Вильям Козлов - Поцелуй сатаны

И вот сейчас, глядя на Алису в мужской рубашке с почти открытой грудью и полными белыми ногами, Николай впервые поймал себя на мысли, что девчонка ему не безразлична… Может, и раньше в глубине души он желал ее, когда она вертелась у плиты на кухне или поднималась по лестнице в сенях к себе наверх, сверкая голыми соблазнительными ногами… Но он гнал эти мысли прочь. И пока педагог перебарывал в нем мужчину..

— Какие у тебя плечи, мышцы! — откровенно разглядывала его Алиса. — Ты сильнее Гены?

В детстве они часто боролись с переменным успехом, а после армии, где Николай прошел солидную спортивную закалку, брат и не пытался оспаривать пальму первенства, хотя силой его бог не обидел. Да и водка изрядно подорвала здоровье Геннадия, он жаловался на приступы радикулита, иногда сердце прихватывало, а особенно донимал ревматизм. Не раз он на рыбалке по весне проваливался под лед, осенью переворачивался в озерах на лодке. Рыбалка у Гены была самой сильной страстью.

— Не соскучилась по Ленинграду? — перевел Николай разговор на другое. — Я в понедельник поеду туда. На неделю.

Алиса застегнула одну пуговицу на рубашке, прислонилась к березе. На фоне белой коры ее волосы казались бронзовыми и тяжелыми, а глаза были точно такого же цвета, как ясное небо над головой. Из-под подола рубашки выглядывали белые шелковые трусики, плотно охватывающие ее округлые бедра. Рассеянный взгляд ее скользил по берегу, остановился на зазеленевшем острове. Ступни у нее маленькие, с розовыми пятками и перламутровыми ногтями, на коленке — засохшая царапина.

— Мне здесь нравится, — сказала она. — Я вам еще не надоела?

— Живи, — сказал Николай, — дитя природы…

— Ты купи мне купальник, благодетель, — улыбнулась она — Я, конечно, могу купаться и в чем мать родила, но что скажут деревенские жители?

— Не хочешь со мной поехать?

— A-а, ты боишься, что мы тут с Геной…

— Мне бы это было неприятно, — признался он.

— Вы такие с ним… внимательные ко мне, — будто поддразнивая, заговорила она. — Оберегаете меня друг от друга, даже не смотрите в мою сторону… Коля, я тебе нравлюсь?

Хотя в голосе и звучали насмешливые нотки, чуть прищуренные глаза ее были серьезными. Когда она так смотрела на него, то была похожа на какого-то африканского зверька, очень симпатичного, большеглазого, но вот какого, он не мог вспомнить.

— Нравишься.

— Нет, это не то, — поморщилась она. — Так может мне сказать любой.

— А что же я должен сказать?

— Тебе не хочется поцеловать меня?

— Алиса, у тебя сегодня игривое настроение, — только и нашелся ответить он. Солнце ощутимо грело плечи, грудь, с лугов плыли запахи клейкой молодой листвы и вспаханной земли. Гагара совсем близко вынырнула у берега, посмотрела на них блестящими круглыми глазами и снова надолго растворилась в зеленоватой сверкающей воде. Со стороны соснового бора наползали заостренные, как веретена, узкие облака. Они были снизу подкрашены золотом.

— Зато ты такой серьезный, строгий…

— С чего ты взяла?

— Тебе же хочется меня поцеловать, обнять, повалить На траву… Где же твоя хваленая смелость, десантник?

— Ты этого хочешь? — ошеломленно спросил он.

— Господин бывший учитель, я уже давно не маленькая, — язвительно заговорила она. — Было бы вам известно, свой первый аборт я сделала в девятом классе, когда мне было пятнадцать лет. И, представьте, меня соблазнил в пионерлагере студент пединститута — наш старший вожатый.

— Подонок! — вырвалось у Николая.

— Я была в него влюблена, — рассмеялась Алиса, — Строила ему глазки, подкарауливала его вечером у палатки, так что скорее всего, я его соблазнила…

— И чем все это кончилось?

— Кончилась смена, он уехал в Ереван, а я вернулась в Ленинакан и довольно скоро поняла, что беременная. Ему даже не написала, Армен так никогда и не узнал, что у него мог бы родиться ребенок. Позже я написала ему три страстных письма, где клялась в своей вечной любви, но он не ответил… Больше я его никогда не видела..

— Неудачная у тебя была первая любовь, — заметил Николай. Он присел на борт лодки, но потом забрался в нее и удобно расположился на корме. Теперь солнце пекло в спину.

— Первая! — усмехнулась она. — Не любовь, а… нездоровое любопытство к противоположному полу! И не зеленые сверстники нас привлекали, а зрелые мужчины. Девочки в палатке после отбоя только и болтали об этом. Одна восьмиклассница привезла с собой заграничный цветной журнал, где все откровенно было показано. Она прятала журнал под пол. Как-то ночью пошел сильный дождь, и журнал весь размок и полинял.

— Однако дело свое сделал…

— Ваша большая ошибка, учителей, да и многих родителей, что вы современных школьников по установившейся традиции считаете за наивных несмышленышей. Дети очень рано узнают про половые отношения мужчин и женщин. Тут бы им умно и доступно все растолковать, но все делают вид, что ничего такого и не существует, мол, верьте, дети, лучше сказкам про капусту и аистов, которые приносят ночью в клюве детей… Смешно было мне, девчонке, слышать, как за тонкой стеной отец кашлем заглушал страстные стоны матери ночью.

— Я спорить с тобой не собираюсь, — сказал Николай. — Когда я учился в средней школе, старшеклассницы тоже беременели, даже рожали детишек от своих же одноклассников.

— А когда у тебя первый раз было?

— Откровенность за откровенность? — улыбнулся он, — Я рос нормальным мальчишкой, никогда не был сексуально озабоченным, не грешил онанизмом, в восемнадцать лет влюбился в красивую женщину, которая была старше меня на четыре года. Я хотел на ней жениться, но она предпочла меня мужчине, который был старше ее вдвое. У них хорошая квартира, дача в Сосново, «Волга». Муж ее — доктор физических наук, в прошлом году Государственную премию получил за какую-то фундаментальную работу. Был напечатан в газете его портрет. Кстати, он лысый.

— Ты встречаешься с ней?

— С тех пор как она вышла замуж, я ее ни разу не видел. И видеть ее нет у меня никакого желания.

— А у нее?

— Давно-давно как-то вдруг позвонила, приглашала к себе — муж был в заграничной командировке, но я не поехал.

— Ну, и правильно она поступила?

— Наверное, да, — неохотно ответил Николай — Она тогда была умнее меня и дальновиднее.

— Конечно! — рассмеялась Алиса. — Заполучить известного профессора с «Волгой», дачей, квартирой или бедствовать с советским учителем при его мизерной зарплате!

— Ты прекрасно ориентируешься в нашей жизни, — заметил он — Правда, она тогда еще не знала, что я буду учителем.

— Если бы ты знал, как мне сейчас хочется… травки! — вырвалось у нее — Может, выпьем чего-нибудь, Коля?

— Такая красота кругом, — обвел он глазами озеро, бор, остров, — А ты о выпивке! Я тебе говорил, что в этом доме есть лишь один горький пьяница — это Чебуран. Так и тот куда-то запропастился. Поехал в город на день и вот пропал.