Раймон Кено - Упражнения в стиле

— Они с нами, — сказал Габриель.

— Не беспокойтесь, — с заговорщицким видом успокоил его метрдотель, — я найду кому спихнуть эту капусту. Что бы вы желали взамен, мадмуазель?

— Другую кислую капусту.

— Другую кислую капусту?

— Да, — подтвердила Зази. — Другую кислую капусту.

— Но смею вас заверить, — сказал метрдотель, — что другая будет не лучше, чем эта. Я вам это говорю, чтоб избавить вас от необходимости повторять рекламацию.

— Короче, есть что-нибудь съедобное в вашей тошниловке?

— Мы всецело к вашим услугам, — заверил метрдотель. — Ах, если бы только не эти зверские налоги (вздох).

— Ням, ням, — заскулил один из туристов, соскребая последние лохмотья капусты со дна тарелки.

— Вот видите, — торжествующе произнес метрдотель.

И порочный халдей, подхватив тарелку Зази, поставил ее перед прожорливым туристом.

— Поскольку я вижу, что имею дело с гурманами, — продолжал метрдотель, — рекомендую вам нашу фирменную натуральную говяжью тушенку. Я самолично прослежу за открыванием банки.

— Наконец-то до него дошло, — сказала Зази. Униженный метрдотель собрался ретироваться. Добряк Габриель, желая утешить его, спросил:

— А как у вас гранатовый сироп? Хорош?

Мадо На Цырлачках три секунды смотрела на звонящий телефон, а на четвертой решила послушать, что там происходит на другом конце провода. Сняв трупку с насеста, она тут же услыхала голос Габриеля, который объявил, что ему необходимо сказать несколько слов своей половине.

— И побыстрей, — добавил он.

— Я не могу, — сообщила Мадо На Цырлачках, — я тут одна, мсе Турандот вышел.

— Ты говоришь, говоришь, — сказал Зеленец, — и это все, что ты можешь.

— Ну, дурища, — произнес голос Габриеля. — Если никого нет, закрой лавочку, а если есть кто-то, выстави к чертовой матери. Поняла, дуреха несчастная?

— Да, мсе Габриель.

И она повесила трупку. На самом деле все было не так просто. Один клиент наличествовал. И она вполне могла бы оставить его одного, потому что то был Шарль, а Шарль не из тех, кто тут же кинется шарить в кассе, чтобы выудить из нее несколько монет. Шарль, он честный. И доказательством служит то, что он только что предложил ей вступить в брачное сожительство.

Мадо На Цырлачках только-только принялась размышлять над этой проблемой, как опять позвонил телефон.

— Что за черт, — зарычал Шарль, — ни минуты покоя в этом бардаке.

— Ты говоришь, говоришь, — сказал Зеленец, которого тоже нервировала эта обстановка, — и это все, что ты можешь.

Мадо На Цырлачках взяла трупку и выслушала целую серию определений, одно другого нелестней.

— Не вздумай вешать, идиотка, ты ж не знаешь, куда мне звонить. И поторопись. Кстати, ты там одна или кто-то есть?

— Тут Шарль.

— Кому чего надо из-под Шарля? — с достоинством поинтересовался Шарль.

— Ты говоришь, говоришь, — сказал Зеленец, — и это все, что ты можешь.

— Это он бурчит? — осведомился телефон.

— Нет, Зеленец. А Шарль предлагает мне выйти за него.

— Значит, все-таки решился, — безразлично буркнул телефон. — Но это не помешает ему сбегать за Марселиной, если тебе неохота подниматься по лестнице. Шарль сделает это для тебя.

— Я спрошу у него, — сказала Мадо На Цырлачках.

(пауза).

— Он сказал, что не хочет.

— Почему?

— Он сердит на вас.

— Ну кретин. Скажи, чтоб взял трупку.

— Шарль! — позвала Мадо На Цырлачках (жест).

Шарль молча (жест).

Мадо в нетерпении (жест).

— Ну скоро он? — осведомился телефон.

— Да, — ответила Мадо На Цырлачках (жест).

Наконец Шарль осушил до дна стакашок, неспешно подгреб к телефону и, переняв трупку из рук своей, быть может, будущей спутницы жизни, отчеканил кибернематическое слово:

— Аллё.

— Шарль, это ты?

— Ну, я.

— Слушай, давай по-быстрому сбегай за Марселиной, мне нужно ей кое-что сказать. Это срочно.

— Не собираюсь слушать ничьи приказы.

— Кончай выглупляться, делай, что тебе говорят. Это срочно.

— А я тебе повторяю, что ничьи приказы не намерен исполнять.

И он повесил трупку.

После чего вернулся к стойке, за которой Мадо На Цырлачках, похоже, пребывала в розовых мечтаниях.

— Так что ты мне скажешь? — спросил Шарль. — Да или нет?

— Ах, мсе Шарль, — засюсюкала Мадо На Цырлачках, — я ж вам уже говорила, это так неожиданно, я и в голове такого не держала, для меня это такое потрясение, нужно подумать.

— Как будто ты не думала.

— Ой, мсе Шарль, какой вы все-таки склептик.

И тут снова зателефонкционировал звонок.

— Да что ж это делается...

— Оставь его, пусть звоняет, — сказал Шарль.

— Нельзя быть таким, он все-таки ваш дружок.

— Ну да, но из-за этой соплячки, что подвешена к нему, все пошло наперекосяк.

— Не берите вы в голову. В таком возрасте все дети с заскоком.

Но поскольку звонок продолжал верещать, Шарль взял трупку и пристроился к ней.

— Аллё! — орал Габриель.

— Ну, — ответил Шарль.

— Перестань стругать идиота. Быстро беги за Марселиной. Ты уже действуешь мне на нервы.

— Видишь ли, — надменно произнес Шарль, — я занят.

— Это ж надо! — разорялся телефон. — Подумать только, он занят! Да чем ты таким можешь быть занят?

Шарль энергично прикрыл ладонью говорильную часть трупки и, повернувшись к Мадо, спросил:

— Ну так что: да или нет?

— Да, — зардевшись, ответила Мадо На Цырлачках.

— Точно?

— (жест).

Шарль убрал руку с говорильной части и сообщил по-прежнему наличествующему на другом конце провода Габриелю следующее:

— У меня для тебя важная новость.

— Плевать мне на нее. Беги...

— За Марселиной, я знаю.

И тут же стремительно затарахтел:

— Мы с Мадо На Цырлачках только что обручились.

— Прекрасная идея. Знаешь, я раздумал, не стоит...

— Ты понял, что я тебе сказал? Мы с Мадо На Цырлачках поженимся.

— Что поделаешь, раз уж вам охота. Да, так вот, не стоит беспокоить Марселину. Скажи ей только, что я веду малышку в «Золотой петух» посмотреть представление. Меня сопровождают самые что ни на есть иностранные туристы и несколько друзей — короче, целая компания. Так что сегодня вечером я не могу ударить в грязь лицом. Тем более Зази увидит мой номер, это для нее большая везуха. Слушай, гигантская мысль! Ты тоже должен прийти вместе с Мадо На Цырлачках, заодно отметим ваше обручение. Что ты на это? Спрыснем слегка, я плачу, к тому же представление посмотрите. И этому старому хрену Турандоту передай, пусть тоже приходит вместе с Зеленцом, если сочтет, что тому будет интересно. Да, и не забудь Пьянье. Чертов Пьянье.

На сем Габриель рассоединился.

Шарль оставил трупку болтаться на проводе и, поворотясь к Мадо На Цырлачках, произнес следующие достопамятные слова: