Йоханнес Зиммель - Любовь — последний мост

— Что тут думать! — говорит Клод. — Ты остаешься с нами, и никогда больше нас не оставишь — поклянись, Мотек!

— Я обещаю.

— И мне тоже! — просит Филипп.

— И тебе тоже, — Серж жмет руку Филиппу. И смеется — очень коротко, будто смеется первый раз в жизни.

Они обнялись, и Клод смеялась и плакала одновременно, и целовала их обоих, и они оба целовали ее, а за окном на улице лило как из ведра.

Крупные капли били в окно, как градины. Все трое только сейчас заметили, что начался ливень, хотя тучи давно собирались над озером. Ливень был такой сильный и плотный, что все огни в городе и на другом берегу озера стали неразличимы. Ветви старого каштана сильно раскачивались на ветру, и Филипп видел, что Серж едва держится на ногах от усталости.

— Сейчас каждому из нас не повредит рюмка коньяка! — предлагает Филипп.

Он подходит к столику с напитками, берет бутылку и наливает понемногу в коньячные бокалы, протягивает их Сержу и Клод, все они обмениваются улыбками и сдвигают бокалы, говоря: «Ла хаим!»

— Где ты пропадал, Мотек? — спрашивает Клод.

Серж качает головой.

— Ну, скажи, Мотек! Ты был в Риме?

— И там тоже.

— И там тоже?

— Где я только не был, — говорит Серж. — И куда бы я ни попал, всюду было ужасно! Мне не хочется говорить об этом, особенно сейчас, когда вы меня простили…

— Простили? — Филипп подступает совсем близко к нему. — Выбрось эти мысли из головы, слышишь! Мы опять вместе, и, значит, все будет хорошо.

— Да, — Клод переводит взгляд с Филиппа на Сержа, — все будет хорошо.

— Все и так хорошо, — говорит Серж. — После того, как я переступил порог этой комнаты, все сразу стало хорошо.

— Вот и славно, — радуется Клод. — Вот и славно, Мотек!

Он встает с места, расправляет плечи, и в его зеленых глазах опять появляется знакомый и привычный блеск, он смеется — громко и долго.

— Сядь ты! — говорит ему Клод.

— Нет, — отвечает он. — Сейчас душа моя успокоилась: вы здесь, а я с вами рядом. И теперь я пойду.

— Куда, Мотек, куда?

— Домой.

— Никуда ты сейчас не пойдешь, Мотек! Оставайся здесь!

— Я… я больше не могу, Клод, — говорит он. — Меня больше ноги не держат… Перелет, а потом еще поезд… нет, мне самое время прилечь, отдохнуть.

— Так в чем же дело? Ложись на мою кровать, — предложил Филипп.

— Ты не понял, — говорит Серж. — Мне надо побыть одному. Как раз сейчас, когда я знаю, что вновь обрел вашу дружбу.

— Куда ты пойдешь в такой ливень? Посмотри, что творится…

— Я тебя понимаю, Мотек. Но Филипп прав: этот жуткий ливень…

— Я на машине… Поеду домой и высплюсь всласть. Завтра буду как новенький. Приезжайте завтра ко мне завтракать…

— Это ты к нам приезжай! Ну, в нашу квартиру, — тут же уточняет Клод.

Серж смеется.

— О’кей, о’кей! Но вечером я вас приглашаю в «Ла Фаволу», идет? На шикарный ужин! И чтобы ты опять была в белом платье, а мы с Филиппом в смокингах. Ты опять повяжешь нам бабочки…

— Да, Мотек, да!

— Но ваш друг… Вам наверняка нужно еще обсудить с ним что-то важное.

— И даже очень важное, Мотек. Сейчас ночь. Мы с ним продолжим нашу беседу. А завтра Макс улетает к себе в Ниццу.

— Где твоя машина? — спрашивает Филипп.

