Николай Камбулов - Ракетный гром

Возвратился Виктор.

— Где вы были? — спросил Малко и сунул будильник в карман.

— Отец вызывал.

— Генерал приехал? — заторопился Малко, кинулся за гимнастеркой.

Узлов отложил в сторону недоеденное яблоко.

Виктор сказал:

— И маршал приехал.

— Что? — Малко надел ремень, суетясь, начал убирать яблоки. Потом обратился к Шахову: — Что будем делать?

Шахов поднялся, потрогал очки, сказал:

— А в моей палатке комар поселился. Нет ли у тебя, Михаил Савельевич, бензинчика? У меня есть вата, смочу бензином и на ухо себе положу.

— Зачем на ухо? — хохотал Узлов. — Ты поймай этого разбойника и в нос ему пять капель впусти, но не больше, иначе он не сдохнет: действует только определенная дозировка, чуть переборщишь, комар оживет. Пошли, я тебе помогу, несчастный, с комаром не справится! — Они, весело переговариваясь и смеясь, скрылись в лесной темноте.

— Черт-те что! — развел руками Малко. — Маршал приехал, а они о комаре анекдотики рассказывают! Виктор, ты слышишь?.. Небось вся часть поднята на ноги. Шутка ли! — Он выскочил из палатки, прислушался. Тишина, лес как будто вымер — ни единого шороха. Потом хохотнул Узлов. Отозвался Шахов: «За хвост его лови, поймал?»

«Черт-те что! — снова возмутился Малко, теперь уже в адрес оператора. — Разыграл меня генеральский сынок». Настроение что-то делать пропало. Он бросил на столик фуражку, притих, тупо глядя себе под ноги.

— Они чай пьют, — сказал Виктор, вычерчивая на спичечном коробке нотный знак.

Малко вздрогнул:

— Кто?

— Маршал со своим адъютантом...

— Министр?

— Маршал ракетных войск Талубаев.

— Талубаев?! Иван Алексеевич?

— Будто Иван Алексеевич...

— И отец твой там?

— Он с Громовым уехал в городок.

Малко схватил фуражку:

— Разыгрываешь или правду говоришь?

— Что вы, товарищ старший лейтенант, разве можно обманывать. Один раз я тогда, помните, скрыл самоволку, до сих пор муторно на душе, будто лягушку проглотил, холодит всю грудь...

— Ну ладно, ладно, у меня тоже холодит: вины-то моей больше, чем твоей. Хотелось как лучше, а получилось... сам понимаешь, дико!

В кармане зазвенел будильник. Он выхватил его, сжал так, что будильник затрещал, что-то в нем хрустнуло, сломалось. Малко швырнул его в заросли. Погодя немного сказал:

— Талубаев командовал армией на фронте, мой отец служил под его началом интендантом армии. Все время отец талдычил мне: ты, сынок, только пробейся в ракетные войска, потом Иван Алексеевич откроет тебе путь в инженерную академию на кафедру... Кажется, я перестарался... Иди, Виктор, спать, завтра у нас серьезный экзамен. Удивительное дело, приехал маршал, а в части тишина. Или уже начальство перестали уважать? Ну, иди, иди. Я тоже, наверное, комара придавлю.

С минуту он стоял в раздумье, затем почистил сапоги, достал из чемодана зеркальце, осмотрелся, смочил одеколоном волосы, вздохнул:

— Рискну... Товарищ маршал ракетных войск, старший лейтенант Малко, Михаил Савельевич! — отрепетировал Малко доклад маршалу.

«Вспомнит ли он отца?» — подходя к палатке, задал он себе вопрос. Охватила робость. «Талубаева никогда не видел в глаза, вдруг он такой же крутой, как генерал Гросулов, поднимется и покажет на дверь: «Разве вы не знаете порядка обращения к старшим? Кру-гом». Но тишина, безмятежная, добрая тишина как бы подсказывала: «Разве не чувствуешь, иди!» Он присел на пенек. Пахло грибами. Редкий дождик падал на листья, дремотно шелестел. «Расскажу, как служил раньше... Москва рядом, ресторанчики, девушки. Потом — глядь: тридцать лет. Боже великий! Что я делаю... Никакого прогресса! Пятый год старший лейтенант. Попросился в адъюнктуру, дали отбой. И кто дал! Командир части, отец лучшего моего друга. Свинство! И мой предок сказал: свинство, по знакомству не такие дела утрясаются. Попал в Нагорное. Добровольно за тысячи километров уехал от Москвы. Нахватал общественных поручений! Активист номер один!.. В состав партийного бюро избрали. А жизнь, будничная повседневность делала свое: методически, аккуратненько снимала с меня красивые нашлепки, слой за слоем, представила наконец перед очами сослуживцев голеньким. «A-а, вон ты что есть!..» Ему почудилось, что его мысли кто-то подслушивает. Он поднялся. Часовой, стоявший у маршальской палатки, прошел к машине. Малко пригнулся, бесшумно проскользнул в тамбур, освещенный электрической лампочкой. Успокоился, отодвинул брезентовую штору...

В глубине палатки, за столом, накрытым белой скатертью, сидел пожилой человек в нижней сорочке, в широких спортивных шароварах. Седая голова его была немного наклонена вправо. Он писал, держа в левой руке стакан с чаем. Отхлебнув глоток, незнакомец расправил волосатую грудь и опять склонился. Малко поднялся на носки, заметил, что незнакомец решает кроссворд. Руки у него были грубоваты, толстые пальцы неудобно держали карандаш. «Черт-те что, маршал или не маршал, больно уж мужиковат! — гадал Малко. — И лицо-то простое, и поза-то, поза. Нет, не маршал. А впрочем, чуток похож, под ежика стрижен и грудь широкая. Вдруг и взаправду маршал?» От страха с ног до головы окатило горячим. Человек потянулся рукой в сторону, достал какую-то трубочку. Поднес к губам, заиграл нежно, зовуще, будто пастушок. «Ну, конечно же, не маршал, — окончательно решил Малко. — Свистулькой играется». Ои смело переступил порог, сказал:

— Здравствуйте.

Мужчина качнул головой, продолжая играть. Потом положил свирель, сказал:

— Ну как, могу играть?

Малко не знал, что ответить. Занятый мыслями, он не слушал музыку, но все же сказал:

— Интересно.

— А вот эту послушайте. — Мужчина вновь начал играть, то вставая, то садясь. На этот раз его лицо не казалось Малко грубоватым, даже толстые пальцы оказались очень гибкимн и быстрыми.

— Здорово! — восхитился Малко и рассмеялся, поняв, что перед ним, конечно же, не маршал, а скорее всего артист. — Мне сказали, будто к нам приехал маршал ракетных войск Талубаев Иван Алексеевич, не слышали?

Мужчина вскинул взгляд на Малко, посмотрел на него, видимо собираясь с мыслями.

— Откуда же мне знать? — Он положил флейту. — Вам нужен маршал?

— Да.

— Только маршал?.. Тогда садитесь, я и есть маршал.

Малко опять охватило жаром, и он, заикаясь, выпалил:

— Товарищ маршал, разрешите обратиться. Я старший лейтенант Малко. Михаил Савельевич. Извините, что... — Он запнулся, не договорив.

— Приняли, меня не за маршала?.. Не велика беда. Что же мне — и спать в мундире?! Так-то вот посвободнее, — показал он на свое одеяние и прошел за перегородку, говоря оттуда: — Чайку желаете?

— Никак нет!

— Понятно... А я еще стаканчик выпью. — Он начал размешивать ложечкой осевший на дне стакана сахар. — Садитесь...