Эрскин Чайлдерс - Загадка песков

Еще до ужина яхта уже лежала на песке и обсыхала. Покончив с едой, Дэвис нагрузился канистрами и бочонками. Я намеревался принять участие, но мой приятель побудил меня остаться на борту – я смертельно устал после необычно долгого и трудного дня. Он начался в два часа ночи, когда мы, ловя драгоценный ост, пустились в переход через пески от Эльбы до Яде. Для судна, столь тихоходного, как «Дульчибелла», было почти немыслимо покрыть такое расстояние всего лишь за два прилива, и если мы почти преуспели, то ценой исключительного напряжения сил и ежесекундной бдительности.

– Как покуришь, заведи якорь, – наставлял меня Дэвис. – И следи за огнем – это единственный ориентир для меня на обратном пути.

Он спустился, послышался хруст морских сапог по песку, и он исчез в темноте. Это была чудесная звездная ночь, немного морозная. Я разжег сигару и растянулся на софе поблизости от горящей плиты. Сигара вскоре погасла и упала, а я задремал, хоть и беспокойно, потому как мысль о якорном огне крепко сидела в голове. Очнувшись, я бросил на него взгляд через полуоткрытый световой люк, убедился, что все в порядке, и снова улегся. В каютной лампе заканчивался керосин, и фитилек превратился в красную искорку, но мне слишком хотелось спать, чтобы подливать топливо, и свет погас. Я снова раскурил сигару и попытался взбодрить себя размышлениями. В первый раз за последние дни мы с Дэвисом расставались так надолго. Впрочем, мы настолько привыкли не вмешиваться в дела друг друга, что меня одиночество нисколько не беспокоило, если бы не возникшее вдруг странное предчувствие, что в эту первую ночь второго этапа нашей экспедиции что-то должно случиться. И почти в ту же минуту до меня донесся звук.

Кто-то наступил сапогом в лужу.

В мгновение ока сон слетел с меня, но я даже не подумал закричать: «Это ты, Дэвис?» – потому как не сомневался, идет не он. Это была оплошность, допущенная подкрадывающимся человеком. Спустя некоторое время я услышал еще один шаг – скрип подошвы по песку, – на этот раз уже ближе, прямо с внешней стороны корпуса. Потом шаги удалились к корме. Я потихоньку встал и выглянул через люк. Отблеск света, льющегося откуда-то снизу, дрожал на бизани, выхватив из темноты какую-то фигуру. Свет не имел никакого отношения к нашему якорному огню, который висел на форштаге. Незваный гость, как я понял, зажег спичку и читает название на корме. Насколько далеко заведет его любопытство?

– Эй, на яхте! – раздался резкий, гортанный оклик на немецком.

Я молчал.

– Эй, на яхте! – на этот раз громче.

Последовала пауза, после которой корпус завибрировал – это сапоги заскользили по борту, а руки ухватились за планшир. Я юркнул вниз и сел на диванчик. С палубы донеслись шаги, быстрые и уверенные. Сначала мужчина прошел на нос, остановился, потом вернулся на середину судна, к трапу. В каюте было темно хоть глаз коли, но я слышал стук сапог на ступеньках, чувствовал вибрацию. Через минуту неизвестный остановится в дверях и зажжет спичку. Стало темнее, чем раньше, или мне показалось? До этого в люк проникал красноватый отсвет якорного огня, но теперь он исчез. Я поднял глаза, понял в чем дело, и свалял дурака. Еще несколько секунд, и у меня появился бы шанс встретиться с нашим визитером лицом к лицу, возможно, задать вопросы. Но я не привык к таким ситуациям и потерял голову. Все мои мысли крутились вокруг последних слов Дэвиса, я представлял его бредущим по пескам с тяжелой ношей при поднимающейся воде без света, указывающего путь. Непроизвольно вскочив, я задел стол, загремела плита. Длинный шаг и рука, протянутая к трапу, но слишком поздно! Пальцы ухватили что-то влажное и грязное, последовал рывок, раздался хриплый выдох, и я остался стоять, сжимая в руке тяжелый морской сапог, владелец которого спрыгнул на песок и побежал.

Я выбрался на палубу, перепрыгнул через борт и последовал за ним, ориентируясь на звук. Ночной гость обогнул нос яхты, я сделал то же, нырнул под бушприт, но забыл про ватерштаг и едва не лишился чувств, натолкнувшись на стальной канат и блок, чьи крепость и массивность составляли одно из самых славных качеств «Дульчибеллы». Немного придя в себя, я ринулся дальше, но беглец был уже далеко. Скинув тяжелые сапоги, я взял их в руки и побежал в носках, но скоро порезал ступни об острые края раковин. Погоня была обречена, и кусок топляка поставил в ней последнюю точку, попав мне под ногу. Я растянулся в грязи и завыл от боли в пальцах.

Ковыляя назад, я пришел к выводу, что это неважное начало для карьеры искателя приключений. Я ничего не достиг, зато запыхался и здорово поцарапал шкуру, при этом еще и понятия не имел, где оказался. Огонь на яхте не горел, и даже при помощи вангерогского маяка найти судно оставалось для меня непростой задачей. «Дульчибелла» не заякорена, а начинается прилив. А как Дэвису обнаружить ее? Описав несколько неуверенных кругов, я придумал время от времени ложиться на землю в надежде разглядеть силуэт яхты на фоне звездного неба. План в итоге сработал. Довольный, но пристыженный, я вскарабкался на борт, зажег огонь на штаге и завел верп. Чужой сапог обнаружился у подножия трапа, но даже при самом строгом допросе отказался давать показания. Было одиннадцать часов, вода поднималась. Дэвису повезет, если он успеет добраться до судна без помощи ялика. В конце концов он вернулся самым прозаичным способом, на своих двоих, измученный тяжелой поклажей, но полный новостей после визита на берег. И начал выкладывать их, не успев даже спуститься в каюту.

– Послушай, нам надо заранее определить, что мы будем говорить, отвечая на вопросы. Я выбрал тихую лавочку, но на деле это оказалась своего рода забегаловка, где народ угощается розовым джином. Все люди очень дружелюбны, как обычно, и буквально засыпали меня вопросами. Я сказал, что мы на обратном пути в Англию. Поднялся привычный гвалт насчет малых размеров яхты, ну и в этом роде. Мне подумалось, что нужен повод, чтобы объяснить наше неспешное продвижение и остановки для обследования местности, поэтому заикнулся про уток, хотя, видит Бог, ими нам совершенно некогда заниматься. Этот предмет не вызвал широкого одобрения. Немцы начали твердить, что, мол, еще рано. Зависть, как понимаю. Но потом объявляются двое парней, которые говорят, что готовы помочь. У них-де есть плоскодонка, и без местных тут ничего не добудешь. Все это истинная правда, не сомневаюсь, но они же будут мешать! Я улизнул поскорее…

– И правильно сделал, – прервал друга я. – Нам нельзя оставлять яхту без присмотра. Похоже, за нами следят.

И я поведал ему о недавних событиях.

– Хм-м… Жаль, тебе не удалось разглядеть того типа. Все проклятый ватерштаг! – Это был тактичный способ намекнуть на мои неуклюжие действия. – В какую сторону он побежал?