Андрей Дьяков - Тени Пост-Петербурга

Тотчас раскатисто застучал «Корд», ворота окрасились бурыми кляксами, бесформенные тушки и ошметки крыльев посыпались на пол. Заняв оборону в кузове «Малютки», Геннадий бил по шевелящимся в прорехе теням экономными очередями, но напор муранчи лишь увеличивался с каждой минутой, и вскоре грохот частых выстрелов превратился в нескончаемый, бьющий по нервам, гул.

– Мигалыч, теряем время! – Откатив в трюм очередную бочку с топливом, Таран нырнул в центральный коридор и чуть не сбил с ног возившегося с проводкой Глеба. – Да заработает эта хреновина или нет, в конце концов?!

Вместо ответа послышался рокот раскручивающихся лопастей. По корпусу экраноплана прокатилась волна дрожи, а колдовавший в пилотской кабине старик с блаженной улыбкой на лице погладил приборную панель:

– Давай, родной, просыпайся…

Снаружи донесся вой авиационного пулемета. Судя по тому, что в ход был пущен самый весомый аргумент, дела у Дыма обстояли не очень хорошо. Выскочив на мостки, Таран с ужасом заметил в районе ворот зияющую брешь, достаточно широкую, чтобы муранчиное войско вливалась внутрь непрерывным потоком ворсистых тел, щелкающих жвал и суставчатых хитиновых лап. Свинцовый ливень с легкостью перемалывал эту жуткую шевелящуюся массу в бурую кашицу, однако на смену уничтоженным порождениям мрака, словно из преисподней, тотчас лезли другие.

Рев турбореактивных двигателей перекрыл все иные звуки. В воздух взметнулись обрывки ветоши, клочья паутины, копившаяся годами пыль. Многотонная махина качнулась, удерживавшие ее на месте тросы натянулись и затрещали.

Из оконца пилотской кабины высунулся Мигалыч. Старик что-то кричал, отчаянно жестикулируя и указывая на ворота, преграждавшие путь к открытой воде. Таран кивнул и бросился по шатким мосткам к приводу управления створкой, коря себя за то, что не озаботился этой проблемой раньше. Провернувшись всего на полоборота, неподатливый рычаг встал намертво. Широкая створка едва дрогнула, но так и не сдвинулась с места. То ли направляющие рельсы забились илом, то ли проржавевшая цепь соскочила с шестерен… Разбираться в причинах поломки времени уже не оставалось.

Лязг пуль за спиной заставил сталкера инстинктивно упасть на мостки. Рядом шлепнулось, забив лапками в агонии, отталкивающего вида насекомое размером с матерого волка. Таран бросил быстрый взгляд в сторону экраноплана. Едва кивнув отцу, Глеб навел короткоствольный «Бизон» на очередную цель, продолжая отстреливать прорвавшихся в ангар бестий.

Ситуация быстро выходила из-под контроля. Все больше теней металось под потолком, особо резвые твари уже спускались по стапелям к желанной добыче.

– Внутрь! Бегом! – заорал сталкер, бросаясь к открытой грузовой аппарели в хвосте экраноплана. – Дым, бросай все к чертовой матери!

Удостоверившись, что Глеб благополучно поднялся на борт, Таран вскочил на аппарель и замер с «калашом» наперевес в ожидании Геннадия. Но мутант отчего-то медлил, несмотря на то, что пулемет замолк еще с минуту назад. По кузову «Малютки», облепив защитную решетку подобно пчелам на сотах, ползали и копошились уже десятки муранчиных особей. Лопнуло, не выдержав натиска острых хелицер, колесо. Посыпались на пол пластины источенного ржавчиной железа. Муранча взялась за ракетовоз со всей основательностью, учуяв спрятанное внутри лакомство.

– Где Дым?!

Пристроившись рядом с отцом, Глеб перезарядил «Бизон».

– Он до сих пор в тягаче! – автомат в руках Тарана забился, сметая черные тела с борта ракетовоза. – Почему медлит, не знаю! Боковой люк все еще свободен. Хотя теперь Гене лучше оставаться внутри. Если сунется наружу, эти твари схарчат его за секунды.

– Почему тогда они не атакуют нас?

– Может, вода их отпугивает?

Живой шевелящийся ковер накрыл бронированный корпус практически целиком, когда «Малютка» вдруг изрыгнул струи дыма, стронулся с места и, сметая фермы многоэтажных лесов, покатил вдоль стены. Едва не зацепив крыло экраноплана, ракетовоз с поднятым отвалом наперевес пошел на таран. Короткий разгон, тучи брызг из-под колес, страшный удар железа о железо… Деформированная створка ворот выскочила из пазов, рухнув в воду. Свет закатного солнца ворвался внутрь ангара, окрасив глянцевые борта стальной птицы и снующую вокруг муранчу в неестественные цикламеново-розовые тона.

Тотчас взревели, набирая обороты, стартовые двигатели. Лопнули, не в силах удержать рвущуюся с привязи мощь, швартовые канаты.

– Беги к Мигалычу! Пусть закрывает трюм!

– А как же Дым? – Во взгляде паренька читалась тревога.

– Беги, кому говорю! – гаркнул Таран. – Иначе потонем на хрен!

Когда аппарель пришла в движение, медленно поднимаясь, сталкер решил не дожидаться окончания процедуры, отнял автомат от плеча и устремился через отсек к люку расположенного над крылом аварийного выхода.

Вырвавшись на оперативный простор, экраноплан заскользил по водной глади. Мигалыч отчаянно маневрировал, стараясь подвести неуклюжего исполина вплотную к замершему на мелководье тягачу. Ракетовоз больше не подавал признаков жизни. От силовой установки валил пар, колесо на передней оси было вывернуто под неестественным углом, а на многострадальном кузове, расшатывая покореженные листы обшивки, все еще копошились назойливые крылатые твари.

– Командир, куда тебя понесло?! – донесся испуганный крик Мигалыча. – Разорвут же! Тикать надо!

Глядя на доживавший последние минуты ракетовоз, сталкер разрывался между желанием броситься на выручку другу и необходимостью сохранить жизни остальных. Тонкий ручеек муранчиных тел уже потянулся к экраноплану, привлеченный стоявшей на крыле человеческой фигуркой.

Снова неразрешимая дилемма… Жестокий выбор без права на ошибку…

Сердце билось заполошно и стремительно, стук крови в висках заглушил остальные звуки. В отчаянии Таран оглянулся, напоровшись на пристальный взгляд сына.

«Что бы ты сделал на моем месте, Глеб?»

В глазах паренька, влажных от выступивших слез, вдруг промелькнуло что-то еще помимо испуга и предчувствия неминуемой беды… Удивление? Радость? Словно в замедленной съемке, рука его поднялась, указывая куда-то мимо отцовой фигуры, а рот растянулся в немом крике.

Таран, как ему казалось, был готов к любым неожиданностям, но, узрев возле ракетовоза Черного Санитара собственной персоной, решил, что тронулся умом. Закопченная броня, все тот же глухой шлем, продолговатый ранец за спиной, брандспойт огнемета в железных рукавицах… Восстав из мертвых, закованный в железный панцирь гигант двинулся к экраноплану, щедро поливая наседавшую муранчу струями всепожирающего пламени. Насекомые вспыхивали яркими факелами, и после пары нелепых кульбитов их опаленные тушки чадящими огарками падали в воду.