— На улице Альп, это сразу за монументом герцога, а отсюда рукой подать…

— Рукой подать! — Филипп выглядывает в окно. На оживленном перекрестке с его светофорами и «зебрами» машины так и разбегаются в разные стороны. Их много, очень много…

— На улице Альп движение не такое сильное, там я быстро проеду. А завтра мы весь день будем праздновать — начиная с самого утра, с завтрака, и так целый день. И послезавтра тоже. Ох, и отметим же мы нашу встречу!

— Возьми, по крайней мере, это! — Филипп бросает ему свой светлый плащ, который взял из шкафа. — Не хватало тебе еще подхватить воспаление легких! — и он помогает Сержу надеть плащ и поднимает его воротник. Тот улыбается, целует Клод на прощание и идет к двери, а там еще раз оглядывается.

— Это был самый счастливый день в моей жизни, — говорит он. — Спасибо, мои дорогие!

И дверь за ним закрывается.

— Чтобы теперь ни произошло, — говорит она, — мы снова вместе. А еще у нас есть Макс.

— Да, — соглашается Филипп. — Мы с ним все обсудим. Он найдет какое-то решение для нас. Умнее его я человека не знаю.

Они подходят к большому окну, и Клод распахивает его — но очень ненадолго, потому что дождь так и хлещет. Ей приходится закрыть окно.

— Вон он, — говорит Филипп.

Они видят, как Серж приближается к перекрестку, обходя машины. На темном фоне четко выделяется светлый плащ Филиппа. Серж в одиночестве стоит на «зебре», мимо проезжают легковые машины и такси, пешеходов поблизости нет — еще бы, в такую погоду! И вдруг один за другим раздаются два выстрела. Сержа отбрасывает в сторону, он падает на спину и остается лежать. Он не шевелится.

— Мотек! — кричит Клод.

Она бежит к двери, бросается к лифту, за ней Филипп. Они спускаются в холл, где тоже были слышны выстрелы, там люди что-то горячо обсуждают, а консьерж вызывает полицию. Они оба выбегают под дождь и протискиваются между машинами, остановившимися у перекрестка, чтобы попасть на «зебру», где, раскинув руки, лежит Серж. Глаза его открыты, дождь бьет его по лицу.

— Мотек! — надрывно зовет его Клод.

Она стоит рядом с его телом на коленях, она склонилась над ним и шепчет:

— Мотек! Скажи что-нибудь!..

Губы его шевелятся, и он шепчет:

— Клод, я тебя…

И тут Серж умолкает. Рот его остается открытым, а дождь лупит по его глазам.

Филипп тоже опускается на колени, он держит Сержа за руку, люди выходят из автомобилей и из отеля, вокруг них образовалось плотное кольцо любопытствующих. Никто не произносит ни слова, не задает никаких вопросов, и вот раздаются сирены патрульных машин и «скорой помощи». Чиновники полиции пробивают себе дорогу через толпу. Синие огни на крышах их машин продолжают мерцать. Полицейские оттесняют толпу подальше: «Проходите! Проходите!» Торопливо подходит врач в белом халате, опускается на колени рядом с Филиппом, чтобы осмотреть тело Сержа. Клод поднялась. Филипп тоже. Они видят, как врач расстегивает плащ. Костюм Сержа и его черная рубашка в крови.

Врач поднимает голову, смотрит на Клод и покачивает головой. Затем отворачивается. Подходят санитары с носилками. Клод хочет подойти поближе к Сержу, однако Филипп удерживает ее, а полицейские продолжают оттеснять любопытствующих.

Вдруг появляется Макс. Он поддерживает под руку Клод, которая, похоже, больше ничего не видит и не слышит, и говорит:

— Вот, возьми! — и он протягивает Филиппу тонкую золотую цепочку с амулетом. — Я сначала прибежал в твою гостиную, там он и лежал на полу, этот амулет… цепочка порвалась… Клод с такой силой обняла Сержа, что тогда это, наверное, и случилось…