбы столов, вот где может храниться клад графини, никому и в голову не придет, а?

— Возможно, Адам, возможно, — ответил шепотом Остап и заглянул под стол.

— Вы что-то там потеряли, — тут же спросила экскурсовод, прервав свою речь о картинах на стенах столовой.

— Нет, нет, просто как специалист по мебели, интересуюсь, — поспешил заверить ее Бендер.

— Три картины известного французского художника Гюбера Робера изображают итальянскую природу: «Пейзаж с обелиском», «Водопад в Тиволи» и «Терраса». А на панно, расположенном у входа в зимний сад, как вы видели, художник изобразил парк Эрменонвиль в окрестностях Парижа с тополиным островом… Как вы видите, товарищи, торжественность всей обстановки столовой подчеркивают бронзовые канделябры, часы, вазы, изделия из фарфора и хрусталя. Обратите внимание на малахитовые канделябры…

Но Остап, слыша эти слова, обращал внимание не на канделябры, а на устройство запоров на окнах столовой, и, пройдя к новой группе в зимнем саду, незаметно рассматривал запорные устройства и здесь. В его голове созревал план забраться ночью во дворец через окна или двери южного фасада. С этой стороны, как он определил, ночью вряд ли будет похаживать ночной сторож, а тем более — гуляющие парочки из санаториев.

Бендер подошел к открытому окну и вдохнул свежий воздух, струящийся из Нижнего парка. Он изучал устройство запоров. И тут он увидел, что каждое окно имеет внутренние дубовые ставни, складывающиеся книгой. «О, это осложняет дело», — подумал Остап, увидев накидное запорное устройство ставень.