Ли Чайлд - Избранные романы: Трудный путь. Волшебный час. Просто, как смерть. Чудо в Андах.

Днем теперь было теплее, и снег около хвоста самолета быстро таял. Чемоданы, которые еще недавно лежали в сугробах, теперь оказались почти что на земле. Мы с Тинтином их осмотрели и нашли две бутылки рома. Одну мы открыли и сделали по нескольку глотков.

— Вторую трогать не будем, — сказал я. — Она пригодится, когда мы пойдем в горы.

Тинтин кивнул. Мы оба понимали, что радиостанцию починить не удастся, но Роберто с Роем трудились не покладая рук. Они провозились целый день и следующее утро. Мне не терпелось начать готовиться к походу в горы.

— Роберто, как ты думаешь, вам еще долго? — спросил я.

Он раздраженно глянул на меня.

— Сколько нужно, столько и будем работать, — огрызнулся он.

— У нас мало еды, — сказал я. — Мы с Тинтином сходим, принесем еще.

— Вот и идите, — проговорил Роберто. — Вы нам здесь не нужны.

Мы с Тинтином отправились в обратный путь.

Под вечер мы добрались до самолета.

— Мы пришли за мясом, — объяснил я. — Остальные возятся с радио.

Фито нахмурился.

— Запасы на исходе, — сказал он. — Мы пытались найти тела тех, кто погиб под лавиной, но снег слишком глубокий. Мы даже несколько раз поднимались вверх по склону — за телами, которые нашел отряд Густаво.

— Не волнуйся, — ответил я. — Мы с Тинтином будем копать снег.

— Как идут дела с радио?

— Знаешь, я не верю, что оно заработает.

— У нас мало времени, — сказал Фито. — Еды надолго не хватит.

— Надо идти на запад. Это наш единственный шанс. И идти надо как можно скорее.

— Роберто тоже так думает?

— Понятия не имею, что он думает, — сказал я. — Ты же знаешь Роберто. Он делает то, что хочет.

— Если он откажется, я пойду с тобой, — пообещал Фито.

Я улыбнулся:

— Фито, ты смельчак. Только ты и ста метров не пройдешь. Нет, надо уговорить Роберто идти на запад.

Мы с Тинтином пробыли у самолета два дня, откапывали тела, заваленные снегом. Потом Фито с братьями нарезали для нас мяса. Немного отдохнув, мы с Тинтином снова отправились к Роберто и Рою.

К хвостовой части мы добрались днем. Роберто с Роем по- прежнему возились с радиостанцией. Они вроде бы все подсоединили правильно, но, когда подключили ее к батарее, был слышен только шум. Рой считал, что повреждена антенна, поэтому он соорудил новую, из медной проволоки. Но лучше от этого не стало. Тогда Рой подсоединил проволоку к маленькому транзистору, который принес с собой. Ему удалось поймать какую-то волну. Сначала играла музыка, а затем начались новости, и мы узнали, что Уругвай посылает специально оборудованный «Дуглас С-47» искать пропавший в Андах самолет.

Рой завопил от радости. Роберто, расплывшись в улыбке, повернулся ко мне.

— Нандо, ты слышал? Нас ищут!

— Ты особо не надейся, — сказал я. — Помнишь, Густаво говорил, что с горы «фэрчайлд» кажется крохотной точкой. Никто не знает, где именно мы находимся. Поиски могут продолжаться несколько месяцев.

— Надо придумать, как подать им знак, — сказал Роберто.

Он велел нам собрать чемоданы и выложить на снегу в форме креста.

Когда мы закончили, я спросил Роберто про радио.

— Вряд ли мы сумеем его настроить, — сказал он. — Надо возвращаться к самолету.

— И готовиться к походу на запад, — напомнил ему я.

Роберто рассеянно кивнул и отправился собирать вещи.

Тинтин подошел ко мне и показал кусок ткани.

— Этой штукой обернуты все трубы, — сказал он. — Может, это нам как-нибудь пригодится?

Я пощупал ткань. Она была легкая и прочная, с одной стороны ворсистая, с другой гладкая.

— Может, попробуем нашить ее на одежду? — сказал я. — Для тепла.

Тинтин кивнул, и мы отправились в хвост самолета. Сорвали с труб ткань и сложили ее в рюкзаки.

Поздним утром мы отправились в обратный путь. Роберто с Тинтином шли впереди, Рой тащился позади меня. Идти вверх по глубокому снегу было тяжело, и мы часто останавливались передохнуть. Я понимал, что Рой выбивается из сил, и специально замедлял шаг, чтобы он не очень отставал.

Через час я взглянул на небо и с ужасом увидел, как оно потемнело. Тучи висели так низко, что казалось, до них можно дотронуться рукой. И тут они вдруг понеслись по небу с бешеной скоростью. Мы и глазом не успели моргнуть, как налетел ураган — в Андах его называют «белый ветер». За несколько секунд все переменилось. Резко похолодало, снег бил в лицо, ветер срывал одежду. Остальных я не видел и смертельно перепугался.

И тут я услышал сквозь вой бури голос Роберто:

— Нандо! Ты меня слышишь?

— Роберто, я здесь!

Я обернулся. Рой исчез.

— Рой! Ты где?

Ответа не было. Метрах в десяти я разглядел темное пятно и догадался, что Рой упал.

— Рой! — завопил я. — Держись!

Он не шевелился, и я спустился к нему. Он лежал, подогнув под себя ноги и обхватив себя руками.

— Если мы не будем двигаться вперед, мы погибнем! — закричал я.

— Не могу… — пробормотал Рой. — Я и шага сделать не могу.

— Вставай! — кричал я. — Иначе мы все умрем!

Рой посмотрел на меня.

— Прошу тебя, оставь меня, — захныкал он. — Я не могу идти.

Я стоял над Роем, и ветер дул с такой силой, что я едва держался на ногах. Мы оказались в такой круговерти, что я не понимал даже, в какую сторону нам двигаться. Добраться до самолета я мог только по следам Роберто и Тинтина, но их быстро заносило снегом. Я понимал, что ждать нас они не будут — им нужно было как-то выжить самим, и я понимал, что каждую секунду теряю драгоценное время.

Либо я оставлю его, либо погибну, думал я. Смогу ли я так поступить? Смогу ли бросить его? Я развернулся и пошел вверх по склону.

Я шел и думал о Рое. Скоро ли он потеряет сознание? Долго ли будет страдать? Я отошел от него всего на несколько метров, а сам так и видел его, скрючившегося, жалкого, на снегу. Я испытывал презрение к нему, к его слабости. Позже все предстало в другом свете. Рой не был слабаком. Он держался до последнего. Многие годы спустя я понял: меня раздражало в нем то, что присутствовало и во мне самом. Я знал: в глубине души я такой же. Его искаженное гримасой страдания лицо меня злило, потому что я сам чувствовал то же отчаяние. Думая о Рое, замерзавшем в снегу, я думал и о том, скоро ли сдамся я сам. Когда, в каком месте моим силам придет конец?

Вот почему я злился: Рой показал мне мое же будущее, и за это я его ненавидел.

Разумеется, тогда я об этом не думал. Тогда я действовал, подчиняясь лишь инстинктам, и, представляя себе, как Рой рыдает в снегу, я исходил злобой — накопилось раздражение, которое я испытывал к нему последние несколько недель. Я был ослеплен яростью, и, сам не понимая, как это произошло, я ринулся по склону назад. Добравшись до Роя, я пнул его ногой под ребра. Он завопил от боли.

— Сукин ты сын! — заорал я. — А ну вставай! Давай подымайся, или я придушу тебя, ублюдок!