Маилис де Керангаль - Чинить живых

Первые полицейские сирены завыли в 19:30. Марта снова закрыла окно — холодно: целый час до первого удара — болельщикам ещё долго придётся сдерживать распирающее возбуждение; интересно, кто играет сегодня вечером? Время шло. Она ещё раз просмотрела досье первого реципиента и порадовалась, что его медицинские характеристики удивительным образом совпадают с характеристиками донора, — большего совпадения трудно желать: чего они там тянут в Питье? В эту секунду зазвонил телефон — Арфанг: берём.

Марта повесила трубку и тут же перезвонила в Гавр предупредить Том а : с тобой свяжется группа из Питье-Сальпетриер — скоординировать доставку; реципиент женщина, отделение Арфанга; ты его знаешь? Фамилию слышал. Она улыбнулась и добавила: у них отличная команда — своё дело знают. Хорошо, Том а взглянул на часы: у нас скоро начнётся изъятие: врачи планируют быть в хирургическом блоке примерно через три часа; созвонимся. И оба отключились. Арфанг, произнесла Марта вслух. Арфанг. Она тоже слышала о нём. Она узнала эту фамилию ещё до того, как познакомилась с её обладателем; эту красивую, странную фамилию [96] Harfang (фр.) — буквально: полярная сова. уже больше века повторяли в кулуарах всех парижских больниц, и она стала именем нарицательным: медики употребляли слово арфанг, когда, обмениваясь мнениями, желали подчеркнуть особое мастерство какого-нибудь врача-практика; или же они говорили: династия Арфангов, чтобы описать семью, подарившую миру десятки талантливых врачей-педагогов и практиков: многочисленные Шарли-Анри, Луи и Жюли, затем Роберы и Бернары, в наши дни — Матьё, Жили и Венсаны; все эти врачи работали в общественных учреждениях; преданные слуги Государства, думали они сами, когда бежали марафон в Нью-Йорке, катались на лыжах в Куршавеле, участвовали в регате на заливе Морбиан или управляли монококом из углепластика; [97] Mor-Bihan (бретонский язык) — залив в одноимённом департаменте на юге Франции (Бретань). Монокок (monocoque) — кузов транспортного средства, являющийся его единственной несущей конструкцией. — Примеч. ред. они разительно отличались от алчной медицинской черни, хотя некоторые из Арфангов, в основном самые молодые, помимо основной практики в больницах открывали частные кабинеты в спокойных зелёных кварталах, привлекая к своей работе другого Арфанга, дабы охватить весь спектр патологий человеческого тела; они предлагали быстрый check-up [98] Медосмотр (англ.). солидным предпринимателям с избыточным весом, а также вечно спешащим типам, переживавшим из-за повышенного холестерина, закупорки сосудов, чёртовой простаты и снижения либидо; кроме того, были ещё пять поколений женщин-пульмонологов: профессия передавалась по отцовской линии, по праву первородства, мужская часть семейства получала в наследство кафедры и больничные отделения; плюс к этому, была ещё некая девица Брижит: в 1952 году она сумела попасть в парижскую интернатуру, но через два года бросила учёбу, влюбившись в помощника своего отца, хотя многие считали, что на самом деле она просто не выдержала подспудного давления семьи, настаивавшей, чтобы девушка уступила место под солнцем молодым самцам клана; что касается Эмманюэля Арфанга, он был хирургом.

Марта вспомнила, как во время учёбы в интернатуре примкнула к «банде», которую возглавлял дуэт кузенов Арфангов. Один из них специализировался на детской кардиологии, второй — на гинекологии. Оба они были наделены «пером Арфангов», пером полярной совы, — белой прядью, непослушным вихром надо лбом; двоюродные братья зачёсывали его назад, так чтобы прядь оттеняла тёмную шевелюру; семейное клеймо; знак, по которому распознавали Арфангов; ещё один штришок легенды: посмотрите, какое у меня оперенье; присоединяйтесь к моей свите; эта прядь просто завораживала девушек, заставляла их терять бдительность; оба кузена носили джинсы «501» и оксфордские рубашки, бежевые плащи на подкладке в шотландскую клетку, воротник всегда поднят, никогда не ходили в кроссовках, обувались у «Чёрчез», [99] «501» — популярная модель джинсов фирмы «Levi’s». У первых образцов 501-й модели не было ремённых петель: предполагалось, что их будут крепить подтяжками. (Номер модели соответствовал номеру партии ткани.) «Чёрчез» («Church’s») — известная британская фирма, выпускающая обувь высшего качества (с 1873). хотя пренебрегали мокасинами с кисточками; оба были среднего роста, жилистые, бледнокожие, тонкогубые, с золотистыми глазами; у обоих так сильно выдавались кадыки, что, когда Марта видела, как они двигаются под кожей, сама начинала невольно делать глотательные движения; они были похожи и друг на друга, и на пресловутого Эмманюэля Арфанга, который был на десять лет моложе и сейчас пересаживал сердца в Питье-Сальпетриер.

Во время симпозиумов Эмманюэль Арфанг спускался по лестнице аудитории, глядя строго перед собой, но в итоге не выдерживал и всегда перепрыгивал через последнюю ступеньку, подчиняясь очередному порыву; до кафедры он добирался уже атлетическими прыжками; врач всегда держал в руке листы бумаги, но никогда не заглядывал в написанное; свой доклад он начинал, даже не здороваясь с присутствующими, предпочитал короткие, сухие вступления, резкие атаки, способ идти непосредственно к цели, не обращая внимания на средства; он никогда не скрывал своей знаменитой фамилии, словно каждый в зале должен был знать, кто он такой; каждый должен был знать Арфанга, сына Арфанга, внука Арфанга, — несомненно, ещё один способ заинтересовать аудиторию, всегда склонную задрёмывать на лекции во второй половине дня, несколько разомлевшую после вкусного обеда, который подавали в близлежащем ресторане, арендованном по случаю симпозиума: импровизированная столовая, графины с красным вином выстроились на бумажной скатерти, всегда одно и то же крепкое и недорогое корбьерское вино, так хорошо подходящее к кровоточащему мясу; но стоило Арфангу открыть рот, как зал выходил из пищеварительного оцепенения и каждый вспоминал, глядя на этого худощавого, атлетически сложенного докладчика, что он к тому же ещё и первоклассный спортсмен, отличный велосипедист, гонщик, во время самых разных соревнований не раз надевавший цвета своего госпиталя; один из тех, кто способен воскресным утром проехать двести километров, причём не важно, назначено ли на этот день дежурство; один из тех, кто ради спорта готов встать ни свет ни заря, даже если он не выспался, не смог заняться с женой любовью, поиграть с детьми или просто поваляться в постели, понежиться в ванне с пеной, вдохнуть аромат поджаристого тоста, особенно желанного таким утром; но при этом многие мечтали уподобиться Арфангу, стать похожим на него, заручиться его странной дружбой, за которую готовы были заплатить самую высокую цену, «работать локтями» — лишь бы быть замеченными, выбранными, «назначенными» Арфангом, вот отличный термин, потому что Арфанг порой внезапно замечал присутствие постороннего, тыкал в него указательным пальцем, склонял голову набок, словно оценивал физическую форму собеседника, и пытался разглядеть в нём достойного соперника; тогда лицо врача озарялось загадочной улыбкой, и он вопрошал: а вы любите велосипедный спорт?