Михаил Климов - Другая дверь

И на что можно было надеяться?

Но и сидеть просто так и ждать, как тупой баран, когда тебя зарежут, Прохоров не мог.

А Леший, между тем хищно улыбаясь, отбросил то, что только что было тростью, засунул руку за спину и извлек тяжёлый и длинный нож.

А может, это был штык – откуда Славе понимать такие тонкости?

– Поиграем, малыш? – почти ласково предложил бандит.

И, не вставая с места и даже не меняя выражения лица, сделал выпад в сторону Прохорова.

Хотел он в самом деле достать, ранить нашего героя или просто для начала попугать, об этом история умалчивает…

Но вот то, что случилось дальше, мы опишем подробно.

И тут требуются некоторые пояснения…

Дело в том, что Слава в своей жизни дрался не то три, не то четыре раза (причём в основном в детстве), и все такие случаи заканчивались для него поражением. Нескладный, рано располневший, он был лёгкой добычей для тренированных и просто поджарых мускулистых ребят. Не то, что его били, в конфликтных ситуациях он обычно находил обоюдно выгодные решения. Но когда таких решений не существовало вообще и приходилось переходить с языка разума на язык силы, шансов у Прохорова не было никаких…

Вот и тут в разборке с Лешим шансов у него не было никаких…

Совершенно точно…

Но…

Но, как известно, наш герой всю жизнь торговал старыми книгами. А книги несут некую, довольно разнообразную информацию.

Не могу сказать, чтобы Слава читал те сочинения, что прошли через его руки за долгую спекулянтскую жизнь. Часть из них он просто не смог бы прочесть – те, что на иностранных языках, например. А часть, поняв слова, не смог бы понять смысл – какие-нибудь учёные исследования по логике или способам удобрения почв в средней полосе России.

Поэтому ещё в юности, когда он начал заниматься этим ремеслом, наш герой решил, что книги он покупает и продает, но читает только то, что интересно, а не всё то, что в руки попадает…

Но, когда случались такие моменты в жизни, что приходилось сидеть, кого-то или чего-то ждать, а занять себя было нечем, Слава доставал из котомки любую попавшую туда книжку, открывал и если не читал, то просматривал. Обычно к вечеру того дня, когда это происходило, он уже не помнил не только содержания прочитанного, но даже названия книги.

Однако изредка кое-какие вещи врезались в память… И хранились там, непонятно зачем…

Так почему-то помнил он имя одного из ассирийских (а может быть, вавилонских) царей – Шупилулиума.

Ещё там затесалась информация о том, как в какой-то государственной конторе времен Николая Первого при уборке нашли бесхозные шестьсот тысяч рублей, про которые никто ничего вспомнить так и не смог.

Ещё хранилась в его памяти история о том, как был открыт фосфор. Оказывается, какой-то купец в Средние века решил добыть философский камень, для чего начал… выпаривать свою мочу. И выпаривал он её до того, что в сухом остатке и получил этот металл (а фосфор вообще-то металл?)

Ни та, ни другая, ни третья информация (как и ещё сотня других) ни для жизни, ни для бизнеса Славе была не нужна и ни разу не пригодилась…

Для чего хранилась?

Бог её знает…

Но вот однажды в подобной ситуации – времени много, убить его нечем – у Прохорова в руках оказалась старинная книжка по фехтованию.

Никогда с детства, когда мы все играли в мушкетеров, Слава этим видом спорта, а в данной книге – боя, не интересовался.

И открыл её только по вышеозначенной причине…

Но поразился, где-то на второй странице прочитав простую и очевидную, казалось бы, вещь. Но как часто бывает, очевидной она стала только после того, как ты про неё узнал от кого-то, а до того в голову она тебе не приходила.

Оказывается, если твой противник вооружён не шпагой с гардой (это такая плоскость или полушарие, которая защищает кисть руки от ударов), а любым другим оружием, где этой гарды нет, самым эффективным ударом будет не в корпус или в голову, а в руку, держащую оружие…

И это запомнилось…

И в ответ на движение Лешего Слава почти автоматически тоже сделал выпад вперёд и полоснул по незащищённой руке.

То ли бандит не ждал такой прыти от «ботаника», то ли не читал внимательно инструкции по рукопашному бою, то ли просто стилет плюс рука у нашего героя оказались длиннее, чем штык (?) плюс рука у его противника, только Леший этот выпад пропустил…

Брызнула кровь, бандит выронил своё оружие, взвыл и, несмотря на боль, попытался достать своего противника ногой…

Только были они не в поле, не на улице, и даже не в квартире, а в тесном купе поезда.

Ни отступить, чтобы размахнуться, ни просто завести ногу, чтобы удар был достаточно сильным, ни видеть всех препятствий для движения, было невозможно, и бросок Лешего привёл только к тому, что был сдвинут столик, который, откатившись, ещё больше закрыл Прохорова от нападающего.

А Слава, каким-то невероятным усилием воли взяв себя в руки (вам часто приходилось оставаться в покое, когда в лицо брызжет кровь только что раненого вашим оружием человека?), уже приставил острие стилета к горлу бандита.

А штык его ногой отшвырнул подальше…

Тот оценил положение, понял, что проиграл (во всяком случае, пока), криво усмехнулся и опустил руки. Потом, толкнув локтем стакан с остатками водки, нижней частью ладони смахнул эту водку на свою шубу и, скорчившись от боли, прислонил к мокрому месту раны на пальцах.

И только после этого поднял глаза на Прохорова:

– И что дальше?

А откуда Слава знал, что дальше?

– Убить ты меня не убьёшь, кишка тонка… – рассуждал между тем Леший, криво улыбаясь, видимо, от боли – Сдать в полицию? Во-первых, придётся объясняться, почему я второй раз возле тебя обретаюсь. А ты этого не хочешь и боишься… А во-вторых, ты же знаешь, даже если посадят меня, я опять сбегу, найду тебя и уже без разговоров буду на мелкие кусочки резать, шинковать, на крупной тёрке тереть…

– Убить не убью… – согласился Слава. – Кишка тонка… И сдать в полицию – глупо…

– И что будешь делать?

Леший поднял левую руку, посмотрел, как неспешно течёт кровь, всё-таки удар пришёлся на внешнюю сторону пальцев, а основные сосуды находятся на внутренней, со стороны ладони.

– Ну, идеи есть? – спросил он. – А то ведь я сейчас с силами соберусь, ногой выбью этот твой нож, а потом просто растопчу тебя. Руки, конечно, не действуют, но горло и от удара ногой прекрасно ломается…

Выдержке его можно было только позавидовать…

Блефовал он или нет, но Прохорову стало страшно…

Ещё страшней, чем было…

А от этого, как ни странно, заработала голова…

– Тебе, чтобы дотянуться до моего стилета, – начал он тянуть время, обдумывая только что пришедшую в голову мысль, – нужно ногу-то из под стола достать, а это не просто. Да и я успею такое движение заметить, и с перепугу ведь и в твоё горло воткнуться могу…