Борис Кригер - Кружение над бездной

— Почему женщины захватили власть у мужчин? — спросила фрау Паули, глядя прямо в глаза Герберту. Все за столом посмотрели на него, но Герберт не успел ответить. Серб принялся рассказывать о том, как несправедлив современный мир, и говорил об этом по крайней мере минут пять. Герберт его не перебивал. Он знал, что его супруга сама прервет его, когда придет время. Так и произошло.

— У тебя всё выходит слишком мрачно… — сказала она мужу.

— В действительности же необходимо разделять два мира. Тот, о котором вы говорите, — полный жадности и несправедливости, — это земной мир. Иисус Христос же говорил, что он не от мира сего… — вступил Герберт, и серб согласно кивнул.

Герберт продолжил:

— То есть и мы, последовавшие за Христом, тоже не от мира сего. Христос сказал, что он победил мир. И это так. Приняв Его заповеди, ничто мирское более не должно нас по–настоящему мучить. Вот и насчет вопроса фрау фон Паули. В том, что женщины стали свободны, нет ничего дурного. Наоборот, проявлением нашей любви к ближнему должно быть прежде всего уважение. А как можно проявлять уважение к человеку, не давая женщинам свободно выбирать профессию или голосовать? Но с другой стороны, общество, именно то самое общество, которое и является князьями человеческими, на которых не следует надеяться, превратило освобождение женщины в еще большее закабаление, заставив ее работать как мужчину, на многие годы отобрав у нее возможность воспитывать детей и лишив возможности сохранять дом, выхватывая и разлучая супругов в интересах карьеры, посылая мужа на другой конец страны… — тут взгляд Герберта невольно остановился на Энжеле и она отвела глаза. — Короче, во всем нужно различать два подхода. Если же все смешивать вместе, то впадешь в осуждение, не увидишь никакого выхода и в конце концов примешься роптать на Бога. Потому что, живя по законам мира сего, теряешь всякий смысл. Никто из нас не страдает от недостатка хлеба или крыши над головой. Но мы ведь глубоко неудовлетворены только хлебом единым. Поэтому, несмотря на снегопад, мы собрались здесь сегодня. И Христос нас не оставил, Он здесь, с нами, потому что обещал, что где двое–трое соберутся во имя Его, то и он посреди них.

Чета фон Паули снова заговорила о военных воспоминаниях, но Герберт вмешался:

— Христианство освобождает вас от прошлого.

Все с недоумением посмотрели на него. Фрау фон Паули мягко возразила:

— Мне уже за восемьдесят. Всё, что у меня есть, в прошлом. Так что же, христианство освобождает меня от себя самой?

— Вот именно, — кивнул Герберт. — Христианство не является религией, обращенной в прошлое. Оно направлено в будущее.

— Какое будущее может быть на девятом десятке? — горько усмехнулась фрау фон Паули.

— Царство Божие или его отсутствие. Это самое важное будущее, какое только может быть. Исповедовавшись и получив отпущение грехов, вам следует их забыть. Простив грехи других, вам тоже следует предать их забвению.

— Но как же я могу забыть танки… — всхлипнула она.

— А вот тут нужна помощь Божья. Ведь православные тем и отличаются от лютеран, что последние отказались от церковных таинств, а следовательно, от Святого Духа. Ведь если мы верим в Бога, нам следует верить и в чудотворное действие Духа Святого. Если вы примете крещение по православному обычаю, вы получите доступ к этим таинствам — исповеди, причастию. И сами не заметите, как начнете меняться. Это словно таблетка, принятая от головной боли: наутро вы уже не чувствуете боли и забыли о ней. Ведь будучи в нормальном состоянии, мы не удивляемся нашему здоровью и воспринимаем его как должное. Но вспомнив, почему вы легли в постель раньше обычного, вы вспомните и боль, удивившись, куда она исчезла. Так произошло и со мной. После крещения, в процессе молитв и принятия Святых Тайн, я вдруг заметил, что давнишние дурные помыслы растворились без следа, темные желания поблекли, болезненные воспоминания стерлись. Жизнь моя обрела смысл. Она стала чище, лучше, светлее, несмотря на то, что я, увы, пока еще не вполне счастлив.

— Ну как я могу забыть отца, убитого бомбежкой в Берлине в конце войны… — вдруг возмутился герр фон Паули. Об отце он упоминал только один раз, мимолетно, рассказывая, как отец учил его не глушить мотор на морозе и как под Москвой они никогда не глушили мотора. Несмотря на то что это было сказано мимоходом, Герберт отметил гордую усмешку на устах обаятельного старика.

— Послушайте, вот вы говорите, вашего отца убили союзники, и вы до сих пор не можете спокойно смотреть на этих, как вы их называете, «павлинов», которые маршируют в дни празднеств, посвященных победе во Второй мировой войне. А что, собственно, делал ваш отец под Москвой с мотором, который он не глушил на морозе?

Немец попытался сменить тему.

— Нет уж, позвольте, что делал ваш жестоко убиенный впоследствии отец под Москвой? Он что, был там туристом? Может, если бы не было его пробега с мотором до Москвы, не было бы и бомбежек Берлина?

— Конечно, вы правы, — герр фон Паули потупил глаза.

— Но вы постоянно обличаете другие религии… — взволнованно подлила масла в огонь его супруга.

— А какое вам дело до других религий? — нагло спросил Герберт. — Вы что, не можете ничего решить для своей души без того, чтобы не разрешить всех разногласий в мире?

— Дело в том, что мой сын выжил благодаря буддийcкому монаху. Сын был очень болен и никто не верил в его выздоровление. И тогда я пошла к знаменитому буддийскому монаху. Мы медитировали, и он сказал, что с моим сыном все будет нормально. И вот сыну уже пятьдесят лет! Он жив и здоров.

— Ну, во–первых, я не думаю, что именно монах излечил вашего сына. Во–вторых, возможно, он очень хороший и милый человек, но мы не можем согласиться с их верой в переселение душ. Я и сам грешил такой верой раньше, но теперь понял, что она противоречит православию. Если наша душа меняет тела, то с каким обновленным телом мы объединимся в конце времен? И потом, буддизм уравнивает людей и животных, а это не одно и то же. Всегда, когда перестают видеть разницу между людьми и животными, к людям начинают относиться как к скоту.

— Я не могу есть мясо… Хотя Христос ел мясо! — возразила фрау фон Паули.

— То есть вы хотите быть более безгрешной, чем Христос, или поправить его? — пошутил Герберт и продолжил: — Переселение душ противоречит и воскрешению Христа. Где сейчас Его душа, в кролике? Пусть я утрирую, но мне кажется, вместо попыток вести богословские споры нам следует усвоить простые истины православия и попытаться их принять. Вот, например, согласны ли вы с символом веры, и если да, почему бы вам не принять крещение и не получить пользу от наших церковных таинств? Ну, давайте пройдемся по символу веры… «Верую во единаго Бога Отца, Вседержителя, Творца небу и земли, видимым же всем и невидимым». С этим вы согласны?