Владимир Гржонко - Дверной проем для бабочки

Матильда взглянула на стариков, мягко подалась вперед и, обхватив губами горлышко, откинула голову. И снова Билли показалось, что мрачная бутыль пуста: слишком коротким было само движение, слишком быстро перелилась из сосуда в горло неведомая жидкость. Совсем недавно кто-то говорил ему про сосуд… Но кто? Матильда вздрогнула и уронила бутыль на пол. Глухо ударившись о паркет, она звякнула и распалась на мелкие выпуклые черепки. Разбитый сосуд… Что-то важное, что-то очень важное было связано с сосудом и светом… Ах, если бы голова Билли не была сейчас такой тяжёлой, если бы он мог вспомнить…

В комнате стало ещё темнее. Камин погас — или кто-то заслонил его от Билли? Матильда протяжно застонала и, выгнув спину, откинулась назад. Её странные, вроде бы бессмысленные речи были ему смутно знакомы. Он узнавал их не сразу, постепенно, как слова давно забытого, но родного языка. Казавшаяся поначалу нелепой мозаика звуков медленно-медленно складывалась в некую картину и обретала смысл, такой очевидный и глубокий. Что там Матильда сказала про тётушку Эллен? Она умерла? Да нет, конечно, не о том говорит большая и солнечная Матильда, совсем не о том!

В этот момент послышался дребезжащий звук, Билли оглянулся и увидел за окном белеющий в темноте толстый канат. С трепетом, боясь обнаружить на нем знакомого человечка, Билли подошел к окну. Канат вяло, совсем как тонкий палец мистера Монтелли, взбалтывал пустоту. Человечка не было.

— А-а, — озабочено произнесла Матильда за спиной у Билли, — они уже торопят. Вот ещё и это тоже — время, время!.. — в её голосе появились истерические нотки. — Приходит время, и грудь полна, а потом р-раз — и пусто, и сама себе противна. Не надевать же на себя эти железяки, как ты… Да знаю, знаю, это всё она тебя заставляла. Заботилась она о тебе, как же! О себе она заботилась… Я же всё знаю про твои выступления. Смех один да и только! Боялась она, вот что я тебе скажу. И завидовала! Догадывалась, что себя-то без пользы засушила. Вот и надеялась, что через тебя и ей Дар достанется. A-а, ладно! Время-то уходит! Ухо-о-о-дит…

Стоя у окна и наблюдая за канатом, Билли старался нарисовать для себя точную и аккуратную картинку происходящего. Всё то, что наполняло его воображение, все его видения и ощущения уже не плавали на поверхности сознания, как капельки жира в стакане с чаем, а растворились, перемешались с реальностью, стали с ней одним целым. Билли вдруг понял, что этот грязноватый напиток и есть самая настоящая, легко узнаваемая на вкус и ощупь действительность. Он вспомнил огромное тело, по которому скользил, проваливаясь в странный ящик мистера Монтелли. Тело, так напоминающее роскошное тело Матильды…. Билли обернулся к столу и замер от неожиданности. Матильды и сосущих её грудь стариков больше не существовало. Он увидел как будто выжатую серую фигурку с короткими тонкими ручками-ножками и двумя узкими полосками, на которых, как сморщенные виноградины, висели два сухих, скорченных, съёжившихся до размеров ребенка тельца. Их искусственные челюсти, казавшиеся сейчас непомерно большими, цепко держались за вытянутые, как сдутые воздушные шарики, соски.

Билли подошел поближе и заглянул под стол. Там никого не было, но от его неловкого движения стол покачнулся, раздался лёгкий хруст, и тот, который был когда-то герром Вольфом, вздрогнул и со стуком отвалился на пол, с намертво зажатым в зубах куском высохшей груди. Я знаю, сказал себе Билли, что происходит ровно то, что и должно происходить, я это принимаю, но… Вид мумифицированной Матильды с обрывком одной груди заставил Билли на секунду закрыть глаза…

Резкий запах свежего кофе и позвякивание посуды вывели его из оцепенения. Билли прислушался и сообразил, что это тот обычный шум, который всегда издавала Леди, когда возилась по хозяйству. А это значит… Билли почему-то на цыпочках вышел в коридор и уже оттуда быстрой и уверенной походкой направился в кухню.

— A-а, мистер МоцЦарт! — Леди с переброшенным через плечо полотенцем стояла к нему вполоборота и уверенной рукой наливала из кофейника в свою большую кружку с сердечками свежий густой кофе. Тётушка Эллен подарила ей эту кружку в прошлом году на день рождения. Билли с трудом подавил в себе желание спросить, куда подевалась тётушка, и только кивнул головой, пытаясь сделать вид, что зашел на кухню просто так, поболтать.

— А у меня новость, сэр. Даже не знаю, как и сказать. Помните, брат мой… Ну я вам рассказывала, который в тюрьме сидел… Так его выпустили вчера. Вот хотела посоветоваться, как мне с ним быть. Он ведь опять за своё примется, я думаю. С девок деньги собирал, подлец, стыдно сказать! Да и наркотики… Может, пристроить его куда?

Мир снова начал расслаиваться. Всё, что он только что испытал в тёмной комнате, мучительно не совпадало с тем, что он видел сейчас в светлой безмятежной кухне. И это несоответствие разрывало его, растаскивало напополам. Внезапно, без всякого напряжения, он вспомнил гадкую физиономию бездомного и сообразил, кто так недавно говорил ему о сосуде и свете… И захотел оказаться там, в темноте и пустоте, чтобы потребовать… попросить… Кого? О чём? Но по-прежнему видел перед собой только доброе смущённое лицо Леди, зачем-то вытирающей руки белым кухонным полотенцем.

— Он ведь, мерзавец, зашёл сегодня ко мне сюда. — Леди оставила полотенце в покое и теперь тщательно обводила толстым пальцем нарисованные на кружке сердечки. — Говорит, спроси хозяев про работу, ну, может, по дому чего делать. Я, говорит, буду внизу ждать, у подъезда. Всё равно идти некуда. Только к дружкам. Ну я и сказала, что пусть ждёт, спрошу, когда получится. А день сегодня сумасшедший, вот я и решила, что у мисс спрашивать не с руки… Да и не она теперь решает, правда? А он там ждёт… Так, может, вы, мистер МоцЦарт, чего скажете? Вы же всё можете, я ведь знаю. Зачем брату кого-то убивать, верно? Он вам может пригодиться, я думаю…

Билли неопределенно кивнул, чувствуя, что говорить с Леди о её брате у него сейчас нет сил, и торопливо вышел из кухни. В коридоре он замешкался, почему-то скрипнул зубами и, неожиданно для самого себя изо всех сил захлопнул тяжёлую дверь в столовую.

— Что это вы там?! Ударились в потемках?! — Билли показалось, что заботливый голос Леди прозвучал прямо над ухом. Не раздумывая больше ни секунды, Билли бросился наверх, в спальню.

— Злой он, брат, после тюрьмы. Он и раньше-то был злой… Боюсь, всё-таки убьёт кого-нибудь, поганец! Я вам честно скажу, мистер МоцЦарт, только вы и можете с ним справится. — Голос Леди как будто следовал за Билли по пятам. — А мне-то самой ничего и не нужно, не то что всем этим иностранцам… Я как узнала, кто вы теперь есть, так сразу про брата и подумала. Ну так как же, мистер МоцЦарт?