Наталья Сняданко - Агатангел, или Синдром стерильности

Что ж, ты лихо ведешь свою рубрику. Вынужден отдать тебе должное, не уверен, что мне удалось бы так же долго поддерживать интерес читателей. Ведь у тебя нет такой благодарной темы, какая была у меня, тебе каждую неделю приходится выдумывать что-то новое. Я хорошо знаю, как это трудно. Ты — молодец.

Однако это не меняет того факта, что прославилась ты прежде всего благодаря мне. Не кажется ли тебе, что ты мне кое-что должна за свою успешную карьеру? А если не кажется, то не боишься ли ты, что я могу признаться во всем публично, и все узнают, что слава твоя липовая, за тебя все сделали и придумали другие? Я предлагаю договориться по-хорошему. Пока у тебя достаточно времени, чтобы принять решение, так как мой сумасшедший отец какого-то черта решил, что мой синдром стерильности, им же самим и выдуманный, прогрессирует, я нахожусь на опасной второй стадии и нуждаюсь в срочном лечении. Меня насильно держат в отцовской клинике под пристальным контролем, но я занимаюсь в основном тем, что планирую побег, и рано или поздно все же убегу. Но когда я выберусь отсюда или докажу отцу, что полностью здоров, берегись! Нам есть о чем поговорить.

P. S. Привет крысику. Он по-прежнему с красным хвостом? А яйца? Тоже красные? Я полностью сменил прическу и стиль одежды. Теперь выгляжу, как типичный офисный клерк, и мне по кайфу.

Я счел делом чести послать Вам письмо моего сына. Надеюсь, Вы не воспримете этот бред всерьез, так как в каждой строке проступает жестокая правда о том, в каком тяжелом состоянии находится сейчас Теобальд. Поверьте, мне как психоаналитику осознавать это не легче, чем Вам узнать горькую правду о Вашем друге. Я очень Вам сочувствую, потому что понимаю, как тяжело Вам сейчас. Вас предали все друзья. Печальный факт, но лучше знать правду, чем дальше им доверять и подвергать себя новым опасностям.

Наплюй на лихо, не тоскуй! — как говорил Ваш гениальный соотечественник, на «Энеиде» которого мы строим многие разновидности терапии.

Хотел предостеречь Вас от контактов с моим сыном, ведь даже если нам удастся вылечить его, нет никаких гарантий, что болезнь не вернется в любой момент. К сожалению, его заболевание свидетельствует о том, что синдром стерильности — это мутирующее заболевание, оно постоянно видоизменяется, и разработанные мной с другими пациентами методы терапии в случае Теобальда пока не дают никакого эффекта. До сих пор нам удавалось вылечивать вторую стадию почти полностью (вероятность регресса — 3 %) и смягчать симптомы третьей стадии. Но случай Теобальда гораздо сложнее. Кроме того, насколько мне удалось понять из путаных рассказов сына и его описаний в «Ваших» дневниках, в редакции «КРИСа-2» есть еще несколько больных синдромом стерильности. Это тем более огорчает меня, так как разрушает мою гипотезу о том, что такая болезнь — прерогатива только зажиточных стран, оказывается, в определенной среде она распространилась уже и в странах более бедных. Кроме того, хотел предостеречь вас от контактов с Вашими бывшими коллегами. Ведь больные синдромом стерильности могут быть очень опасны.

Желаю Вам всего наилучшего, и не держите зла на моего сына. Он всего-навсего несчастный больной человек. С большим уважением.

Информация о болезни Теобальда просочилась в прессу. И некоторые бульварные издания, где печатаются сплетни о жизни знаменитостей, написали, что Теобальд заболел из-за любви к Гориславе Галичанко. Где-то я даже читала романтическую историю о том, как сын известного психоаналитика, основателя немецко-украинской школы в психоанализе (так называют метод Полуботка-Свищенко в популярной периодике, хотя сам он страшно возмущен таким определением, противоречащим сути метода, и даже подавал в суд на несколько изданий), привез из Украины невесту, чем не только осчастливил всю семью, но и сумел раскрутить целую рекламную кампанию и заработать неплохие деньги. Еще где-то написали, что автор немецко-украинской школы в психоанализе на самом деле не Полуботок-Свищенко, а Горислава Галичанко, а профессор только воплощает в жизнь ее идеи. Кое-кто из журналистов предположил, что автором «Дневников украинской журналистки» был Теобальд, считая, что в повествовании сильно ощущается «взгляд со стороны», и его болезнь связана с депрессией из-за того, что вся слава досталась мне. Кто-то полагал, что болен синдромом стерильности на самом деле отец Теобальда, и сына он изолировал во время одного из приступов болезни. О дальнейшей судьбе Теобальда мне ничего не известно…

Все то время, что я живу здесь, меня не покидает чувство какой-то неправильности, сконденсированной, кажется, в самом воздухе и нависающей, как тучи, которые никак не могут разразиться дождем. Или же в воздухе все правильно, а это я сама что-то не так понимаю. Как бы то ни было, ощущение не исчезает. Недавно мне позвонил знакомый, который уехал из Тигирина несколько лет назад и теперь живет в Гамбурге, его тоже мучило похожее чувство. Однажды он заварил себе много чаю, взял трубку и целый день просидел на балконе, уставившись в небо. Сидел и ни о чем не думал, а под вечер его наконец осенило. «Здесь в небе совсем нет проводов, — сказал он мне. — Совсем нет, понимаешь. Не знаю, куда они их спрятали, наверное, куда-то под землю, а небо совсем чистое. Слишком чистое, и это нам мешает, потому что мы привыкли, что там должны быть провода».

И правда, подумала я, мы привыкли.

Украинская Повстанческая армия.

Как угодно (англ.).

И. П. Котляревский, «Энеида».

Лесь Подервьянский, «Король Литр».

Лесь Подервьянский, «Король Литр».

Там же.

Там же. Эта строка восходит к блатной песне «Раз в Ростове-на-Дону…», существующей во многих вариациях, по мотивам которой (и разгневанной статьи о Коктебеле А. Первенцева в «Литературной газете») В. Е. Бахнов написал знаменитую «Песенку о Коктебле» (1963) — где звучат те же слова. — Прим. перев.

И. П. Котляревский, «Энеида» (пер. В. Потаповой).

Это было очень весело (англ.).

Дорогая Горислава. Я должен встретиться с тобой сегодня. В 20:00 в Львовском замке. Пожалуйста, стой слева от входа в подземелье. Не обращайся в полицию. Это очень опасно. Арнольд (англ.).