Пётр Самотарж - Одиночество зверя

— Чай? — искренне удивилась Наташа, с унынием думавшая, где бы устроиться на остаток ночи, чтобы до утра не встречаться с напарницей. Вызывать такси или среди ночи ловить попутку она не хотела, да и просто боялась. — У тебя такой стиль отношений с людьми?

— Какой стиль?

— Нахамить, а потом чаем поить?

— Что такое «нахамить»? Мы честно друг с другом поговорили, почему бы теперь просто не посидеть вместе? Сон отбило.

Ветеринар хорошо помнила первое появление Наташи в приюте. Наверное, та вообще не обратила на неё внимания в тот день, радостно бегая туда-сюда с мелкими поручениями ветеранов. Школьница, забросившая домашние задания и подготовку к экзаменам ради забот о мелком уличном зверье, явно испытывала настоящее счастье и этим своим состоянием вызывала живой интерес. Привыкшие к испытаниям верности и терпения сотрудники делали своё дело без восторга, но по привычке основательно, не ожидая подарков от судьбы или благосклонности небес. Наташа, немного неуклюжая и полноватая, без талии, но с чересчур большой грудью, с короткими прямыми волосами и круглым скуластым лицом, не должна была бы обращать на себя внимания, но её замечали. Выдавали огромные тёмно-карие, едва ли не чёрные, глаза.

Ветеринар тогда подумала о новенькой как об очередной романтичной дурочке, но впоследствии, наблюдая со стороны, заметила в ней проявления въедливости и желания постигнуть суть происходящего, что не делало её автоматически полноценной личностью, но давало надежду на её созревание в будущем.

— Тебе нужно уйти от родителей, — высказалась вдруг без предисловий ветеринар.

— Какая тебе разница, где я живу? — возмутилась Наташа.

— Мне — никакой. Это нужно тебе, если хочешь стать человеком. Ни квартиру, ни комнату в Москве ты снимать не сможешь, придётся переехать поглубже в область. Но другого пути нет.

— Какого ещё пути? Ты что, ненормальная?

— Да нормальней меня не сыскать. Если ты собираешься жировать за счёт родителей до замужества, а потом попрошайничать у своего благоверного, помешать я не смогу, но сильно разочаруюсь. Мне казалось, из тебя может вырасти что-нибудь путное.

— Да отвяжись ты! Мы что, лучшие подруги? С какой стати ты ко мне лезешь с советами по жизни?

— Лучшие подруги ничего подобного тебе никогда не посоветуют, они хотят, чтобы тебе было приятнее жить. А мне кажется, ты могла бы жить правильно. Это тяжело, зато полезней во всех отношениях.

Наташа окончательно запуталась: её оскорбляют или делают ей комплименты? С одной стороны, заявление о возможности превращения её в человека подразумевало, что пока она таковым не является. С другой — собеседница верит, что она не совсем пропащая.

— Вряд ли я выйду замуж, — сухо заметила она по своему обычаю.

— Будешь маленькой дочкой, пока родители не помрут?

— Что у тебя за манера разговора такая!

— Обыкновенная манера. Все люди смертны, ты не знала?

— Все это знают. Но воспитанные люди не говорят друг другу, что они, их дети или их родители умрут.

— Почему?

— Потому что все это знают без напоминаний.

— А чем плохо напоминание? О таких вещах полезно помнить всегда, тогда жизнь изменится.

— Все сойдут с катушек и пустятся во все тяжкие?

— Некоторые — да. А другие захотят оставить след, что уже неплохо. Проблема как раз в том, что всем плевать на смерть. По крайней мере, большинству. Дети и старики о ней думают, а остальные цепляются за мгновение.

— Дети думают о смерти? С чего ты взяла?

— Мне так показалось несколько раз. Из разговоров с карапузами детсадовского возраста. Они не всегда и слово-то знают, у них даже дедушки и бабушки все налицо, но нет-нет да возникают мысли о конце сущего.

— Чепуха. Об игрушках они думают и о мороженом.

— Большую часть времени — да. Но вдруг приходит мгновение — и малыш заявляет родителям: вы все умрёте. Его начинают расспрашивать, а он молчит и тему больше никак не развивает. Что у него там созрело в голове — никто не знает, но начинают немного бояться.

— Ерунда. Прямо вот так, все дети заявляют своим родителям, что они умрут?

— Нет, конечно. Я просто один раз была свидетелем.

— Один раз? И уже вывела всемирный закон!

— Конечно. Дети ведь в университетах не учились и философию не постигали, жизненный опыт у них примерно одинаковый, если исключить экстремальные и маргинальные случаи, и взгляды на жизнь близкие. В основном из космоса, а не из книжек.

Ветеринар хотела замуж и мечтала о собственных детях. Они мнились ей необходимой частью жизни, поводом не умирать раньше положенного срока. Забота о других людях взрослит, и девушка желала прожить отведённый ей срок полностью, со всеми предназначенными судьбой этапами — зрелостью и старостью, а не наслаждаться вечным детством. Она думала: возраст не страшен женщине, если она счастлива. Мужчины могут меняться, дети останутся с матерью навсегда, если она не испугает их своей заботой и не изуродует безразличием. В свою способность избежать обеих крайностей ветеринар верила отрешённо и не упускала случая заявить миру о своей безрассудности.

— По-твоему, муж придаёт женщине смысл? — спросила Наташа с демонстративной ноткой злорадства в голосе.

— По-моему, он просто делает ей детей, — холодно ответила ветеринар, не ждавшая от мужского населения планеты ничего иного.

Собеседницы оставили уставшую от своих женских мук Виту наедине с её потомством и переместились в импровизированную тесную кухоньку, вмещавшую только крохотный столик и как раз две старинных советских табуретки с прорезью в сиденье. На столе имелась электроплитка и электрочайник, в углу приютилась узкая стоечка, набитая посудой и прочей кухонной утварью.

— Значит, мужчины нужны только для детей? — настаивала Наташа.

— Не обязательно. Но если кто-нибудь из них даже этого не может, то нет никакой причины оставлять его при себе.

— А любовь, дружба?

— Для любви и дружбы совместная жизнь не нужна. Даже наоборот, она им мешает. Я выйду замуж только ради детей.

— И мужа будешь подбирать, как производителя? По признакам хорошей породы?

— Конечно. А ты, если думаешь, будто мужчина нужен для счастья, почему не собираешься замуж?

— Я не говорила, что не собираюсь. Я сказала, что не выйду.

— В чём разница?

Наташа некоторое время молчала, вынимая из стойки чашки и наливая воду в чайник.

— Не выйду, потому что никто на мне не женится, а не потому, что сама не хочу.

— Даже так! Конечно, не выйдешь. Замуж выходят только уверенные в своей неотразимости.

— Где ты набрала такую статистику? Тоже пару раз с кем-то переговорила?

— Считай, как хочешь. Просто живу, смотрю по сторонам. Ладно, смягчу формулировку: уверенные в своей непривлекательности уж точно замуж не выходят. Вот скажи: почему ты решила, что на тебе никто не женится?