Сын Ок Ким - Сеул, зима 1964 года

Потому-то вот уже несколько дней подряд он и находился в нервном напряжении, а со вчерашнего утра у него начался понос. Так что ему ничего не оставалось, кроме как сделать вывод, что желудочное расстройство является результатом его взвинченного состояния, которое овладевало им всё больше и больше.

Чувствуя, что полного облегчения не произошло, он вернулся в комнату и забрался под одеяло к ещё спавшей жене. Не вставая, он протянул руку и нащупал часы, что лежали в изголовье. И в тусклом свете предрассветных лучей, проникающих сквозь дверь в комнату, взглянул на них. Было чуть больше шести. Он опять положил часы в изголовье, натянул одеяло до самого подбородка и устроил свою левую руку между ног жены. Уставившись в потолок, он принялся продумывать тему сегодняшнего номера.

Но так сразу в голову ничего не приходило. Взяться за скандальное дело трёх [46] Скандальный случай, связанный с искусственным завышением цен на муку, сахар и цемент, произошедший в 1964 году. ? Или лучше набросать корейско-японские переговоры… Нет, не пойдёт, с этим я уже в прошлый раз ходил. Хотя эта серия так и не появилась в газете. Может, лучше придумать что-нибудь на тему обычной семьи? Однако в голову опять-таки ничего не приходило. И только лица героев комиксов — существо со впалыми щеками и в тёмных очках, которое выступало в роли президента, да Атом Икс — мельтешили перед глазами.

Атом Икс — отважный космический воин, герой серии комиксов, с ними он печатался в одной ежемесячной детской газете. Маленький круглоглазый храбрец, который бесстрашно борется с марсианами, на голове у него скафандр с антенной, за спиной баллоны с кислородом и топливом, а в руках универсальное лазерное оружие дальнего поражения. Президент в чёрных очках, Атом Икс с двумя баллонами за плечами да ещё карикатуры, которые время от времени он рисовал по просьбе нескольких журналов, и кормили их семью. Основной доход, как ни крути, приходился на серию карикатур с участием президента. Однако ж этого, так называемого, основного дохода и хватало всего-то на пропитание, курево, чай, а также нечастые походы в бильярдную и редкие выходы в кино вместе с женой. И тут, некоторое время назад, он вдруг почувствовал беспокойство из-за зыбкости этого источника дохода. Как тут не начаться поносу, поддел он самого себя. От этой мысли на его губах показалась улыбка, но тут же исчезла.

Он решил проследить свою биографию, чтобы понять, как же так получилось, что он стал карикатуристом. Подал документы в якобы престижный институт, но провалился и решив, что неважно, где учиться, если стараться изо всех сил, поступил в какой-то захудалый институт, в котором был недобор студентов, закончил там факультет социологии. Затем пошёл в армию, где после окончания учений его каким-то чудом распределили в агитационно-воспитательную службу, и так уж случилось, что там ему поручили редактирование армейской газеты, где волею судьбы он стал рисовать карикатуры. А после демобилизации, пытаясь устроиться в крупную компанию, конкурс в которой был просто преогромнейший, он влюбился в одну девушку, провалившуюся на приёмных экзаменах вместе с ним. По конкурсу он не прошёл, но для любимой был готов на всё и, вспомнив свой дилетантский армейский опыт, он по рекомендации работающего в газете однокашника начал печататься с серией комиксов. Когда появились средства к пропитанию, опустив свадебные формальности, они стали мужем и женой, и сейчас вместе арендуют комнатку в доме, под крышей которого живёт несколько семей. Вот такая ситуация сложилась на сегодняшний момент.

Непрерывная цепь «каким-то образом» и «так уж случилось», да и только. Он вдруг стал противен самому себе, обнаружив, что в прошлом был ввергнут в череду случайностей.

«Я жил, словно жалкий бродяга», — проклинал он себя. «Должно же быть хоть какое-никакое, но своё мнение! Однако если заглянуть в свою биографию ещё раз, можно увидеть, что туда вклинилась армия, чёрт бы её подрал, поэтому поневоле приходишь к выводу, что на самом деле мне ничего другого и не оставалось. Не можешь же ты поступать в армии так, как тебе заблагорассудится… „Нале-е-во! Ша-агом ма-арш!“ — и надо было шагать налево, „Ползком!“ — и ты падал ничком на землю и начинал ползти. Точно так же, как выражения лиц и судьба героев его комиксов полностью зависели от кончика его пера. Именно проклятая армия привила привычку полагаться на волю случая. Что ни говори, это было удобно. Во всяком случае, не было опасности стать неврастеником», — размышлял он, по-прежнему глядя в потолок.

Теперь он уже даже и не помышлял о том, чтобы зарабатывать себе на жизнь тем, чему выучился в институте. Была бы возможность продолжать рисовать хотя бы карикатуры.

Чтобы избавиться от беспорядочных мыслей, он оторвал голову от подушки и помотал из стороны в сторону. «Надо придумать карикатуры для сегодняшнего номера. Ещё вчера вечером надо было нарисовать, ну, или хотя бы сделать наброски», — укорял он себя. «А что я, собственно говоря, делал вчера вечером?!» И только теперь он вспомнил, что вчера вечером вернулся навеселе. Его утянул за собой старший приятель-карикатурист, и он, видно, выпил лишнего. Вплоть до того, что даже не помнил, во сколько пришёл домой. Хотя для изрядно перебравшего голова после пробуждения была очень даже ясной. Видимо, пили что-то хорошее. Однако он думал, что всё это из-за его нервного напряжения. А что ему ещё оставалось думать, если несмотря на бурчание в животе и вчерашний перепой он не ощущал никакой тяжести в голове. Всё это так, но ему надо было придумать сегодняшнюю серию карикатур. Захотелось покурить. Свободной рукой он нащупал в изголовье пачку сигарет, вытащил одну, зажал её в зубах и взялся за спички. Однако едкий дым папиросы начнёт щекотать нос жены, и она проснётся. Он не захотел будить сладко спящую супругу. Закинув папиросу обратно в изголовье, он перевёл взгляд на неё. Сколько бы ни глядел — такое милое лицо. Если посмотреть вот так лёжа и сбоку, то кажется, будто это вообще лицо абсолютно незнакомого человека, что его очень забавляло и даже заставляло почувствовать какое-то удивительное возбуждение. И он в лёгком сумраке раннего утра начал тщательно ощупывать взглядом каждую чёрточку лица жены. Ну, надо же! Незнакомка, да и только! Тем не менее, сегодня такое «незнакомое» лицо жены не привело его в то непонятное возбуждение, которое он испытывал раньше. Наоборот его вдруг охватило волнение и он, приподняв голову, с тревогой посмотрел ей прямо в лицо. Без сомнения, это была его жена.

Глядя на слегка подрагивающие ресницы, можно было догадаться, что она уже начала просыпаться. Жена всегда хранила молчание, словно её и не было вовсе, когда муж раздумывал над сюжетом карикатур. Бывало даже, что среди бела дня она иногда притворялась спящей.