Факир Байкурт - Избранное

Кадир полез на дерево за клеткой.

— Пошли в другое место. Они сюда больше не прилетят.

Мы сложили куропаточьи тушки в сумку и потопали к речке Чигдемли. Откуда-то издалека доносились ружейные залпы. Не нам одним, видать, захотелось охотницкую удачу испытать. Горные склоны то и дело вздрагивали от раскатистых выстрелов. Настроение у дядюшки стало хоть куда. Всю дорогу он приставал к Яшару:

— Уступи куропатку. Я тебе за нее что хочешь отдам. Ружье хочешь? Бери, пожалуйста. Хоть это, хоть новое куплю. Ну что за упрямый мальчишка! Уступи, добром прошу.

— Нет, дядя Кадир, брат не отдаст куропатку, — вмешался я. — Вот он немного подрастет, мы сами ему ружье купим. Отец обещал купить, и дед тоже.

— У меня ружье пристрелянное, верное, — не отступается дядя. — Где вам такое взять? Сами видели — с одного выстрела четыре птицы уложил.

— Ну и пусть! — хмурится Яшар. — Все равно такая охота не по мне. Не прячь больше мою куропатку на дереве.

— Ах ты дурашка, — трясется от смеха дядя. — На куропаток только так и можно охотиться. Они лишь на приманку и идут.

— Пусть другие так охотятся, а я не хочу, — упрямится брат. — Давай выпустим ее из клетки.

— Если выпустишь, можешь навек распрощаться со своей пичугой. Ни в жисть не вернется.

— Другая не вернулась бы, а моя прирученная, никуда не улетит.

— Мы только разок спрячем клетку, а потом, если хочешь, отпускай свою куропатку на волю. Хорошо?

И все повторилось сначала: Кадир отыскал удобное место, спрятал клетку в ветвях дерева, а мы легли чуть поодаль. Вскоре братнина куропатка подала голос, и вот уже разносится по лесу ее грустная песенка. Сначала издалека, потом все ближе и ближе стали откликаться ее лесные сородичи. Через некоторое время к дереву слетелась стайка куропаток, опять их было десятка два, не меньше. И опять Кадир прицелился и выстрелил. На этот раз замертво свалились три птицы. Радости Кадира не было предела.

— Если б ты, племянничек, не фордыбачился, до чего ж славно было бы. Сам видишь, ни одного пустого выстрела. С первого раза четырех уложил, со второго — трех.

— Не приставай! Говорю ж — ни за что не отдам.

— Ну что сам изводишься и нам покою не даешь? — вступился я. — Не уступит брат куропатку, вот и весь сказ.

— Эх! — махнул рукой дядя. — Заладил: ручная да ручная. Ежели она у тебя такая прирученная, то давай отпусти ее. Посмотрим, вернется ли. Отпускай!

— Вот и отпущу! — вскинулся братишка.

— Только, чур, меня потом не вини.

— И не подумаю. Она все равно вернется.

— За чем же дело стало? Отпускай.

Мы дошли по берегу Чигдемли до Топал-Турна-Юрду. Брат поставил клетку меж двух сучьев старого дуба и распахнул дверцу. Отошли мы немного, улеглись на землю. Кадир отдал ружье брату.

— Целься точнее, — говорит Кадир, — в свою собственную куропаточку не угоди.

Братишка прижмурил один глаз, прицелился.

— За кого ты меня принимаешь? Не слепой.

— Знаю, что не слепой, а все-таки предупреждаю: целься точней.

— Постараюсь.

Долго мы лежали в тишине. Наконец Яшарова куропатка запела:

«Гак-губуррак, гак-гак!»

И тотчас раздалось ответное:

«Гак-гак, губуррак! Губуррак, гак-гак!»

Из-под ближнего куста выпорхнула куропатка и прямиком к тубу. А наша метнулась ей навстречу. Казалось, встретились старые друзья, вот-вот обнимутся. Сели они на ветку рядышком друг с другом, крыльями бьют, головками друг к другу привалились, словно целуются.

— Наверное, братья, — шепнул я.

— Какое братья! — усмехнулся Кадир. — Жених с невестой, разве не видите?

— У птиц не бывает женихов с невестами, — говорит брат.

— Еще как бывает! И свадьбы бывают.

— Да ну? — удивился Яшар. — Как у людей?

— Если б они не женились, откуда б у них птенчики брались? — хихикает дядя.

— Из яиц вылупляются, сами собой, — отвечает Яшар. — Разве птицы свадьбы справляют? Для свадьбы барабаны и зурны нужны…

За этим разговором мы и не заметили, как улетела наша пара в лес. Смотрим на дерево, а их там и в помине нет.

— Ничего, — говорит брат, — сейчас моя куропаточка вернется, и не одна, а с целой стаей.

— Ну чего ты расселся! — кричу я. — Пошли искать твою куропатку.

— Никуда я не пойду, — твердит брат. — Сама вернется.

Не хочет идти, и не надо, я один побежал в лес. Все деревья осмотрел, за все камни заглянул — нет куропатки, и все тут. Стал я ее подманивать. Тишина. Дальше пошел, зову, кличу. Никто не отзывается. Делать нечего, вернулся к своим, говорю:

— Все, дорогие охотнички, ищи ветра в поле. Пропала куропатка.

— Может, они не в лес, а в сторону поля полетели, — говорил дядя, а братец мой развалился на траве, ему хоть бы хны.

— Вернется, никуда не денется.

Я опять побежал, на сей раз в сторону поля.

— Гак-гак, губуррак! — кричу я на разные лады. Все до единого кусты осмотрел. Нет ее и в помине. Вернулся, а брат как ни в чем не бывало полеживает на спине.

— И чего тебе неймется, джаным? — ворчит дядя. — Было ж тебе сказано: ручная она, далеко не улетит.

— Вот именно, — говорит Яшар, — скоро вернется.

— И не одна, а с целой сотней куропаток.

— И я так говорю.

— Можешь изгаляться сколько угодно, — рассердился я на Кадира. — Но только из-за тебя брат упустил куропатку. Ты подговорил его открыть клетку.

— Ничего я не подговаривал. Он сам захотел.

— Да, Али, я сам отпустил. Ты не волнуйся, она скоро вернется.

— Что ж, подождем — увидим, — говорю я и тоже уселся рядом с ними. Они сидят, травинки жуют, и я сижу. Долго мы ждали. Я уж и времени счет потерял. Не прилетела наша куропатка. Солнце за полдень перевалило. Дураку ясно: улетела она насовсем. Дядя поднялся.

— Проголодался я. Давайте-ка закусим, ребятки.

Достали мы еду из мешка — лук, яйца, вареную картошку, оладьи. Подкрепились, напились воды из речки. А куропатки все нет и нет.

— Что теперь делать будем?

— Давайте снова осмотрим все вокруг, — предложил дядя.

Брат нехотя поднялся. Втроем осмотрели мы все деревья, кусты, булыги. Попробовали приманить куропатку. Пару раз прямо из-под носу у нас вылетали куропатки. Но поди тут разбери, наша ли, лесная ли.

— Да, не видать вашу птичку. Тю-тю…

— Что ж теперь делать?

— Что-то снова пить охота…

— Это ты все подстроил, ты обманул брата!

— А зачем он отпустил? Это ему урюк будет. Пусть думает, прежде чем что-нибудь делать.

— Она, наверное, сама в клетку вернулась, — предположил брат. — Мы тут ходим, ищем, а она сидит и нас ждет.

— Ну-ну, кусай теперь локти, — ворчит Кадир.

Я не на шутку начал сердиться на брата — каков простофиля! Не спеша вернулись мы к тому месту, где оставалась клетка. Увидел Яшар, что она по-прежнему пуста, и только тут до него дошло, что дело нешуточное. Побледнел, в лице переменился. Кинулся туда-сюда, будто куропатка вернулась и затеяла с ним игру в прятки. Смотрю, у него уже и слезы на глазах.