Майк Мак-Кай - Хьюстон, 2030: Нулевой Год

«Да? А несчастные случаи на Куче ? Вот сегодня, сержант сказал: троих убило…»

«Точно. Идиотский «Паровой Мусорщик»! Мы сразу говорили: у вас «защиты от дурака» нет! Стоит оператор и набрасывает канат на шкив, каждые несколько минут – целый день. Процедурный контроль! Видишь ли, проблема нашей Кучи : много работников из поколения до Обвала . Все эти бывшие менеджеры, начальники отделов техники безопасности и всякие прочие маркетологи и мерчендайзеры. Те самые дешёвые клоуны в «Номексе» с перманентно скукоженными мозгами… Всяко, к сегодняшней аварии с «Паровым Мусорщиком» средства индивидуальной защиты никакого отношения не имеют. Если несётся якорь весом триста фунтов [прибл. 136 кг] с силой в две тыщи фунтов [прибл. 900 кгС] – никакой комбинезон не спасёт. Можешь себе комбез хоть из углеродистой стали склепать! Ходить – как рыцарь средневековый. Всё равно – не поможет!»

Тем временем, Саманта подошла к заваленному оборудованием верстаку под навесом и взяла рабочий блокнот: заляпанный, с загнутыми уголками страниц, – сокровище, унаследованное от Майка вместе с грузовым велосипедом и сапогами. Открыв на заложенной резинкой страничке, – принялась за вычисления. Расчёт давался нелегко. Время от времени, Саманта останавливалась, покусывая кончик карандаша и легонько притопывая по бетонному полу измазанной в грязи ступнёй. Наконец, с математикой было покончено, и главный технолог отправился доложить директору.

Фредерик проверил решение и кивнул: «Сто двадцать два фунта [прибл. 55,3 кг]. Похоже на правду. Эта партия не так хороша, как предыдущая. Но на твоём месте, Сэм, я бы добавил четыре фунта. Помнишь, я тебе вчера объяснял про коэффициент безопасности?»

Саманта улыбнулась: «Настоящие инженеры всегда носят и брючной ремень, и подтяжки!» [54]

«Именно! Денни почти закончил с загрузкой лома. Пожалуйста, скажи ему, чтоб начинали взвешивать химикаты по твоему расчёту. Как загрузите, отправь всю артель на кофе-брейк. Напомни, если хотят курить, – только за воротами. На дворе – никаких папирос!»

«Хорошо, мистер Штольц!» — ответила Саманта.

Она повернулась несколько поспешнее, чем следовало, отметил Марк. Очевидно, хочет предотвратить папину попытку обуть дочь в сапоги. Грязь сегодня такая удивительно мягкая! Фредерик прав: почему бы не дать девочке послабление? Завод Штольца больше не выглядел опасным. Здесь точно не хуже, чем на некоторых задних дворах в их квартале, особенно где используют « Безвредные удобрения Симпсона и Кауфмана. »

«Саманта?» — позвал Марк.

«Что, папа?»

«Твои резиновые сапоги…»

«Но, пап?!»

«Всё в порядке. Совершенно неофициально, я даю тебе разрешение работать без сапог. Но исключительно – на заводе у мистера Штольца. И если мама вдруг спросит, этого разговора у нас не было. Вам всё ясно, юная леди?»

Саманта просияла мегаваттной улыбкой, и ответила, как когда-то научил Марк: «Не припоминаю, сэр. О каком таком разговоре Вы вообще толкуете?»

«О, я вижу влияние ФБР!» — засмеялся Фредерик.

«Однако, Саманта.» — Марк ткнул пальцем: «Моё разрешение действует только на заводском дворе. Если идёшь за ворота, особенно на полигон, пожалуйста, надевай сапоги! Обещаешь?»

«Конечно обещаю, папочка! По-настоящему! Абсолютно!» — У дочери вряд ли появилось желание обуваться, но что Марк мог поделать?

