Орхан Кемаль - Мошенник. Муртаза. Семьдесят вторая камера. Рассказы
- Название:Мошенник. Муртаза. Семьдесят вторая камера. Рассказы
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Прогресс
- Год:1975
- Город:Москва
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Орхан Кемаль - Мошенник. Муртаза. Семьдесят вторая камера. Рассказы краткое содержание
Орхан Кемаль (1914–1970) не первый в турецкой прозе обратился к жизни рядового труженика. О ней писали в своих правдивых рассказах лучшие прозаики-реалисты 30-х годов прошлого века — Садри Эртем, Бекир Сыткы и прежде всего Сабахаттин Али. Но они изображали его жизнь со стороны, такой, какой она виделась деревенскому учителю, чиновнику, интеллигенту. И апеллировали главным образом к чувствам.
Внутреннюю жизнь человека из низов, во всем ее богатстве, динамизме, многосложности и своеобразии, впервые сделал предметом высокого искусства Орхан Кемаль. Это его главное художественное открытие. И потому без его книг нельзя теперь представить турецкую культуру, как нельзя без них по-настоящему понять и народ, которому писатель отдал все свои силы, весь свой талант.
В книгу вошли роман «Мошенник», повести «Муртаза» и «Семьдесят вторая камера» и рассказы.
Мошенник. Муртаза. Семьдесят вторая камера. Рассказы - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Значит, он вышел из тюрьмы? Занялся политикой? Будет депутатом? Боже, как это прекрасно! Была она женою губернатора, а теперь выйдет за депутата! Вот оно, милосердие всевышнего! Не оставаться же ей всю жизнь вдовой! Не зря ей снилось, будто они с Кудретом взбираются на гору, высоко-высоко. Ей было страшно, но Кудрет взял ее за руку и сказал: «Иди, женушка, не бойся! Я ведь здесь, рядом с тобой». Взобрались они на гору или нет — этого она не помнит, потому что проснулась. Проснулась и долго целовала собственную руку, ту самую, за которую ее держал во сне Кудрет. Вещий сон! Она и раздумывать не станет. Продаст свою часть дома, купит в Анкаре квартиру, обставит, словом, поступит так, как пожелал ее Кудретик.
Соскочив с постели, Дюрдане кинулась на кухню, оттуда виден был дом повитухи. Там никого. Какая жалость! Ей так хотелось похвастаться, чтобы эта старая карга лопнула от зависти!
Дюрдане напудрилась, накрасила губы, накинула легкое манто и побежала к бакалейщику.
— Счастливой торговли, главный бакалейщик!
— Добро пожаловать, барышня! Спасибо на добром слове!
— Смейся, смейся! Посмотрим, что ты запоешь, когда я покажу тебе письмо Кудретика!
— А ну, покажи!
От бакалейщика Дюрдане помчалась к одной соседке, потом — к другой, к третьей, делясь со всеми своей радостью. Ее Кудретик, слава всемилостивейшему аллаху, весточку прислал. А она грешила на него, думала, обманул или счел, что не пара она ему, потому как старше на целых двадцать лет. Ведь совсем молоденькие от него без ума! Да, ей шестьдесят, но, как говорится, мечеть рухнула, а михраб на месте [68] Так принято говорить о пожилых, но не стареющих душой людях. Михраб — нарядная ниша в мечети, показывающая направление на Мекку; во время молитвы мусульмане обращаются лицом к ней.
. Она-то себя знает. Лицо у нее свежее, розовое, можно обойтись без пудры и румян.
Ей говорил об этом сам Кудрет. Значит, он остался доволен той ночью. Пусть теперь сгорит от зависти его косоглазая Шехвар…
А Шехвар и в самом деле не находила себе места, хоть и не подавала виду. О письме знал не только бакалейщик — весь квартал. И как это могло прийти Кудрету в голову жениться на старухе да еще написать ей такое нежное письмо? Спятил он, что ли? Пусть женится, заводит новую семью, но только не с этой сумасшедшей старухой!
А Дюрдане между тем, не найдя покупателя на свою часть дома, обратилась сразу к трем маклерам. И они взялись за дело. Комнаты у Дюрдане были великолепные, и вскоре от покупателей отбоя не было. Аппетит у Дюрдане разгорелся, и она каждый раз набавляла цену.
Шехвар теряла голову от отчаяния. Жениться на старухе, которая старше его на двадцать лет! Да еще предложить ей поселиться вместе в Анкаре после того, как он станет депутатом… Поистине ни ума, ни вкуса!
