Дэнни Уоллес - Человек-да

Согласный победил. Правда, мне казалось, что я должен бы чувствовать себя счастливее. В принципе, я даже

был несколько разочарован, что победа досталась мне так легко. Теперь у меня не было ни любимой, ни

мстительного врага. А без врагов жизнь скучна.

Однако работа на Би-би-си с лихвой восполняла все мои потери. Благодаря своей тактике согласия, которой я

строго следовал вот уже на протяжении двух месяцев, и полной самоотдаче, которую я продемонстрировал,

работая на Эдинбургском фестивале, я зарекомендовал себя добросовестным работником с позитивным

настроем, искренне преданным своему делу. Том спросил, не желаю ли я зайти к нему и поговорить о новой

вакансии, появившейся на телецентре. Он сказал, что, на его

взгляд, я вполне подхожу на эту должность, но сначала он просто хочет со мной побеседовать.

Я ответил согласием.

В те выходные Иан отчаянно пытался выяснить, чем бы мне хотелось заняться. Небритый, в тренировочных

штанах и футболке, я горбился на диване, а он сидел на стуле напротив меня — одетый с иголочки,

благоухающий лосьоном после бритья.

— Так... пойдем в паб? — спросил он.

— Пойдем, — ответил я, пожимая плечами.

— Или... может, в кино?

— Давай, — кивнул я.

— А может, пойдем сыграем на бильярде?

— Прекрасно, — вяло отозвался я.

— Значит, и на это согласен. Ладно. Ну... может... не знаю... давай пробежимся, что ли?

Я опять пожал плечами.

— Давай. Я на все готов. Выбирай.

Иан разволновался.

— Боже, Дэн. Ну что ты все талдычишь «да», «да»? Это же я.

— Ммм-хмм.

— Я просто пытаюсь выяснить, чем ты хотел бы заняться.

— Здорово.

— Так что... паб, кино, бильярд или пробежка?

— Угу, — отозвался я. — Хорошая мысль. Выбор за тобой. Пойдем.

Сколь бы я ни был рассеян, я по-прежнему продолжал отвечать согласием на любое предложение. Просто мне

это больше не доставляло удовольствия. Словно во мне кончился заряд. Я говорил «да» машинально, не видя

смысла в своей тактике согласия, хотя прежде был уверен, что каждое мое «да» открывает передо мной новые

горизонты, и надеялся, что так будет всегда. Теперь же я вообще не хотел думать об этом.

— Полагаю, сейчас не самое подходящее время сообщить тебе, что я придумал для тебя идеальное

наказание, если ты нарушишь взятое обязательство? — предположил Иан.

Я сердито зыркнул на него. В лице Иана отразился испуг.

— Твое даканье еще хуже, чем когда ты все время некал, — добавил он. — По крайней мере, тогда мне хоть

не приходилось постоянно торчать рядом с тобой.

Мы пошли играть в бильярд.

Иан загонял в лузы один шар за другим. Мне было трудно найти в себе силы, чтобы противостоять ему.

— Дэн... надеюсь, ты не собираешься завести старую песенку?

Я перестал прицеливаться и посмотрел на него.

— Это ты о чем?

— Ну... ты ведь не станешь опять таким, каким был несколько месяцев назад? Ведь если ты возьмешься за

старое, мне придется наказать тебя чуть раньше, чем я планировал...

— Ну тебя с твоим наказанием. Ты его еще даже не придумал.

Иан обиделся.

— А вот и придумал.

— Да? Ну и что это за наказание?

— Ну хорошо, не придумал. Но придумаю. Ты у меня попляшешь.

Я присел на бильярдный стол, думая, что бы сказать.

— Знаешь, когда я выиграл двадцать пять тысяч фунтов и сразу их потерял, я совсем не расстроился?

Иан кивнул.

— Ибо я выиграл благодаря тому, что сказал «да». То, что я потерял эти деньги, не имело значения. Но

потом, благодаря «да», я получил кое-что получше, чем двадцать пять тысяч. Лиззи. И со стороны «да» это

было жестоко, ибо я не смог удержать ее. «Да» свело с меня с девушкой, которая живет на другом краю света, и

я в нее влюбился. А потом эта девушка уехала. И у меня теперь мерзкое настроение, И я считаю, что моя

тактика согласия — это чистейшая глупость. Потому, играя сейчас с тобой в бильярд, в этом пабе, я думаю, что

жизнь — фиговая штука, ничего не приносит, кроме неприятностей. Лучше б я чаще говорил «нет». Говорить

«нет» — это все, что я теперь хочу, Иан. Я не хочу быть таким, каким был, но от даканья меня уже тошнит. Я

устал на все соглашаться. Тактика согласия была призвана помочь мне. Взбодрить.

Иан положил кий и с невеселым видом кивнул.

— Все, что «да» дарит, оно же и отнимает, — заключил он.

Должно быть, Иан рассказал Ханне о том, что произошло.

На следующий день она назначила мне встречу в кафе возле Олд-стрит.

— Привет, — поздоровался я, усаживаясь за столик.

Я опоздал на двадцать минут, но Ханна меня не упрекнула. Судя по всему, она была настроена благодушно.

— Привет, — тихо сказала в ответ Ханна. — Я просто подумала, что нам не мешало бы встретиться. Давно

не виделись. Хотела узнать, как ты.

— Нормально.

— Точно? Выглядишь-το ты неважно.

— Все хорошо, честное слово. Просто немного рассеян в последнее время.

— Сдается мне, дело не только в рассеянности. Я же вижу.

— Ни черта ты не видишь. У меня все хорошо.

— Неправда. У тебя это на лице написано, Дэн. Я знаю тебя лучше, чем кто-либо другой.

— Просто много забот, вот и все.

— Послушай... я знаю, тебе немного неприятно — из-за меня и Себа. Но...

— Ханна, честное слово, вы с Себом тут ни при чем. Не волнуйся. Я абсолютно на тебе не помешан, и я не

хотел портить вам свидание, чтоб ему пусто было. И хочу извиниться перед тобой за цветы и за африканского

мальчика. Признаю, я вел себя странно, но, прошу тебя... если не возражаешь, давай оставим это в прошлом. Я

уже давно об этом забыл. Серьезно. Вы с Себом — замечательная пара. Очень подходите друт другу. Что

касается тебя и меня... ну, мы с тобой друзья. Добрые друзья.

В эту минуту зазвонил телефон Ханны. Она хотела сбросить звонок, но я, обрадовавшись тому, что нас

прервали, жестом показал, чтобы она ответила. Звонили из ее компании сотовой связи. Со своего места я

слышал звучащий в трубке громкий металлический голос. Ханну спросили, может ли она уделить несколько

минут на то, чтобы обсудить счет ее мобильного телефона. Она ответила, что вообще-то в настоящий момент у

нее нет времени. Я улыбнулся: должно быть, приятно, когда ты вправе сказать «нет». Но опять жестом дал ей

знак, чтобы она продолжала разговор. Сам я никуда не торопился. В этот день я еще встречался с Томом на Би-

би-си, но в запасе у меня было несколько часов.

— Ну хорошо... — согласилась Ханна и, отвечая на вопросы, беззвучно, одними губами извинилась передо

мной. — Фамилия — Кнудсен, — сказала она, затем назвала свой адрес, дату рождения и пароль. — Норвегия.

Н-О-Р-В-Е-Г-И-Я. — Она закатила глаза. — Да. Как страна.

Интересно, а что еще это может быть? Цвет, что ли?