Фредерик принялся объяснять Марку о технологическом процессе: отсортированную и нарезанную пластмассу загружают в бомбу , варят в щелочной среде, пропуская через смесь пар при таком-то и таком-то давлении, затем нейтрализатором изменяют водородный показатель pH, и так далее. Инженер даже попытался рисовать для Марка химические формулы, но тот не слушал.

Вместо этого, Марк исподволь наблюдал, как неожиданно повзрослевшая дочь пересекла двор. Вот она остановилась у реактора номер три, уверенно поставила босую ножку на ржавую трубу мостков и постучала указательным пальцем по манометру. Давление оказалось в норме, и Саманта отправилась к реактору один, где рабочие перебирали пластмассу. Подняв из кучи горсть пластиковых обрезков, проверила качество сырья. Задрав голову, спросила о чём-то молодого человека в шлёпанцах и со шнорхелем во рту, – парень стоял вверху на мостках над распахнутым загрузочным люком бомбы и сыпал в реактор белый порошок.

Главный технолог – за работой! Намечается ещё одно сражение Домашней Гражданской Войны.

Для битвы требуется хорошее кодовое название. « Трудиться на Куче. » Неудачная попытка обуть Саманту в резиновые сапоги – не более чем разведка боем. Штыковая атака «Северян» успешно отбита «Южанами» [55]. Командирша «Южан» до самого вечера станет наслаждаться победой, как настоящая не-неженка разгуливая босиком по «тако-о-ой мягкой» грязи. А разведывательный батальон «Северян» – разбит, и Марк решил отступить на исходные позиции для переформирования, а главнокомандующему отписать, ничего не случилось. Основная битва – ещё впереди.

Как Санта-Клаус с двумя списками «послушных» и «непослушных» ребятишек, Мэри держала в голове «как принято» и «как не принято». Если выйти из дому, надо одеваться «как принято»: в одежду почти новую и совершенно чистую. Футболка, великолепно выстиранная и отглаженная, однако с небольшим неустранимым пятнышком или с крошечной дырочкой, считалась «как принято» для дома, но «как не принято» за его пределами. Где угодно, даже в тренажёрном зале.

Если пятно или дырочка превышали некий критический размер, с футболкой следовало немедленно расстаться. До Обвала , около торговых центров стояли специальные контейнеры: «Одежда для Бедняков». Или проще, ненужную одежду оставляли перед магазинами « Трифт Стор ». Средний класс чинил только дорогие вещи, навроде меховых манто. Чёрные костюмы сотрудника ФБР рассматривались как расходный материал, и их не стоило чинить. После шести или семи циклов химчистки, надевать костюм становилось «как не принято», и он заканчивал блестящую карьеру в контейнере для пожертвований.

По пляжу прогуливаться босиком – «как принято». То же самое в супермаркете – «как не принято». Цветные шлёпанцы-«вьетнамки» идеально подходят для шоппинга, но категорически «как не принято», если семья собирается поужинать в ресторане. Чтобы сходить на детскую площадку «как принято», надо обуться в пару кроссовок «Найк». Даже для посещения аквапарков два раза в год, в семье имелась специальная «обувь для аквапарка.» Как и всё остальное до Обвала , – чрезмерно и расточительно.

Помимо списков «как принято» и «как не принято», существовала непреодолимая проблема выбора. До Обвала , у Марка в действующем гардеробе находилось почти пятьдесят рубашек, сорок или около того галстуков и дюжина поясных ремней. А ещё запонки, подтяжки и десять пар мужских туфель! Бедняга Марк никогда не мог сам одеться «как принято»! Наденешь сорочку и галстук, а Мэри говорит: «Дорогой, разве ты не видишь, галстук к этой сорочке не идёт?» Тогда Марк заменял галстук, чтобы обнаружить, именно этот галстук «не идёт» к сегодняшнему вечернему платью Мэри. А ещё у Мэри было пятьдесят пар вечерних туфель. Некоторые предназначались под конкретное платье, и поэтому извлекались из коробки раз в два года.