— Ведь предупреждала тебя, чтобы не спешила с разводом, — пыталась успокоить ее повитуха. — Так нет же, не послушалась!
— Глупо я поступила, очень глупо! — сквозь слезы отвечала Шехвар.
— Не плачь, дорогая! Поверь, он сделал это нарочно, чтобы оскорбить тебя!
— И я так подумала. Но как мне поступить?
— Как поступить? Езжай, найди его! Швыряться дома вазами — дело нехитрое. Видишь, как он тебе мстит? Словом, подкарауль его, поговори. Не выйдет по-хорошему — бери за глотку! Вырвешь тысяч десять-пятнадцать и возвращайся!
— Так и сделаю, ханым, как ты советуешь. Ах, зачем я тебя не послушалась! Как я теперь раскаиваюсь!
Шехвар потолковала с дочерью и сыновьями. Они тоже посоветовали ехать, и она решилась. За годы совместной жизни она хорошо узнала Кудрета и теперь была уверена в успехе. Стоит ей прикрикнуть на мужа, как у него поджилки трясутся.
Деньгами на дорогу Шехвар снабдила повитуха, немного дали сыновья и дочь. Она села в поезд с твердой решимостью опозорить, обесчестить бывшего супруга, если обстоятельства того потребуют.
Возьми он в жены женщину моложе себя, Шехвар не стала бы убиваться. Надо же — выбрать старую каргу, которая в матери ему годится!.. Но может, повитуха права? Может, он нарочно написал такое письмо, чтобы она извелась от ревности, а сам и не думает жениться? Он на такое способен. Ну что ж, она ему покажет, как издеваться над людьми. Испытает это на собственной шкуре!
А эта наглая Дюрдане! Ни стыда ни совести. Вся рожа в морщинах, а туда же! Бегает как угорелая из дома в дом, хвастается: «Послушайте, что написал мне мой Кудретик, дай ему аллах здоровья, не забыл меня. Станет депутатом, будем жить с ним в Анкаре». Да он еще не одну такую Дюрдане проведет! Нет, она непременно проучит этого поганого кобеля!
В поезде Шехвар без конца доставала зеркальце и подкрашивала губы фиолетовой помадой. Но ни один из троих мужчин, ехавших с ней в купе, так и не взглянул на нее. Почему? Ведь она моложе Дюрдане, и глаза у нее красивые, раскосые. В детстве отец называл ее глазастой, да и кого не поражали ее глазе!
Шехвар стала бросать взгляды на сидевшего напротив парнишку лет двадцати. Хорошо бы познакомиться, а потом вместе с ним предстать перед Кудретом! Наверняка бы кинулся к ее ногам: «Женушка, я плохо поступил, но будь великодушна!»
Шехвар немного подтянула юбку, обнажив острые колени. Парень смутился. Ему, видно, и в голову не приходило поухаживать за женщиной.
Шехвар подтянула юбку еще выше. Затем взяла сигарету, но зажигалку не доставала, надеясь, что парень предложит ей свою.
Но он, казалось, не замечал ее. Тогда Шехвар заговорила сама:
— Молодой человек! Не найдется ли у вас огонька?
— Нет, — покосился парень, скользнув взглядом по ее коленям.
Вдруг он покраснел и как ошпаренный выскочил из купе.
— Лопух! — в сердцах бросила ему вслед Шехвар.
Время словно работало на Кудрета. Вскоре он стал всеобщим любимцем.
По всей округе люди повторяли слова, сказанные им в шашлычной агенту; рассказывали также о стамбульском корреспонденте, который так был поражен величием Кудрета, что сразу изъявил желание стать его верным слугой.
— Ух ты, даже корреспондент и тот…
— К тому же не какой-нибудь, а стамбульский!
— Что же такое сказал ему бей-эфенди, что тот сразу сомлел?
— О чем говорить, брат! Таких, как бей-эфенди, на белом свете раз-два и обчелся!
— Океан мудрости, клянусь своей матерью!
— Кто еще осмелился произносить подобные речи?
— Никто!
— Если еще возможно спасти страну, дорогой, то это сделает только он!
— Да пошлет ему аллах быстрого коня и хорошо выпеченный хлеб!
И только бывший председатель вилайетского комитета относился к любимцу народа с явной неприязнью. Но его никто не слушал. Даже люди умные и образованные говорили: «Как хотите, а Кудрет-бей на редкость башковитый и везучий. Впутал в политику религию, но власти, которые даже под быком ищут теленка, его не трогают. Просто поразительно!»
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: